 |
ФОТО: СЕРГЕЙ СЕМЕНОВ  На переговорах с международными организациями вопросы часто решаются в самых неожиданных местах. На фото директор-распорядитель МВФ Мишель Камдессю (сидит лицом) переговаривается с премьером Сергеем Степашиным на борту прогулочного судна в Санкт-Петербурге, 1999 год |
Эпоха напряженных переговоров России с международными финансовыми и торговыми организациями вот-вот кончится. Уже нет необходимости выпрашивать у Международного валютного фонда и Всемирного банка новые займы, а у Лондонского и Парижского клубов кредиторов — новые отсрочки: нефтедолларов так много, что ради предотвращения слишком быстрого укрепления рубля полезнее погашать старые долги. Осталась Всемирная торговая организация, о присоединении к которой переговоры ведутся уже десять лет. Так что пока есть еще над чем работать. И работать, как показывают мои наблюдения за действиями переговорщиков (хотя они предпочитают свои методы не афишировать), приходится творчески. Поскольку наиболее впечатляющие результаты в переговорном процессе достигаются не за столом переговоров, а совсем в других местах.
В лучших клубах Парижа и Лондона
Один из самых удачливых российских переговорщиков — это, несомненно, Михаил Касьянов. Ему удалось дважды реструктурировать советские долги перед Лондонским клубом кредиторов и один раз — перед Парижским клубом. Как у него это получилось, доподлинно неизвестно. Сам Касьянов всегда предпочитал отмалчиваться. По словам же его помощников, их шеф — "профессионал в финансовых вопросах, к мнению и аргументам которого нельзя не прислушаться". И они, наверное, не слишком сильно переоценивают его профессиональные качества.
В бытность первым вице-премьером Анатолий Чубайс выделял всего двух переговорщиков, которые могли в кратчайшие сроки пополнить казну: Альфреда Коха, возглавлявшего Госкомимущество, и Михаила Касьянова. К тому же и у Коха, и у Касьянова была одна профессиональная черта, необходимая для умиротворения кредиторов: умение неожиданно рассмешить партнеров. Впрочем, ни один из участников тогдашних переговоров с кредиторами, которых мне удалось расспросить, не смог перевести с английского финансового на русский ни одну из их шуток.
В лесах Подмосковья
Зато известно, как самому Анатолию Чубайсу удавалось выбивать в 1997 году кредиты у МВФ и ВБ. Он использовал параллельно два метода воздействия. Метод первый: он предъявлял директору-распорядителю Международного валютного фонда Мишелю Камдессю горы служебной документации, из которой следовало, что, с одной стороны, без новых кредитов российский бюджет не может быть сверстан, а с другой — кредиты будут погашены в оговоренный срок. Метод второй был не таким лобовым, но гораздо более эффективным. "Первый выстрел — нет первой проблемы! Второй — нет и второй!" — рассказывал коллега Анатолия Чубайса Борис Немцов. Стреляли, правда, не в Камдессю. Стрелял сам Камдессю по кабанам и медведям в компании тогдашнего премьера Виктора Черномырдина.
Страсть Камдессю к охоте известна. Его отец держал оружейный магазин, и он с детства приучился палить во что попало. Но по живым целям стрелять дадут далеко не везде. А здесь, для того чтобы доставить переговорщиков в охотхозяйство "Завидово", к Белому дому подгоняли вертолет.
Охотиться с главой МВФ поручали премьеру не случайно. Все-таки Черномырдин — опытный охотник. К тому же он был не совсем заинтересованным лицом: переговоры о кредитах вел Чубайс. И Камдессю, расстреливая кабанов, мог на время отвлечься от переговорного процесса. Так что Чубайс потом мог брать его тепленьким...
Надо сказать, что самый первый визит Мишеля Камдессю в Россию в 1994 году проходил далеко не в теплой атмосфере. Ноябрь в Москве был холодным. И, выйдя как-то из Белого дома после встречи с первым вице-премьером Олегом Сосковцом, Камдессю обнаружил, что его Mercedes куда-то исчез. Как потом выяснилось, нанятый московским представительством МВФ водитель уехал обедать. Пришлось под мокрым снегом идти пешком до здания мэрии, где тогда располагалось представительство фонда. А тамошняя милиция отказалась пускать Камдессю внутрь, так как ему не был заказан пропуск. "Тут что не этаж, то фонд, а что не фонд, то валютный",— сказал ему сержант.
