Американцы сдержали обещание и покинули Афганистан. В ночь на 31 августа из аэропорта Кабула улетел их последний военный борт. Спустя почти 20 лет войны закрыта очередная, не самая славная страница истории США: Вашингтон сдает страну тем силам, с которыми когда-то пришел бороться. В Кабуле остаются не только разруха, страх неизвестности, около двухсот американцев и десятки тысяч «афганских союзников», но и американская репутация среди европейских партнеров, а также уверенность, что свои порядки в чужой далекой стране можно установить силой.
Фото: Los Angeles Times / Getty Images
Фото: Los Angeles Times / Getty Images
Два генерала
«Все, последний улетел! Я не могу выразить свое счастье словами! 20 лет жертв не прошли даром!» — талиб Хемад Шерзад вел прямую трансляцию из аэропорта Кабула и не мог скрыть радости от происходящего. В небе больше не летали самолеты, однако летали пули — соратники господина Шерзада отмечали долгожданный триумф пальбой в воздух. В это время «спецназ "Талибана"» (террористического движения, запрещенного в РФ) заходил в оставленные американцами ангары разглядывать богатые трофеи — 73 самолета и вертолета, 27 бронемашин «Хамви», 70 противоминных грузовиков, а также системы противоракетной и противоминной защиты. Возможно, спецназовцы оказались единственными талибами, испытавшими в тот день разочарование: как сообщили американцы, все оборудование было приведено в негодное состояние, и афганцам нетронутыми достались лишь вещи, необходимые для восстановления гражданской функции аэропорта.
В это время генерал Фрэнк Маккензи, глава центрального командования вооруженных сил США, отчитывался о выполненной миссии. «Сегодняшний отход означает и окончание военного компонента эвакуации, и конец миссии длиной почти в 20 лет — миссии, которая началась в Афганистане вскоре после 11 сентября 2001 года. Эта миссия привлекла к ответу Осаму бен Ладена и многих его сообщников из "Аль-Каиды" (запрещена в РФ.— “Ъ”). Но эта миссия досталась недешево: мы заплатили за нее жизнями 2461 военнослужащих и гражданских, пострадали более 20 тыс. человек. К сожалению, в этот список входят и 13 военнослужащих, погибших на прошлой неделе из-за взрыва смертника из (филиала запрещенного в РФ "Исламского государства".— “Ъ”) организации "Вилаят Хорасан". Мы чтим их жертву и сегодня вспоминаем их героические поступки»,— обратился командующий к американцам.
Хроника военной операции в Афганистане
Генерал Маккензи, однако, больше сосредоточился не на итогах войны — хвастаться было явно нечем,— а на эвакуации последних дней. Он рассказал, что за 18 дней военная авиация США вывезла из страны 79 тыс. мирных жителей, в том числе всего 6 тыс. американцев, а все самолеты коалиции суммарно эвакуировали 123 тыс. человек. Вернуть его к обсуждению всей кампании не удалось и журналистам: как только корреспондент Fox News спросила его про войну, генерал ответил, что у него не было времени думать об этом, поскольку все мысли его были об эвакуации.
Ответственным за политическую часть комментариев Джо Байден назначил госсекретаря Энтони Блинкена. Самому президенту США хотелось поскорее забыть об Афганистане и сосредоточиться на борьбе с последствиями урагана «Ида», атаковавшего США.
Господин Блинкен, похвалив американских дипломатов и военных, сообщил, что дипломатическое присутствие США в стране заканчивается, и что посольство де-факто переезжает в Катар, где будет в основном занято визовой помощью беженцам и другим мигрантам из Афганистана.
Глава Госдепартамента назвал этот этап «новой страницей американского взаимодействия с Афганистаном», когда США будут действовать там уже дипломатическими методами, хотя всего месяц назад он выражал уверенность, что и посольство будет работать, и взаимодействие с новыми афганскими властями будет идти полным ходом. Он также призвал талибов держать слово и позволить покинуть страну всем, кто этого хочет,— а в Афганистане, напомним, остались около 200 граждан США и десятки тысяч «союзных американцам» афганцев.
Свита без короля
«Моя поездка посвящена возобновлению приверженности Америки нашим союзникам и партнерам, а также демонстрации способности демократий справляться с вызовами новой эпохи и давать отпор ее вызовам» — так американский президент Джо Байден писал в колонке для The Washington Post в начале лета, накануне своего визита в Европу. Это не была простая, дежурная поездка: после четырех лет президентства Дональда Трампа, прославившегося своим евроскептицизмом, гранды Европы дождались возвращения «демократического короля».
