 |
В последнее время пищевая промышленность России демонстрировала устойчивый рост. Ежегодно производство отрасли увеличивалось на 4-6%. В прошлом году суммарный объем производства пищевого сектора составил 987 млрд рублей (более $32 млрд). Эксперты прогнозируют сохранение тенденции роста: скорее всего, российская пищевая промышленность дойдет до 1 трлн рублей. Однако дальнейшие перспективы выглядят менее оптимистично: многие эксперты говорят о том, что потенциал роста отрасли, взлет которой пришелся на первые годы после кризиса, сейчас фактически исчерпан. В прошлом году граждане России потратили на спиртные напитки и табачные изделия соответственно $4 млрд и $5,9 млрд. Но в количественном выражении объем производства табачной и ликероводочной промышленности оставался фактически без изменений. Просто с ростом доходов россияне постепенно переходили на потребление более дорогой продукции, что обеспечивало рост объемов продаж в денежном выражении на 5-7% в год.
История: 2000-2004
Последние четыре года ознаменовались большим количеством акционерных войн в отечественной пищевой и ликероводочной промышленности. Это и неудивительно. Пищевую отрасль делили крупные финансово-промышленные группы. В ликероводочной в роли возмутителя спокойствия выступило государство, решившее собрать воедино все наиболее ликвидные активы.
История сельскохозяйственная
Окончательно поделив нефтяные месторождения, горные комбинаты и банковский сектор, российские олигархические группы в начале 2000 года приступили к освоению самой непредсказуемой части российского бизнеса — сельского хозяйства и сельхозпереработки. На рынок один за другим вышли сразу несколько новых игроков, так или иначе имеющих отношение к крупным финансово-промышленным группам. Каждый пытался найти свою нишу на рынке.
Так, компания "Планета", созданная по прямому указанию Романа Абрамовича, начала скупать молочные комбинаты и мясоперерабатывающие заводы. "Агрос" (входит в холдинг "Интеррос" Владимира Потанина) сосредоточился на мощностях по хранению и переработке зерна, а также на мясокомбинатах и птицефабриках. АПК "Стойленская нива" (создана совладельцами Стойленского ГОКа) осваивала выращивание зерновых и розничную торговлю. Всеядность продемонстрировал лишь "Русагрокапитал" (учредители — владельцы ИК "Русские фонды"), который скупал все, что попадалось под руку, будь то маслоэкстракционный завод, элеватор или мясокомбинат.
При этом старые игроки ("Русагро", "Разгуляй", "Букет") после кризиса только окрепли. Так что выход на рынок компаний с практически неограниченными финансовыми возможностями привел к весьма предсказуемым последствиям. Во-первых, стоимость сельхозактивов резко возросла. Во-вторых, вокруг наиболее интересных предприятий развернулась настоящая акционерная война.
Лидером по количеству конфликтов и громких неудач стал "Агрос", который сначала воевал с "Русагрокапиталом" за "Смолмясо" (победил "Русагрокапитал"), а потом пытался отобрать Таганский мясоперерабатывающий завод у администрации предприятия (победила администрация). Самой тихой оказалась "Планета", что стало своего рода поводом для гордости ее руководства: мол, обратите внимание, столько предприятий купили — и ни одного конфликта.
Однако, несмотря на гигантские амбиции (та же "Планета" собиралась потеснить с первого места "Вимм-Билль-Данн") и финансовые возможности (по некоторым подсчетам, в сумме четыре новых игрока потратили более $200 млн), дальше декларации о намерениях дело не пошло. "Русагрокапитал" сейчас находится в предбанкротном состоянии. "Планета", по сути, развалилась на две части. Молочное направление выкупили менеджеры компании, а мясное осталось под управлением Millhouse Capital (компании, управляющей активами Романа Абрамовича). "Агрос" потерял команду менеджеров, отвечавших за зерновое направление: они ушли в Glencore.
Впрочем, никакого особого сожаления никто из олигархов не проявил (тем более не было попыток спасти свой сельхозбизнес). Частично это подтверждает версию о том, что массовый поход олигархов в село был вызван не объективными причинами, а установкой из Кремля, потребовавшего инвестиций в самую проблемную российскую отрасль.
