«Все будет хорошо, просто не сразу, не у всех и не навсегда»
Адвокат Иван Павлов рассказал “Ъ”, почему уехал из страны
Во вторник адвокат Иван Павлов, специализирующийся на делах о госизмене, объявил о вынужденной эмиграции из России в Грузию. Он заявил, что не может больше защищать своих доверителей, поскольку сам стал обвиняемым по уголовному делу. Кроме того, он сообщил, что обладает информацией о своем возможном аресте. Корреспондент “Ъ” Мария Литвинова спросила господина Павлова, что конкретно подтолкнуло его к эмиграции, вернется ли он в Россию по требованию следствия и что намерен делать дальше. В свою очередь, господин Павлов добавил, что покинул страну не один.
Адвокат Иван Павлов
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ / купить фото
Адвокат Иван Павлов
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ / купить фото
— С апреля вам нельзя было пользоваться средствами связи. Теперь вы уехали и можете писать в сосцетях, разговариваете по телефону…
— Да, теперь я на связи. Появился на радарах.
— Сегодня вы сообщили в блоге, что у вас была информация о «более жестком сценарии событий, который должен был закончиться арестом». Известно ли, по какой статье вас могли арестовать и когда именно?
— Был бы человек, а статья найдется. Уж если придумали для меня 310-ю, то есть и другие составы. Не хочу их сейчас озвучивать, чтобы не подсказывать нашим процессуальным оппонентам всякого рода агрессивные ходы. Пусть лучше они сами в этом разбираются без моих подсказок.
Лучшее алиби — это чистая совесть, и с этим у меня все в порядке. Но я же не первый год в профессии. Поэтому всякое может быть.
Ивана Павлова обвиняют в разглашении тайны следствия (ст. 310 УК) по делу его подзащитного — советника главы Роскосмоса, бывшего журналиста «Коммерсанта» и «Ведомостей» Ивана Сафронова. Следствие считает, что адвокат не имел права передавать СМИ постановление о привлечении господина Сафронова в качестве обвиняемого и не должен был рассказывать о появлении в деле секретного свидетеля. 30 апреля 2021 года суд запретил Ивану Павлову пользоваться телефоном и интернетом. Кроме того, ему нельзя общаться со свидетелями по собственному делу, среди которых оказался и Иван Сафронов. Комиссия по защите прав адвокатов АП Санкт-Петербурга официально заявила, что в действиях Ивана Павлова нет состава преступления, и пришла к выводу, что его преследуют за профессиональную деятельность.
— И все же можно ли сказать, что в последние дни над вами особенно сгущались тучи?
— Тучи сгущались давно. 30 апреля был обыск, летом «Команду 29» (правозащитный проект Ивана Павлова и его коллег.— “Ъ”) объявили нежелательной организацией. Все шло по нарастающей, и это не прибавляло оптимизма. Могло быть и еще хуже. Как говорится, спасибо, что живой.
Напомним, в июне 2021 года Генпрокуратура признала «нежелательной организацией» чешскую НКО Spolecnost Svobody Informace («Общество свободы информации»). Шесть лет назад господин Павлов «был среди учредителей этого НКО», а в 2015–2016 годах ее возглавляла Дарья Сухих — позднее старший юрист «Команды 29». Представители «Команды» утверждали, что «все юридические и деловые отношения» со Spolecnost Svobody Informace у них прекращены. Однако в июле Генпрокуратура потребовала от Роскомнадзора заблокировать сайт «Команды 29». Участники правозащитного объединения заявили, что «выводы Генпрокуратуры противоречат фактам и праву, произвольны и надуманны». Тем не менее, они распустили организацию, опасаясь уголовного преследования членов «Команды 29» и ее сторонников.
— Вы написали, что несколько месяцев «искали надежных адвокатов» своим подзащитным. То есть вы уже несколько месяцев были готовы к тому, чтобы уехать?
— Мы не могли просто так взять и бросить подзащитных. Мне надо было убедиться, что они остаются в надежных руках. Это не значит, что я вышел из защиты. Я готов, как говорится, на удаленке продолжать делать все возможное. Если моя помощь будет востребована, я в ней не откажу.
— То есть эмиграция не была скоропалительным решением?
— Последней каплей, последним тревожным звоночком стало признание нежелательной «Команды 29». Это прибавило рисков для всех нас. Я об этом уже писал через пресс-секретаря, а теперь могу лишь подтвердить, что риски возросли.
— Вы говорите «мы» — то есть вы не один уехали?
— Да, некоторые коллеги уехали вместе со мной. Называть никого не буду, каждый должен сам принять решение, говорить об этом или оставить в тайне.
— Вы пишете, что связываете свою судьбу с Россией и намерены рано или поздно вернуться. Что должно произойти, чтобы вы вернулись?