«Мы должны посрамить тех, кто считает, что эра демократии подошла к концу, а некоторые страны считают именно так. Мы должны доказать: идея о том, что диктаторскими приказами можно успеть за скоростью и масштабом вызовов XXI века, ложная» — так президент обращался к военнослужащим на военной базе Милденхолл в Великобритании, не сомневаясь, что слышат его и в Лондоне, и в Брюсселе, и в Москве, и в Пекине. «Мы должны убедиться, что демократии — начиная с наших — могут справиться с важнейшими вызовами современности. Мы будем отстаивать прозрачность и власть закона, поддерживать гражданское общество и независимые СМИ»,— говорилось уже в Новой атлантической хартии, принятой президентом США и премьер-министром Великобритании.
Громогласная поступь трансатлантических союзников должна была убедить всех сомневающихся: Америка вернулась, а вместе с ней вернулся и «коллективный Запад». Именно эти слова — «Америка вернулась» — тогда радостно изрек глава Европейской комиссии Шарль Мишель в разговоре с журналистами. И Мюнхенская конференция по безопасности (влиятельное мероприятие, собирающее ведущих политиков и международников), еще в 2020 году обсуждавшая концепцию «БезЗападья» (Westlessness), в 2021 году гордо провозгласила наступление эпохи «После БезЗападья».
Сейчас от былой уверенности и единства не осталось и следа. Что примечательно, дело не только в Афганистане: Вашингтон так и не отменил ряд еще «трамповских» антиевропейских пошлин и не открыл европейцам въезд в США.
Афганское фиаско лишь усугубило и без того все более чувствительные трения между союзниками.
Достаточно вспомнить, что во время встречи «группы семи» Джо Байден вынужден был вновь пойти наперекор европейским грандам и не поддаться уговорам отсрочить окончание миссии США в Афганистане. Коллективное НАТО было вынуждено подчиниться главному натовцу. Это не могло не вызвать ответной реакции.
«Мы должны так укрепить Европу, чтобы никогда более не полагаться на американцев»,— утверждал во время минувших воскресных теледебатов немецкий политик Армин Лашет, наиболее вероятный преемник канцлера ФРГ Ангелы Меркель. «Неужели мы думали, что надо просто идти вослед США и надеяться, что все получится на честном слове и на одном крыле?» — обличала афганский казус бывшая премьер-министр Великобритании Тереза Мэй во время выступления перед коллегами. Особенно примечательно, что миссия НАТО в Афганистане стала первой в истории альянса операцией, начатой вследствие применения статьи 5 договора, предусматривающей коллективный ответ на нападение. И именно эта миссия закончилась совершенно без консультаций с НАТО, волевым решением президента США.
Анализируя болезненную реакцию европейцев, нельзя, однако, не учитывать и идеологический фактор. «Полагаю, что значительная часть недовольства европейцев вызвана неудобным осознанием того, что Европа больше не так важна для США, как в прошлом»,— указывает в материале Foreign Policy профессор международных отношений Гарвардского университета Стивен Уолт. По его словам, европейских союзников США нельзя назвать незначительными, но их относительная значимость для Вашингтона резко снизилась после развала Советского Союза. «Дональд Трамп был первым президентом, кто сформулировал эти идеи открыто, и теперь европейские союзники опасаются, что они не были отклонением от нормы»,— резюмирует господин Уолт.
Архитектор перестрелки
Европейское унижение могло бы и не быть столь болезненным, если бы ответственным за сделку с талибами не был человек, на которого справедливо указывает Стивен Уолт. Дональд Трамп, откровенно говоря, в войне в Афганистане разочаровался давно. В 2012 году он писал в Twitter, что война откровенно бесполезна и солдат необходимо срочно вернуть домой. Схожие призывы к немедленному уходу он повторял и в 2013 году, и позднее. Закончить «бесконечные войны» он обещал во время предвыборной кампании — и придя к власти, принялся обещания исполнять.
Первое время, когда Дональд Трамп окружил себя генералами, они смогли сдерживать его желание немедленно завершить все конфликты. Затем период доверия военным закончился — его символическим завершением стало увольнение министра обороны Джеймса Мэттиса, который в прощальном письме изложил свое видение важности трансграничных партнерств и альянсов для могущества США. Развязав себе руки, господин Трамп вступил в переговоры с талибами и, по-видимому, настолько хотел мирного соглашения, что был готов на любые уступки. Если изучить текст соглашения, то из него можно сделать следующий вывод: Дональд Трамп согласился вывести все войска за 14 месяцев, прекратить военную и техническую поддержку афганского правительства, ослабить экономические санкции против талибов и взять на себя обязательство не вмешиваться во внутренние дела Афганистана. Кабул при этом обязан был выпустить на волю 5 тыс. боевиков-талибов.