История кондитерская
Если бы в пищевой промышленности проводился конкурс на звание лучшего консолидатора активов, то его победителем, несомненно, стала бы группа "Гута". Начав в 2000 году с нуля, группа сумела поставить под контроль практически половину кондитерской промышленности России. Сейчас в созданный "Гутой" холдинг "Объединенные кондитеры" с суммарным оборотом более $600 млн входят 3 крупнейшие московские кондитерские фабрики — "Бабаевский", "Красный Октябрь" и "Рот Фронт", а также более 15 региональных предприятий.
История создания холдинга сложна и запутанна. Исходно контрольные пакеты акций "Бабаевского" и "Рот Фронта" принадлежали компаниям, аффилированным с Инкомбанком. После кризиса 1998 года Инкомбанк рухнул, а часть его долговых обязательств через некоторое время была выкуплена "Гутой". Война за наследие одного из старейших банков России (помимо "Гуты" в ней принимали участие Росбанк и пул немецких кредиторов) шла больше двух лет. Некоторые ее эпизоды (как, например, штурм представителями "Гуты" заводоуправления "Рот Фронта", находящегося в самом центре Москвы, или драка с участием ОМОНа на собрании акционеров "Бабаевского") уже сейчас можно вписывать золотыми буквами в историю российских акционерных войн. Как бы то ни было, победила в итоге "Гута", взявшая под свой контроль и "Рот Фронт", и "Бабаевский". А 30% акций ОАО "Красный Октябрь" "Гута" купила у инвестфондов-акционеров. После этого администрация фабрики во главе с Анатолием Даурским продала свои пакеты "Гуте", и группа стала владельцем контрольного пакета акций самой известной кондитерской фабрики России.
А вот попытка "Гуты" усилить "Объединенных кондитеров" за счет ряда предприятий, находящихся в собственности правительства Москвы, закончилась не очень удачно. Проект был такой. Правительство Москвы должно было передать в холдинг свои пакеты акций в пищевых предприятиях города (блокирующие пакеты "Красного Октября" и "Рот Фронта", а также акции еще десятка комбинатов и фабрик), получив взамен 25% плюс одну акцию в "Объединенных кондитерах". Сначала столичные власти с предложением "Гуты" согласились и акции передали. Но весной этого года вдруг передумали и потребовали свою собственность обратно. Отдавать акции "Гута" пока не спешит. Не торопит группу и московское правительство, представители которого заявили, что ближе к концу лета Москва все же войдет в уставный капитал кондитерского холдинга. Правда, на каких условиях это произойдет, пока неизвестно.
История табачная
Передел собственности в табачной промышленности закончился еще в 1995 году, когда все сколько-нибудь интересные активы скупили западные компании, контролирующие сейчас в России более половины этого рынка. Впрочем, как оказалось, отсутствие споров вокруг собственности и западный менталитет не мешают представителям табачных компаний устраивать масштабные разбирательства друг с другом.
В 2000 году табачный рынок разделился на два непримиримых лагеря: с одной стороны были Philip Morris и Japan Tobacco, с другой — British American Tobacco (BAT) и три российские фабрики без участия иностранного капитала ("Донской табак", "Балканская звезда", "Нево-табак"). Первый лагерь настаивал на сохранении существовавшей тогда специфической системы акцизного налогообложения табачной отрасли (фиксированная ставка акциза взимается с каждой тысячи сигарет). Представители второго требовали перемен. По их мнению, необходимо было ввести так называемую смешанную ставку акцизного налога (кроме фиксированной ставки взимается также процент от отпускной цены).
Обе стороны говорили о наполняемости бюджета и заботе о малоимущих слоях населения. Приводили в пример развитые страны и прогноз динамики производства табачных изделий. Делали многочасовые презентации для представителей Госдумы и правительства. Порой казалось, что экономическое положение России и существование курящей части ее населения волнуют представителей Philip Morris или BAT намного больше, чем доходы акционеров табачной компании.