— Я думаю, мы все реалисты и понимаем, что, наверное, в ближайшее время это вряд ли произойдет. Мне кажется, пока что в России все будет развиваться по печальному сценарию. Но в далекой перспективе… здесь я продолжаю оставаться оптимистом. Все будет хорошо, просто не сразу, не у всех и не навсегда.
Чем известен Иван Павлов
— По вашему мнению, ключевой точкой вашего преследования стала защита Ивана Сафронова?
— Я не стану выделять какие-то специальные дела. Я думаю, со мной так поступили по совокупности всех дел, где я принимал участие как защитник. Я пытался выполнять свой профессиональный долг, честно защищая своих доверителей всеми не запрещенными законом способами — как мне велит мой профессиональный долг. Но с определенного момента это стало неприемлемо — прежде всего для наших процессуальных оппонентов из ФСБ. Они стали принимать определенные меры для того, чтобы я перестал работать.
Что ж, на данном этапе, наверное, кое-что им удалось сделать. Я уехал, потому что я перестал быть эффективным в России. Постараюсь быть эффективным, полезным для своих подзащитных за рубежом, работая издалека. Это тоже возможно благодаря информационным технологиям. Надеюсь, что так будет лучше.
— Теперь вас могут объявить в розыск? Что вам теперь грозит?
— По традиции я думаю, что меня должны как-то «зафиксировать». Ведь если они сделали так, чтобы я уехал, значит, должны сделать и так, чтобы я не приезжал. Возбудить еще одно какое-нибудь уголовное дело, избрать мне заочно какую-нибудь меру пресечения, которая, на их взгляд, должна останавливать меня от возвращения на родину.
— Если следователи потребуют вашего приезда в Россию для проведения каких-либо следственных действий, вы не будете этого делать?
— Ну, слушайте, наверное, глупо предполагать, что я поехал бы. У меня не поездка в отпуск, а вынужденная мера эмиграционного характера. Я уехал для того, чтобы попытаться продолжить свою работу. Возвращаться, зная, что меня там ничего хорошего не ждет, наверное, было бы глупо с моей стороны.
— Вам трудно далось решение об эмиграции?
— Трудно. Трудно, не скрою. Сейчас у меня задача — переформатировать тут работу, которая велась в России. И сделать так, чтобы хоть что-то можно было продолжить из-за рубежа. Я надеюсь, я с этой задачей справлюсь.
Адвокаты комментируют решение Ивана Павлова
Вице-президент Федеральной палаты адвокатов Генри Резник в разговоре с “Ъ” назвал эмиграцию Ивана Павлова печальным фактом. Уголовное преследование адвоката он считает «абсолютно несостоятельным». «Он сделал выбор свой, и, наверное, надо верить тому, что он ожидал развития этого сюжета с преследованием по негативному сценарию,— полагает господин Резник.— Я знаю Ивана очень давно, он рос на моих глазах. И к нему как к профессиональному адвокату никогда претензий не было. Надеюсь, что через какое-то время Иван сможет сюда вернуться и этот морок, который на него налетел, развеется».
Вице-президент ФПА добавил, что адвокатское сообщество не должно становиться «более осторожным». По его мнению, если адвокаты «не будут добросовестно выполнять свои обязанности, на них будут жаловаться подзащитные, дальше с такими адвокатами надо будет расставаться».
Член совета Адвокатской палаты Москвы Константин Ривкин назвал отъезд Ивана Павлова «очередным случаем, когда талантливый, способный российский гражданин будет отдавать свои силы и способности не в России». «Могу констатировать, что правоохранительные органы взяли на прицел адвокатское сообщество и пытаются выбить из него самых активных, энергичных и талантливых адвокатов,— заявил “Ъ” господин Ривкин.— Мне известен целый ряд известных адвокатов, которые вынуждены были остаться за границей после дела ЮКОСа, после ряда других дел, где точно так же атака шла на юристов. Судя по всему, это не прекращается до сегодняшнего дня».
Напомним, что в последнее время именно в Грузию переехал ряд российских оппозиционеров — прежде всего сторонников политика Алексея Навального. Профессор тбилисского Государственного университета Ильи Олег Панфилов напомнил “Ъ”, что Иван Павлов, будучи «адвокатом мирового уровня», защищал двоих грузин, обвиненных в 2008 году российскими властями в шпионаже. «Так что Павлова с Грузией многое связывает»,— подчеркнул господин Панфилов.
По его словам, многие российские оппозиционеры переезжают в Грузию «не только из-за приятного климата, но и потому, что у Грузии имидж свободной страны». Считается, что Грузия, не имеющая дипломатических отношений с РФ, не станет выдавать политэмигрантов.
При этом недавно вступил в силу белорусско-грузинский договор о сотрудничестве в сфере государственной безопасности, оформленный еще в 2016 году. Как заверили “Ъ” в СГБ Грузии, соглашение «направлено исключительно против терроризма и не предусматривает никаких экстрадиций оппозиционеров».