власть и бизнес
Вчера президент России Владимир Путин в Ялте, в Ливадийском дворце, встретился с президентом Украины Леонидом Кучмой и группой украинских и российских бизнесменов, которые все два часа, что продолжалась эта встреча, любили и ненавидели, мирились и ссорились. Так вести себя, по мнению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, могут только очень близкие люди накануне развода.
Владимир Путин прибыл в Крым морем, на яхте. Леонид Кучма ждал его. Встречи этих двух людей давно не вызывают ажиотажа у журналистов. Скоро вместе их можно будет увидеть чаще, чем по отдельности. Третьим они месяца три назад взяли украинского премьера Виктора Януковича, которого в России считают отчего-то преемником господина Кучмы.
Между тем наблюдения, сделанные мною вчера, ставят эту версию под сомнение. Мы-то знаем, как делают преемников. Для начала их показывают по телевизору, и так, чтобы мало никому не показалось. Вчера в Белом зале Ливадийского дворца господином Януковичем не заинтересовалась ни одна украинская телекамера. Более того, всем было известно, что Виктор Янукович выступает третьим, сразу после двух президентов. Но когда до него дошла очередь, Леонид Кучма внезапно спросил, не хочет ли кто-нибудь выступить. Он даже не посмотрел в сторону преемника, а поощрительно кивал украинским бизнесменам. Они растерялись, так как хорошо знали, кто третьим будет, и решили, видимо, что господин Кучма просто запамятовал.
Но похоже, он, наоборот, все помнит. И он, такое впечатление, до сих пор видит в премьер-министре не преемника, а соперника по предстоящим выборам и, делая вид, что господин Янукович и правда будет его достойным преемником, в душе никак не может смириться с этим.
Между тем заметно, что господин Путин от всей души работает на украинского премьера. Российский президент несколько раз упоминал его в своей короткой речи. Ему что, больше всех надо?
Как умеет, работает на себя и сам украинский премьер. Видно, конечно, что он, увы, прежде всего крепкий хозяйственник. Самый больной вопрос для него — поставки российских горюче-смазочных материалов. Вряд ли на этой теме он выиграет президентские выборы. Наверное, поэтому его также беспокоят вопросы работы украинских химических предприятий. То есть со стороны может показаться, что его дело практически безнадежно.
Правда, в Кремле, похоже, так не считают и убеждают российских бизнесменов, что это дело еще можно выиграть.
Отечественный бизнес на вчерашней встрече был представлен президентом ЛУКОЙЛа Вагитом Алекперовым, президентом Альфа-банка Петром Авеном, председателем совета директоров "Базового элемента" и "Русала" Олегом Дерипаской, председателем совета директоров АФК "Система" Владимиром Евтушенковым, президентом Внешторгбанка Андреем Костиным, экс-главой Национального резервного банка, а ныне депутатом Госдумы Александром Лебедевым, главой "Газпрома" Алексеем Миллером и генеральным директором "Татнефти" Шафагатом Тахаутдиновым. Украинских бизнесменов было ровно вдвое больше. Правда, по совокупному валовому продукту наши люди могли дать украинцам неприличную фору.
Может, поэтому украинские бизнесмены так подчеркивали свое желание объединить их потенциалы с российскими.
— Только вместе,— говорил глава Мариупольского металлургического комбината имени Ильича Владимир Бойко,— мы можем выстоять против Европы и Америки. С нашим потенциалом можно против них бороться. Нам не будет стыдно!
Господин Путин соглашался и убеждал, что в ближайшее время он с Леонидом Кучмой может выйти "на новые, по-настоящему кардинальные договоренности", так что никакие дополнительные меры будут просто не нужны.
— Тогда мы вам памятник поставим у нас на заводе,— расчувствовался директор.
Еще один Бойко, Юрий (работает председателем правления "Нефтегаза Украины"), рассказывал, что уже спроектировал газопровод, который позволит увеличить пропускную способность Украины на 19 млрд куб. метров газа за 15 лет.
