«Я свой выбор сделал — никаких сделок». Бывший спецкорр “Ъ”, советник главы «Роскосмоса» Иван Сафронов, больше года находящийся в СИЗО, написал колонку о работе следствия с подозреваемыми в шпионаже. Текст утром был опубликован в «Ведомостях», однако после доступ к нему закрыли. Сафронова подозревают в госизмене в пользу Чехии. По словам его адвокатов, за все время, проведенное в СИЗО, ему так и не разъяснили суть обвинений и не предоставили доказательств. Журналист свою вину отрицает и связывает уголовное преследование с профессиональной деятельностью.
Фото: Иван Водопьянов, Коммерсантъ / купить фото
В колонке он рассказал о проблемах расследования дел о госизмене. “Ъ FM” собрал главное:
«Конвейер работает непрерывно, и не суть важно, кто ты — чиновник, домохозяйка, продавщица, журналист, ученый. Подойдет любой, кто хоть каким-то образом контактировал с иностранцем. Любым.
Как показывает практика, возбуждение одного уголовного дела в отношении отдельно взятого человека — не самоцель для следователя. Ему куда важнее построить так называемую уголовную прогрессию. Ее смысл в том, что обвиняемый не только признает вину, но и даст показания на других людей, благодаря чему следствие получает возможность возбуждать все новые и новые дела.
А если человек готов отстаивать свою позицию? Тут у следователя есть готовые ответы: подумать над сроком (так, может сказать он, тебе светит двузначная цифра, а по досудебному соглашению — шесть-семь лет), подумать о родных, предложить звонок близким.
Если тебе 30 лет, в конце концов, все можно пережить и перетерпеть. Но если обвиняемому уже за 60, и впереди маячит солидный срок на зоне, то человек ломается. Его нельзя судить за это — каждый сам волен делать свой выбор. Я свой выбор, к слову, сделал — никаких сделок.
У меня нет сомнений, что в нашей стране работают самые настоящие разведчики как под дипломатическим прикрытием, так и нелегалы. Но первые объективно неинтересны: дипломата нельзя арестовать и судить, можно только выдворить, а это мелко. Чтобы поймать агента-нелегала — профессионала, прошедшего спецподготовку, нужно очень сильно постараться, его поимка — это редкость. Полагаться на это нельзя, увы. Вот исходя из этого и растут в России шпионские дела: проще брать своих, чтобы другие боялись».
По словам Сафронова, в год по шпионским статьям осуждают около десяти человек, следствие по каждому идет полтора года. В зоне риска — ученые, а тренд последнего времени — переквалификация дел о контрабанде военной техники или запчастей в дела о шпионаже. “Ъ FM” обсудил колонку Ивана Сафронова с его адвокатом Евгением Смирновым: «Дело Ивана Сафронова — это далеко не первое дело о госизмене, шпионаже, в котором я участвую, и в принципе они все проводятся по методичке. Я бы даже не сказал, что он опубликовал что-то новое. Все это уже было известно давно и ранее. Но он, пожалуй, впервые объединил тот абсурд, то давление, которому подвергаются обвиняемые в госизмене по одной статье.
Такое ощущение, что наши органы госбезопасности работают по следующему сценарию: они выбирают жертву, институт или какую-то сферу, например, журналистику и начинают искать там идеальную жертву, ту, которая не будет сопротивляться обвинению, которая будет активно сотрудничать с ФСБ, и только после этого возбуждают в отношении конкретного человека уголовное дело.
Да, здесь точно есть палочная система, но и политика тоже: наше государство пытается такими делами показать, что другие страны пытаются шпионить внутри России, вторгаться в наше политическое поле, дестабилизировать власть.
А делами против ученых они пытаются, видимо, показать, что у нас есть наука. У нас нет каких-то достижений, которые мы можем использовать повседневно, но раз шпионы охотятся за нашими достижениями, значит, наука у нас все-таки есть».
Колонка Ивана Сафронова может и не отражать реального положения дел, полагает адвокат, бывший старший следователь по особо важным делам при Следственном департаменте МВД Павел Зайцев. По его мнению, это может быть элементом защиты журналиста: «То, что он говорит, в принципе возможно, но есть и вероятность, что это не соответствует действительности. Он просто выбрал такую линию защиты и привлекает общественность. Я не знаю, совершал он госизмену или нет. То, что Сафронов описывает, с одной стороны, в теории в принципе может быть, что были допущены ошибки, в том числе со стороны правоохранителей. С другой — возможно и то, что он все-таки совершил преступление, и сейчас себя таким образом защищает».
Все время, пока Сафронов находится в СИЗО, ему ни разу не разрешили поговорить по телефону или встретиться с родственниками. Не так давно журналист рассказал, что следователь Александр Чабан предлагал ему пойти на сделку со следствием в обмен на звонок матери. Сафронов отказался. После этого его защитники заявили следователю отвод, но их заявление осталось без ответа.