В реальности все, разумеется, выглядит иначе. Россия является ключевым рынком для всех табачных компаний (четвертое место по объемам продаж табачных изделий вслед за Китаем, США и Японией). При этом в России установлен фантастически низкий акциз на сигареты. В правительстве не скрывают, что рано или поздно ставка акциза будет увеличена, причем в несколько раз. И нынешняя борьба табачных компаний — это попытка загнать конкурента в максимально неудобные с точки зрения налогообложения условия.
Позиции Philip Morris и Japan Tobacco наиболее сильны в верхнем и среднем ценовых сегментах. Этим компаниям выгодно, чтобы все производители табачных изделий платили одинаковую ставку акциза. В этом случае доля акциза в пачке сигарет Marlboro будет ниже, чем, например, в "Яве". Ведь стоимость этих сигарет различается в два раза, а себестоимость приблизительно одинакова. Понятно, что British American Tobacco и российские фабрики, доминирующие в нижнем ценовом сегменте, выступают категорически против такого расклада. Им выгоднее, чтобы акциз взимался в зависимости от отпускной цены на сигареты. Ведь при ставке, например, 10% от отпускной цены компании Philip Morris придется платить за Marlboro куда больше, чем BAT за "Яву". Однако в BAT понимали, что обычную адвалорную ставку акциза (то есть тот самый процент от отпускной цены) правительство ввести не даст: оно уже неоднократно говорило об отмене адвалорных ставок. Поэтому и предложили смешанный вариант.
Чиновники встали на сторону BAT — с 1 января 2003 года была введена смешанная ставка акциза на табачные изделия, которая существует до сих пор (60 рублей за 1 тыс. штук плюс 5% от отпускной цены). Впрочем Philip Morris и Japan Tobacco не устают повторять, что необходимо вернуться к прежней специфической системе. А это значит, что скандалы в табачной отрасли будут продолжаться.
История ликероводочная
Государство всегда старалось чутко следить за производством водки в России. Однако все попытки чиновников отрегулировать рынок, будь то минимальные цены на спиртные напитки, квотирование закупок спирта или какая-либо другая ограничительная мера, к ощутимым результатам не приводили: каждая вторая бутылка "хлебного вина" как была, так и оставалась "левой".
В марте 2000 году чиновники пошли на крайние меры: появился президентский указ о создании ФГУП "Росспиртпром". Ему передавалось 18 государственных спиртзаводов, а также госпакеты акций более 120 ликероводочных заводов страны, в том числе 4 крупнейших предприятий отрасли — московского "Кристалла", самарского "Родника", "Туласпирта" и "Брянскспиртпрома". Создавая мощнейшего производителя спиртных напитков, государство надеялось рыночными методами выдавить с прилавков нелегальную продукцию.
Руководство "Росспиртпрома" с воодушевлением взялось за дело. Чтобы получить контроль над ликероводочными заводами, необходимо было инициировать собрания акционеров на каждом предприятии, переизбрать гендиректора и совет директоров. Во ФГУПе с задачей справились на "отлично": гендиректорами большинства заводов после продолжительных и тяжелых боев (их непременными атрибутами, как и полагается в подобных случаях, были судебные приставы, взаимоисключающие решения судов и силовые заходы) стали лояльные руководству "Росспиртпрома" люди. Но в середине 2002 года, после смены руководства ФГУПа (вместо Сергея Зивенко пришел Петр Мясоедов), ситуация в "алкогольном министерстве" стала ухудшаться. Так, в 2003 году объем производства на "Кристалле" сократился на 20%. На других предприятиях "Росспиртпрома" дела обстоят не лучше.
Тем не менее в 2002 году было создано еще одно госпредприятие — "Союзплодоимпорт", чему предшествовала ожесточенная борьба между Минсельхозом и компанией Юрия Шефлера SPI, ставшей в середине 1990-х обладателем самых известных водочных товарных знаков (Stolychnaya, Moskovskaya и других). Эксперты говорят о грядущем слиянии "Союзплодоимпорта" и "Росспиртпрома", но, скорее всего, этого не произойдет. Противником слияния выступает Владимир Логинов, оставивший пост замминистра ради кресла гендиректора "Союзплодоимпорта" и являющийся на сегодняшний день одним из наиболее мощных лоббистов на водочном рынке.
