Во вторник в Новосибирске в ходе гастролей санкт–петербургского Театра сатиры на Васильевском состоялся показ премьерной комедии «Аромат уходящего лета» по пьесе французского драматурга Гидо Наума. Спектакль нагнал большую скуку на немногочисленных зрителей, включая корреспондента «Ъ» ИРИНУ УЛЬЯНИНУ, которая все–таки нашла некоторые прелести в действии, развернутом по направлению к абсурду.
В нетипичные обстоятельства изначально погружает сценография художника Ильи Кутянского (бывшего главного художника новосибирского «Красного факела», постоянного соавтора режиссера Олега Рыбкина): мостки над океаническим пространством, окружающим безымянный островной курорт, обтянуты водонепроницаемым полиэтиленом, предохраняющим от любой ненужной чувственной сырости — слез, соплей и пр. Завязка сюжета — нелепая случайность, по которой в один номер отеля поселяют посторонних людей — женатого мужчину и разведенную женщину, оказавшихся однофамильцами. Расклад сил типичен: одиноких господ сегодня почему–то гораздо меньше, чем дам. Однако это соответствие правде жизни в спектакле ничуть не усугубляет зрительского интереса, и происходит это из–за вымороченности формы, придуманной режиссером Андреем Астраханцевым, навеянной текстом господина Наума, в котором реплики отдыхающих постоянно комментируются обслугой.
Татьяна Малягина, исполняющая роль Элен — усталой мадам, вырастившей детей и брошенной супругом по причине взаимного равнодушия, делает все возможное для того, чтобы вылепить полнокровный образ. В экспозиции она появляется в нелепом, поблескивающем парике и водоотталкивающем плаще, застегнутом на все пуговицы — бестрепетная, безвозрастная, готовая к отпору. И есть в ее облике нечто неистребимо жалкое, противоестественное — как если бы статуя Свободы сошла с пьедестала и попросила дать ей волю. После ночи любви с Арманом (Сергей Лысов) Элен преображается, превращается во взбалмошную девчонку, которой бассейн по колено, — обрызгивает водой возлюбленного, прыгает в рискованных шортах и топике. Ее телодвижения и душевные порывы вполне убедительны, но не вполне оплачены партнером, к которому в разгар романа приезжает супруга. Кстати, Сергей Лысов идеально совпадает по фактуре со своим персонажем, есть в нем нечто французское и исконно женатое — тяжеловесная основательность, закостенелость в привычках, отцовство, воспринятое как рабство.
Эти две актерские работы очень качественны, чего не скажешь о двух других: директора гостиницы играет Виктор Шубин, которому очевидно неуютно в контексте абсурда. Кроме того, у него дефект речи, и самые смачные реплики он зажевывает, а не подает, как следовало бы, одним словом. Горничную Жозефину абсолютно бытово и потому неинтересно играет Надежда Живодерова. Впрочем, и у этого дуэта в первом действии проблеснул живой, обаятельный фрагмент: сидя на берегу, они рассуждают об оргазме и приходят к выводу, что лучше бы заменить этот неприличный термин каким–нибудь нейтральным. Скажем, «табуретка».
На остальные сцены зрители взирали с большим недоумением, размышляя, в каком месте стоит смеяться, а где плакать. Многие из них, пришедшие без зонтиков, очень расстроились, что в антракте припустил дождь, отсекая путь к бегству из театра. Вряд ли стоит оправдывать их малодушие — спектакль хоть не удачный, но и не откровенно беспомощный. Открытый финал оставляет шлейф аромата, как и было обещано в названии, но вряд ли зрители восприняли это как достаточную компенсацию за свое терпение.