«Талибан», в свою очередь, обязался не наносить удары по США и их союзникам (сохраняя возможность бить по правительственным силам), запретить «Аль-Каиде» и другим террористическим группировкам пользоваться афганской территорией во враждебных США целях и вступить в переговоры с афганским правительством. Соглашение не предусматривало механизмов контроля его исполнения, вернее, этот механизм был вербальный — Дональд Трамп пообещал, что в случае нарушения условий талибами США вернутся «с невиданной доселе силой». Бывший советник по национальной безопасности США Герберт Макмастер — один из генералов начального этапа президентства Дональда Трампа — в итоге назвал этот договор «соглашением о капитуляции».
Джо Байден, который также был противником войны и выступал за завершение конфликта еще в бытность вице-президентом, «унаследовал» соглашение Дональда Трампа и решил его исполнять.
В оправдание он потом вынужден был опровергать свои же слова начала 2000-х годов и утверждать, что США, вводя войска в страну при Джордже Буше-младшем, и не планировали заниматься в Афганистане национальным строительством.
Последствия известны. После кабульского фиаско с сайта Национального комитета Республиканской партии со страницы о достижениях Дональда Трампа строка об «историческом мирном соглашении с "Талибаном"» была удалена.
Разочарование демократов
Итоги почти 20-летнего пребывания американцев в Афганистане можно суммировать одним словом: разочарование. Многие американцы — особенно те, кто не помнит Вьетнам и масштабное антивоенное движение,— узнали, что их страна может быть неправой, может быть слабой, может быть проигравшей. Узнали, что принести свои порядки и образ жизни в далекую страну силой — нельзя. Началась в обществе и соответствующая рефлексия.
«Нам нужна дальновидная, настырная внешняя политика, ориентированная на национальные интересы. Политика, которая защищает американский образ жизни и не становится жертвой мании величия. Поздней империи пора собраться с мыслями и заняться строительством работающего национального государства здесь, дома»,— пишет The New York Post. «Политики сыплют обвинениями, чтобы заручиться поддержкой избирателей и защитить свое наследие. Но когда США винят других, они не признают своих ошибок и потому вынуждены их повторять. Когда США винят других, они живут в отрицании, не принимают ответственности за последствия своих военных действий»,— рассуждает USA Today.
Впрочем, критика системы в целом не затрагивает общественные основы и не подвергает сомнению ценностный фундамент и благонамеренность США. «Урок Афганистана не в том, что США какая-то особенно неумелая или тем более злонамеренная страна. Он в том, что США все время пытаются доказать, что они должны делать то, чего делать они не могут. Американцы говорят, что должны что-то сделать, и убеждают сами себя, что они могут это сделать»,— замечает автор статьи на страницах Foreign Policy.
Журналисты и эксперты обращают внимание и на некую радикальность суждений американского общества, практически библейскую дихотомию.
«Мы, американцы, любим обманывать самих себя. Мы хотим верить, что есть хорошие войны, а есть плохие. Мы любим, когда четко известен победитель и проигравший. Но те, кто сражаются на полях боя, редко похожи на Капитана Америку и его врага — Гидру»,— обнажается правда на страницах The Wall Street Journal.
Рецептов выхода из ситуации несколько. Например, New York Magazine предлагает: «Во всех других аспектах человеческой жизнедеятельности мы считаем грубую силу антитезой человеческого взаимодействия. Использование силы что дома, что на улице влечет распад социального взаимодействия. Но почему-то во внешней политике, когда звучат призывы "сделать что-нибудь", этот призыв не замолкает, пока не начинают падать бомбы». Со схожим призывом — заняться гуманитарной помощью — выступает и The Week.
The Washington Post предлагает исправить американскую дипломатию путем «диверсификации» и многообразия (то есть, условно говоря, заменить расовый состав лиц, принимающих решения), в то время как левая британская The Guardian не щадит никого: «Ничего не решено. Никаких уроков не вынесено. Никакой сущностной оценки войны с террором не проведено».
С призывом извлечь уроки из происшедшего выступает и Россия.
«Все-таки урок надо извлекать после Ирака, после Ливии, а теперь после Афганистана. Попытки навязать чужую систему ценностей весьма взрывоопасны»,— констатировал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.
Он заметил, что Москва выступает за мир и безопасность на территории Афганистана и недопущение ее использования террористами, наркоторговцами и прочими преступниками.