История пивная
В начале апреля 2002 года крупнейший европейский производитель пива — голландский Heineken — объявил о покупке петербургского пивоваренного завода Bravo International (торговая марка "Бочкарев"). Сделку ждали долго. Слухи о том, что Heineken собирается организовать в России собственное производство, появились еще в начале 1999 года, когда на отечественный рынок один за другим стали выходить западные производители пива. В России к этому моменту уже были представлены все крупнейшие мировые операторы пивного рынка: американский Miller, бельгийская Interbrew, южноафриканская South African Breweries. Но время шло, а Heineken все не появлялся. Казалось, что голландцы вообще решили не связываться с Россией. Однако осенью 2001 года в ряде западных СМИ появилась информация о том, что хозяева Bravo ищут покупателя на свое предприятие. В качестве претендентов назывались Interbrew, SAB и Heineken. Последний и вышел победителем.
Несмотря на то что для рынка сделка была вполне ожидаемой, поначалу ее параметры вызвали у наблюдателей удивление. За новое (завод был основан в 1993 году несколькими исландскими бизнесменами), но относительно небольшое предприятие голландцы были готовы заплатить почти $400 млн. К моменту заключения сделки эта цифра была скорректирована до $330 млн. Но и эта сумма повлияла на настроения собственников. Владельцы отечественных пивоварен моментально переоценили свои активы. Впоследствии стало понятно, что голландцы заплатили вполне адекватные деньги. Они последними пришли на рынок и за $300 млн купили не только предприятие, но и 5% рынка, которые к тому моменту были у "Бочкарева".
Правда, придя в Россию, Heineken последовательностью не отличался. Логика развития пивоваренного рынка требовала наличия как минимум трех заводов, равномерно распределенных по территории России: центр, Урал и Дальний Восток. Для сравнения: лидер рынка "Балтика" построила пять заводов. Можно было ожидать, что Heineken начнет активно инвестировать в производство. Объектами для покупки назывались практически все "свободные" пивзаводы — от "Очаково" до "Красного Востока". Однако до 2004 года Heineken ограничился только петербургским производством и долей рынка в 5%. Весной стало известно, что Heineken все же решил строить завод в Екатеринбурге. Но, по общему мнению конкурентов, голландцев это уже не спасет: рынок окончательно поделен, шансов занять достойную нишу у Heineken уже нет.
История безалкогольная
В 2002 году самый крупный игрок российского молочного и сокового рынка — компания "Вимм-Билль-Данн" (ВБД) — нарушил монополию телекоммуникационных компаний и вслед за "Вымпелкомом" и МТС разместил на Нью-Йоркской фондовой бирже американские депозитарные акции третьего уровня. Интерес инвесторов к быстро развивающемуся сектору российской пищевой промышленности превзошел все ожидания. Объем предварительных заявок на покупку акций превысил предложение в пять раз. В результате общая выручка от размещения 24% уставного капитала составила более $207 млн. Иными словами, молочно-соковую компанию оценили почти в $1 млрд, что поставило ее во второй десяток крупнейших российских предприятий. Инвесторов не смутили ни сложные отношения внутри компании, ни первые проблемы со сбытом соковой продукции (в дальнейшем это вылилось в потерю лидерства на рынке), ни, наконец, криминальное прошлое Гавриила Юшваева, самого крупного акционера ВБД, в юности известного как Гарик Махачкала.
Спустя год появились слухи о грядущей продаже контрольного пакета "Вимм-Билль-Данна" французской Danone. Масла в огонь подлила сама компания, акционеры которой подтвердили переговоры. Аналитики хором говорили: сделке — быть. Руководству ВБД все труднее давалось управление огромной компанией, и ее продажа была бы весьма выгодна акционерам. Не меньше в сделке была заинтересована и французская компания. Danone сразу получала бы треть российского молочного рынка.
Однако уникальная для пищевого сектора сделка так и не состоялась. Акционеры "Вимм-Билль-Данна" вышли из переговоров по собственной инициативе. По слухам, их не устроила цена, которую предлагали французы.