— Кроме того, с первого числа (не уточнил, какого месяца.— А. К) приступаем к заполнению трубопровода Одесса--Броды, спасибо российской стороне...
На этом благодарность заканчивается. Господин Бойко рассказал, что цена на российскую нефть на Украине вдруг стала на 10% выше мировой.
— Это связано с налогообложением в России! — сказал он, посмотрев в сторону Владимира Путина.— Просьба дать нам указание проработать этот вопрос совместно с российской стороной.
— Наши партнеры знают,— ответил российский президент,— что по российскому законодательству при повышении цен на нефть повышаются экспортные пошлины. Все, что за этой арифметикой — спекулятивно. Я со своей стороны дам задание посчитать...
Он, впрочем, обратил внимание, что российские нефтяные компании, работающие на украинском рынке,— это украинские юридические лица.
— У нас с ними в работе возникают, например, проблемы,— пожаловался он Леониду Кучме.
— Владимир Владимирович, у вас с ними диалог все равно лучше получается, чем у нас,— вздохнул господин Кучма.
Господину Путину очень хотелось дать понять, что сотрудничество с Украиной не исчерпывается нефтью. Он попросил господина Евтушенкова рассказать о высоких технологиях.
— Возьмите область офшорного программирования...— начал Владимир Евтушенков.
Начало было многообещающим.
— Объединили потенциалы, сделали фирму, теперь Intel пытается войти к нам... У нас с украинцами родные, человеческие отношения, и порой трудно понять, где свое, где чужое...
— А вот это надо различать,— строго сказал господин Кучма.
Владимир Евтушенков пожал плечами. Ему не понравилось это замечание. Он говорил не о прозрачности бизнеса. Он имел в виду родство душ. В душу-то ему только что и плюнули. И уже безо всякого воодушевления он рассказывал об идее строительства моста через Днепр, в котором до сих пор собирался принимать активное участие.
Но господин Путин очень хотел услышать еще что-нибудь про высокие технологии. Они у господина Евтушенкова были.
— Мы предлагаем украинскому народу продукт коммуникаций, который полностью меняет суть общества,— сказал он.
Господин Кучма с интересом смотрел на господина Евтушенкова. Вряд ли это было именно то, о чем он всегда мечтал.
— Когда мы купили "Украинскую мобильную связь",— продолжил господин Евтушенков,— она была второй на Украине, и за два года он стала номером один.
— А инвестиционный климат на Украине какой? — интересовался господин Путин.
— Есть шероховатости, как и в любой другой стране, но...— бодро начал господин Евтушенков.— Да, есть шероховатости... Но я думаю, что мудрость и воля, присущие... Нет, все-таки думаю, что сейчас нет такого настроя, что надо обязательно задушить и задавить...
Нет, почему-то у господина Евтушенкова не получалось кривить душой даже в такой ответственный момент, даже во имя будущего в отношениях двух славянских государств.
— Но в целом,— предложил ему разумный компромисс господин Путин,— рабочая обстановка?
— В целом да,— согласился господин Евтушенков.— Но...
И он замолчал до конца совещания.
Владимир Путин предоставил слово заинтересовавшему многих в последние дни Петру Авену. Господин Авен явно пытался извлечь уроки из выступления Владимира Евтушенкова.
— Мы владеем банком на Украине,— сказал он,— боремся с Владимиром Евтушенковым за номер один в мобильной связи. И ведь тут есть разные оценки, смотря как считать... И насчет реверсивного движения по трубопроводу Одесса--Броды. Я понимаю, руководство Украины боролось с антироссийскими настроениями в этом вопросе, с давлением Запада. Все это мешало Леониду Даниловичу в принятии решения, чтобы трубопровод заработал. Мы два года бились за это.
Господин Путин не стал делить с господином Авеном лавры за решения по трубопроводу.
