"Последняя песнь Мифунэ" (Mifunes sidste sang, 1999, Ruscico)
Одновременный выход на DVD трех первых фильмов нашумевшего интернационального кинодвижения Догма в тот момент, когда его отец-основатель Ларс фон Триер публично похоронил его, а отдельные упертые энтузиасты продолжают засорять лентами с "догматической" заставкой международные фестивали, поучителен.
Можно за один вечер познакомиться с, возможно, самой масштабной аферой в истории кино. Манифест режиссеров "Догмы", перед лицом своих товарищей торжественно поклявшихся избегать в своих фильмах любой фальши, как то: декораций, исторических сюжетов, искусственного освещения и прочих буржуазных пережитков — в мире объявили первым концептуальным движением со времен французской "новой волны". По сути дела, это был просто-напросто эффектно обставленный манифест старого доброго кинематографического реализма, который, несмотря на засилье спецэффектов в жанровом кино, никуда никогда не девался и ни в каких PR-кампаниях не нуждался. Фон Триер со товарищи просто решили приватизировать к тому моменту ясно обозначившуюся фестивальную моду именно на реализм. Это можно было бы если не приветствовать, то хотя бы понять, если бы "догматики" уважали собственные призывы к естественности, органичности и прочей "жизни врасплох". Но вместо этого они перевели на язык истерически дергающейся цифровой видеокамеры пошлейшие штампы европейского сознания.
"Торжество" Томаса Винтенберга — как бы радикальное срывание всех и всяческих масок, как бы разоблачение гнилой сущности крупной буржуазии. В загородном доме-замке празднуется юбилей его хозяина, патриарха многочисленной семьи: не хватает только дочери, покончившей с собой. С первых же кадров очевидно, что шалый сын магната, у которого на лице крупными буквами написано для дураков "бунтарь", подложит папаше свинью. И в самом деле, поднимая тост за любимого строгого папеньку, он обвиняет его в педофилии, регулярном изнасиловании собственного потомства и доведении дочери до самоубийства. Следует череда безобразных скандалов, в которых некоторые критики ошибочно углядели движение в сторону комедии абсурда и черный юмор. Вовсе нет, просто в конце 1990-х годов Европа была охвачена, вслед за Америкой, истерией по поводу подлинных и мнимых случаев педофилии. Из социологических опросов явствовало, что чуть ли не три четверти детей изнасилованы родителями, и Винтенберг решил въехать в кинорай на волне разоблачений. "Идиоты" самого Ларса фон Триера, великого манипулятора зрительскими эмоциями и, возможно, гения, иллюстрация к еще одному невыносимо банальному постулату:
дескать, в нашем мерзком материалистическом мире якобы только блаженные имеют некую монополию на истину. Группа молодых бездельников весьма натурально изображает пациентов "скорбного дома" на прогулке, например выламываются в ресторане, портя аппетит буржуа. К ним присоединяется молодая женщина, которая, как выяснится гораздо позже, только что перенесла трагедию, смерть ребенка. Забавы идиотов, включая постыдно целомудренную сцену группового секса, в которой непонятно что делают приглашенные режиссером профи порнографии, составляют содержание этого тягучего опуса. Симпатичнее всего в контексте Догмы кажется "Последняя песня Мифунэ" Серена Краг-Якобсена, неприхотливая и наивно-уморительная комедия. Яппи, только что женившийся на дочери босса, вынужден после смерти отца осесть в деревенском доме, чтобы опекать жизнерадостного брата-дауна, воображающего себя самураем и, возможно, напрямую общающегося с маленькими зелеными человечками. Веселый бардак достигает апогея, когда приглашенная к дауну сиделка оказывается высокооплачиваемой копенгагенской проституткой. Пожалуй, "Последняя песня Мифунэ" — лучшее, что осталось в истории от "бури и натиска" Догмы.