ДМИТРИЙ ДОБРОВ
Основные показатели пищевой, табачной и ликероводочной промышленности России в 2000-2003 годах (.jpg, 169 kb)
Сошли со сцены
Бессменный с 1981 года руководитель кондитерской фабрики "Красный Октябрь", большой друг московского мэра и уникальный специалист в области производства кондитерских изделий расставаться со своим производством не собирался. Правда, в последние годы деятельного участия в управлении "Красным Октябрем" Анатолий Даурский не принимал. Между тем дела фабрики шли отнюдь не блестяще. Предприятие не имело четкой сбытовой и маркетинговой политики, а львиная доля расчетов с поставщиками сырья шла по бартеру. В марте 2002 года три крупных акционера ОАО — инвестфонды Templeton, Invesco и "Пионер первый" (вместе — около 30% акций), открыто выражавшие недовольство политикой руководства "Красного Октября",— продали свою долю структурам "Гуты". После этого Даурский оказался перед нелегким выбором: воевать с "Гутой" или пустить ее на предприятие. Патриарх отечественной кондитерской промышленности выбрал второе. В результате "Гута" получила полный контроль над "Красным Октябрем". Сейчас Даурский по-прежнему входит в совет директоров фабрики, однако в управлении не участвует.
В конце 2003 года Иван Саввиди был избран по региональному списку "Единой России" в Госдуму и ушел с поста гендиректора ростовской фабрики "Донской табак". Однако Саввиди по-прежнему живо интересуется табачным рынком, уделяя большое внимание ключевому для всех табачников акцизному вопросу. Теперь уже бывшего главу "Донтабака" можно понять: российским табачникам все сложнее конкурировать с "большой четверкой" мирового табачного бизнеса (Philip Morris, JTI, Gallaher и BAT). В прошлом году "Донтабак" был вынужден на месяц остановить выпуск сигарет: сказался кризис перепроизводства. Саввиди считает, что поправить ситуацию можно за счет серьезных изменений налогообложения отрасли. В результате акцизные выплаты западных гигантов, выпускающих в основном дорогие сигареты, резко возрастут. Соответственно, возрастет и цена на такие сигареты, как Parliament и Camel. И тогда российские фабрики вздохнут спокойно.
Судьба Анатолия Шаманова, крупнейшего акционера и президента старейшего отечественного производителя мороженого ОАО "Айс-Фили", во многом похожа на судьбу Анатолия Даурского. В 2001 году он успешно отбил атаки своего бывшего партнера Виктора Лутовинова, скупившего 30% акций "Айс-Фили" и пытавшегося получить контроль над хладокомбинатом. В конце 2002 года Лутовинов продал свой пакет "Гуте", которая сразу же начала атаку на предприятие. После некоторого сопротивления пришлось продать свой пакет и Шаманову. Правда, в качестве покупателя выступила не "Гута", а Русский генеральный банк и "НИКойл" (сейчас — "Уралсиб"). Весь прошлый год "Гута" пыталась разными путями взять хладокомбинат под свой контроль, но новые владельцы стояли насмерть. В конце июня стороны заключили меморандум о прекращении корпоративного спора. Впрочем, Шаманова события на "Айс-Фили" уже не касались. Как утверждают сотрудники предприятия, после продажи акций бывший глава хладокомбината появлялся на предприятии всего несколько раз.
Основной владелец группы SPI Юрий Шефлер стал первой жертвой борьбы государства с олигархами на водочном рынке. В 1997 году ЗАО "Союзплодимпорт", входящее в группу SPI, приобрело у ВАО "Союзплодоимпорт" (исходно государственной организации) права на самые известные водочные товарные знаки — Stolychnaya, Moskovskaya, Limonnaya и другие. ВАО получило за товарные знаки порядка $300 тыс. После этого Шефлер поставил под свой контроль продажи Stolychnaya на мировых рынках. SPI производила водку на калининградском заводе СПИ-РВВК и экспортировала ее в Европу и США. К 2000 году оборот компании составлял около $800 млн. Затем у главы SPI начались неприятности. Сначала представители Счетной палаты заявили, что сделка по продаже товарных знаков совершена в ущерб государству, поскольку стоимость только двух марок — Stolychnaya и Moskovskaya — составляет как минимум $400 млн. Потом Минсельхоз оспорил итоги приватизации "Союзплодоимпорта", а Роспатент перерегистрировал водочные товарные знаки на Российскую Федерацию. На этом неприятности Шефлера не закончились: ему было предъявлено обвинение в угрозе убийства замминистра сельского хозяйства Владимира Логинова. В итоге глава SPI был вынужден уехать в Великобританию.