— Леонид Данилович, обращаю ваше внимание,— сказал он,— что две крупные российские компании борются за первенство на украинском рынке.
Леонид Кучма кивнул. Он был в курсе.
— Вот тут,— сказал украинский президент,— сидит ярый сторонник какой-то авиационной корпорации господин Лебедев. И как продвигается сотрудничество?
— Наступил момент "Ч",— мрачно произнес господин Лебедев.— Собирать камни кое-где поздно. Надо собирать в единый кулак то, что осталось от управленцев и производства... А собирать не из чего... Но потенциал есть...
Чувствовалось, что бизнесмены устали.
Олег Дерипаска сообщил, что его никто с Украины не выталкивает. Это уже была хорошая новость. Остальные — хуже. Господин Дерипаска рассказал, что с 2004 года Украина прекращает производство самолета Ан-24.
— Он используется во многих российских городах: в Нерюнгри и в других... Я сам летаю, на нем летишь каждый раз как в последний... В этих местах, кроме него, никто больше не приземлится... Нам нужен авиахолдинг, объединяющий все самолеты: и Ту-96, и Ту-204, и Ту-214, и Ан-70, и Ан-24...
За весь день это была, пожалуй, первая идея, благодаря которой господин Янукович может реально увеличить свои шансы на президентских выборах. Ни на что другое эта идея, правда, если не ошибаюсь, не годится.
Тем временем заметно помягчевший с начала встречи украинский президент уже делал россиянам царский подарок:
— Приглашаем вас в Балаклавскую бухту. Участвуйте в тендере на ее освоение. Мы ее демилитаризируем, мы оттуда все это вычищаем... Это же наша Венеция! Я не знаю, есть где еще такая бухта?
Люди за столом пожимали плечами. Но Леонид Кучма смотрел только на президента Внешторгбанка Андрея Костина.
— Мы всю ее не возьмем,— подумав, сказал тот.— Часть только.
Леонид Кучма кивнул. Он, кажется, и на это не рассчитывал.
И тут слово взял Григорий Суркис, президент футбольного клуба "Динамо" (Киев). Он был очень конкретен. Дело в том, что Украина предложила Польше подать объединенную заявку на проведение чемпионата Европы по футболу в 2012 году. Польша еще думает. Для Украины это проблема. Но у господина Суркиса есть идея, как ее решить.
— Я бы вам кое-что предложил, если Польша откажется,— сказал господин Суркис.— Мне кажется, Польша не в состоянии будет обеспечить свои обязательства, и тогда две наши страны могли бы поучаствовать в тендере. В формате Украина--Россия чемпионат Европы мог бы стать еще более позитивным событием. Польские коллеги вот-вот должны дать ответ, но в связи с нестабильностью в их стране...
— Спасибо вам за предложение,— перебил его господин Путин.— Президент Польши Александр Квасьневский — мой друг и друг нашей страны. Мы очень любим Польшу. Но мы не можем быть на подхвате. Вы че сказали-то?! Если Польша откажется?!
У господина Путина внезапно сдали нервы.
— У меня есть встречное предложение,— пробовал он взять себя в руки.— Можно было бы объединить два чемпионата в наших странах — по футболу и по хоккею. "Динамо" (Киев) принимали бы в России на ура. У нас эту команду любят.
— Скажите, Владимир Владимирович, что у вас и "Шахтер" любят,— попросили его украинцы.
— И "Шахтер" любят,— добавил Владимир Путин.
Но, похоже, он так и не смог взять себя в руки. Заканчивая встречу и рассказав о том, что Украина и Россия должны быть частью общемировой системы и должны повышать свою конкурентоспособность, объединяя усилия, он вдруг произнес:
— И за бугром это понимают. И их агентура пытается нанести ущерб нашим отношениям.
Кругом, в общем, враги, как обычно. Люди, будьте бдительны!
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