За закрытыми дверями
Методы достижения нужных результатов российские переговорщики хранят подобно военной тайне. Осенью 1997 года все тот же Чубайс созвал комиссию по ВТО. Журналистов пустили только на его вступительную речь. Потом пресс-секретарь Чубайса Андрей Трапезников всех посторонних быстро выпроводил. Но одну американскую журналистку он не знал в лицо, и ей удалось остаться. Она все записала на несколько диктофонных кассет. Ей можно было позавидовать. Именно тогда был определен рубеж по пошлинам на самолеты и иномарки, до которого российские переговорщики отступили только сейчас. Если бы в ВТО об этом узнали еще тогда, то российским переговорщикам уже давно бы выкрутили руки...
Но американка допустила роковую ошибку. Она неплохо говорила по-русски, но не понимала аппаратного новояза. И не нашла ничего более уместного, как уточнить перевод у Чубайса. Тот перепоручил эту работу ФСО, в результате чего кассеты бесследно исчезли. А растерявшаяся корреспондентка потом не могла вспомнить ни слова.
За русским коктейлем
Надо сказать, что в арсенале переговорщиков из МВФ тоже имеются спецсредства. Как-то осенью 1998 года в Вашингтоне, где проходила сессия международных финансовых организаций, один из высокопоставленных сотрудников МВФ завлек меня в местный ирландский бар. Был подан коктейль, разработанный специально для российских партнеров: 150 г "Столичной" из морозильника, 10 г черного и столько же красного перца, 5 г карри, живая устрица, факультативно — мускат, барбарис, гвоздика и прочие специи. Пить этот коктейль можно только тонкой струйкой, а не залпом, иначе зубы не выдержат низкой температуры. Мне по секрету сообщили, что все отважившиеся попробовать это пойло российские переговорщики проявляли готовность к уступкам после первого же стакана. Но автор этих строк выдержал испытание до конца, за что получил эксклюзивную на тот момент информацию.
Оказывается, несмотря на только что случившийся дефолт, в Вашингтоне были готовы продолжить кредитование российского правительства, но при одном условии: первым вице-премьером и, соответственно, главным переговорщиком с МВФ, ВБ и ВТО должен был стать министр финансов Михаил Задорнов, а не Юрий Маслюков. Впрочем, в итоге именно Маслюкову удалось пробить последний транш. Не исключено, что он тоже смог выдержать испытание эмвээфовским коктейлем.
На скамейке у озера
О переговорах России с ВТО можно с достоверностью сказать, пожалуй, только то, что они идут уже более десяти лет. Однако кое-какие детали обработки торговых партнеров, применяемые русскими на выезде в Женеве, я все же узнал. Причем совершенно случайно. Однажды меня пригласили на день рождения одного из российских переговорщиков. Отмечали его на скамейке у самой береговой кромки Женевского озера. (Во-первых, романтично. Во-вторых, у российских командированных чиновников денег на местные рестораны просто нет. Самый скромный ужин в самом скромном ресторане неподалеку от здания ВТО на одного человека стоит не меньше 50 швейцарских франков.) Провозглашая тосты, вспоминали о заслугах присутствовавших. В частности, о вербовке нескольких ответственных сотрудников штаб-квартиры ВТО. Вот как это было.
Как-то два российских переговорщика расположились отобедать на этой же скамейке (в столовой ВТО была слишком большая очередь). Расстелили газету, нарезали "Бородинского", малосольных огурцов, привезенных с родины, сала, которым их угостил украинский коллега, и, наконец, открыли бутылку "Столичной". На призывный запах подошли несколько западных коллег. Пришлось пожертвовать еще одной "Столичной", а закуску расходовать экономнее.
Но они не прогадали: угощенные в долгу не остались и потом не раз информировали об имевших место и планирующихся недружественных акциях в отношении России.
И даже в туалете
Один из примеров подобной акции — недавний демарш латвийского руководства, пригрозившего вообще не пустить Россию в ВТО. Официально в Риге заявили, что Россия воздвигает против Латвии все новые протекционистские барьеры.
На самом же деле, как объяснил один западный коллега, все дело в нефтепорте Вентспилс. Ненароком столкнувшись в туалете ВТО с российским переговорщиком, он намекнул, что Россия зря строит на Балтике свои нефтепорты. На недоуменный вопрос: "А что, в правилах ВТО записано, что всю нефть, поступающую на Балтику, можно вывозить только через Вентспилс?!" — любитель русско-украинской закуски наставительно ответил: "Не нужно валить этот объект. Это не в ваших интересах! Могут возникнуть трудности при вступлении в организацию". Пришлось срочно выяснять, для чего все это нужно Латвии. Узнали, что кое-кто из латвийских министров владеет крупными пакетами акций Вентспилса. Эта информация была своевременно доведена до руководства ВТО. И российская торговая дипломатия одержала очередную маленькую победу.