О первом руководителе "алкогольного министерства" (так иногда называли ФГУП "Росспиртпром") на момент его назначения не знал никто из производителей отрасли. Сам Зивенко предпочитал не распространяться об основных этапах своего жизненного пути, что породило массу слухов о его "чекистском" и "питерском" прошлом. Впрочем, как оказалось впоследствии, никакого отношения к органам выходец из Краснодара не имел, а своим взлетом обязан Аркадию Роттенбергу, тренеру Владимира Путина по дзюдо, который и порекомендовал его на пост главы ФГУПа. И именно Роттенберг летом 2002 года добился его отставки. Правда, Зивенко ушел из "Росспиртпрома" не с пустыми руками. Он долгое время сохранял контроль над частью сбыта московского завода "Кристалл" (самое крупное предприятие ФГУПа). Кроме того, структуры Зивенко выкупили у "Кристалла" права на товарный знак "Гжелка". Сейчас эта марка выпускается на принадлежащем бывшему руководителю ФГУПа калужском "Кристалле". Сам Зивенко возглавляет ТПГ "Кристалл" с оборотом в $500 млн и на сегодняшний день является одним из крупнейших операторов водочного рынка.
Назначение в 2001 году на пост гендиректора федерального госпредприятия "Союзплодоимпорт" бывшего заместителя министра сельского хозяйства Владимира Логинова выглядело логично. Ведь именно он возглавлял борьбу за возврат государству водочных товарных знаков Stolychnaya и Moskovskaya. По окончании борьбы бывший замминистра превратился в нового хозяина Stolychnaya — этот товарный знак наряду с 16 другими был передан в управление "Союзплодоимпорту". Однако на этом Логинов не остановился. Сейчас глава "Союзплодоимпорта" оспаривает регистрацию товарного знака Cristall (более известного как "Кристалл — черная этикетка") и участвует в борьбе за "Гжелку" (оба принадлежат бывшему гендиректору ФГУП "Росспиртпром" Сергею Зивенко). Кроме того, весной этого года Логинову удалось зарегистрировать товарный знак "Советское", после чего производителям шампанского было предложено заплатить государству 80 коп. роялти с каждой выпущенной бутылки. Производители шампанского не согласились и пообещали оспорить регистрацию. Впрочем, шансы одержать победу над Логиновым у них минимальны. Как грустно заметил директор одного из крупнейших комбинатов по выпуску игристых вин: "Шефлер с ним уже повоевал. И где теперь Шефлер?" Петр Мясоедов Генерал-майор налоговой полиции Петр Мясоедов был назначен на пост гендиректора ФГУП "Росспиртпром" в июле 2002 года вместо уволенного с этого поста Сергея Зивенко. Считается, что Мясоедова, как и Зивенко, порекомендовал назначить Аркадий Роттенберг. Новый глава алкогольного ведомства, в отличие от Зивенко, оказался крайне непубличной фигурой. За все время руководства ФГУПом Мясоедова не видели ни на одном официальном мероприятии, он ни разу не дал ни одного интервью. Впрочем, было одно исключение. Год назад в редакцию "Коммерсанта" позвонил пресс-секретарь "Росспиртпрома" и пригласил на празднование Дня ВДВ (Петр Мясоедов служил в десантных войсках) в Тушино. На вопрос, можно ли пообщаться с главой ФГУПа, пресс-секретарь коротко ответил: "Вы можете спросить у него про службу в армии". И если Зивенко контролировал во ФГУПе все, основные обязанности гендиректора "Росспиртпрома" сейчас фактически исполняет его первый зам Вадим Золотарев. Он же принимает ключевые решения по всем вопросам и ведет переговоры с другими операторами алкогольного рынка. |
