К иноагентам зашли с другой стороны

Министерство юстиции потребовало от НКО-иноагента подавать не только подробные «иноагентские» отчеты, но и упрощенные формы для «обычных» фондов. С такой претензией столкнулась «Русь сидящая». Если ведомство добьется штрафа по этому кейсу, то это станет прецедентом для всех НКО-иноагентов, говорят опрошенные “Ъ” юристы. Впрочем, многие организации сами решили перестраховаться и уже подают оба вида отчетности.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

О новых требованиях Минюста рассказала “Ъ” глава юридического департамента «Руси сидящей» Ольга Подоплелова. Напомним, что «Русь сидящая» — проект благотворительного Фонда помощи осужденным и их семьям, который с 2018 года находится в реестре иноагентов. Руководитель организации Ольга Романова сама попросила Минюст включить фонд в реестр, поскольку он получил от Еврокомиссии грант на создание сети юридических клиник для помощи заключенным.

С 2019 года фонд сдавал в Минюст два вида отчетов — как благотворительная организация и как иноагент. «И вдруг спустя три года Минюст выкатил претензию, что этого, оказывается, мало. И надо сдавать также формы, предусмотренные для "обычных" НКО»,— рассказала госпожа Подоплелова. По ее словам, из-за этого в августе фонд получил вызов на составление протокола по ст. 19.7 КоАП РФ («Непредставление сведений») — как организация, нарушившая порядок отчетности за 2020 год.

В Минюсте подтвердили “Ъ” наличие претензий к фонду. Ведомство заявило, что организация должна была отчитываться не только в центральный аппарат как иноагент, но и в территориальный орган Минюста как обычная НКО. При этом ведомство подтвердило, что «иноагентский» отчет был сдан вовремя. «Протокол составлен за неисполнение фондом обязанности по представлению отчетности как некоммерческой организацией»,— пояснили в Минюсте.

Ольга Подоплелова подчеркивает, что «иноагентская» отчетность и так содержит все сведения, которые подают «обычные» НКО.

«Мы указывали источники финансирования, данные сотрудников, сведения о проводимых мероприятиях, о политической деятельности, о расходовании средств, органах управления и так далее,— рассказала госпожа Подоплелова.— Это гораздо более подробная отчетность, чем предполагает отчетность НКО без статуса иноагента». Организация не согласна с позицией Минюста и намерена оспорить ее в суде.

«Иноагентская» форма отчетности действительно более подробная, подтвердил “Ъ” юрист Максим Оленичев. По его мнению, если НКО уже заполнила ее, то предполагается, что дублировать данные в новой форме не нужно: «В законе ничего нет о необходимости заполнять две формы сразу, и ведомство не давало на этот счет никаких методических рекомендаций». Кейс «Руси сидящей» о двойной отчетности НКО-иноагентов первый в своем роде и будет формировать судебную практику, подчеркнул господин Оленичев.

Ст. 19.7 КоАП, по которой сейчас пытаются привлечь «Русь сидящую», предполагает небольшие штрафы — от 3 тыс. до 5 тыс. руб. для юрлиц. Но если Минюст выиграет суд, то это создаст прецедент и закрепит дополнительную бюрократическую нагрузку на сотрудников всех «иноагентских» фондов, полагает эксперт. А здесь ошибка организации может обернуться штрафом в 300–500 тыс. руб.

Представители некоторых НКО-иноагентов рассказали “Ъ”, что уже сейчас сдают оба вида отчетности. Глава Центра защиты прав СМИ (признан иноагентом) Галина Арапова рассказала “Ъ”, что сдает «по шесть отчетов в год — четыре "иноагентских" и два для обычных НКО». По ее словам, Минюст заранее уведомил юристов центра о необходимости отчитываться именно таким образом.

«В иноагентском отчете 84 страницы, дополнительно его нужно отправить и в бумажном варианте, это безумная трата времени, и каждая ошибка — это основание для претензии, штрафов на сотни тысяч»,— возмущена Галина Арапова.

По словам Максима Оленичева, правозащитный центр «Мемориал» (признан иноагентом) также представляет все формы отчетности, «вероятно, опасаясь дополнительных штрафов».

Напомним, что НКО-иноагенты (таковых в России более 70) в отличие от «обычных» некоммерческих организаций обязаны отчитываться в Минюст не раз в год, а раз в квартал. С 2018 года для НКО-иноагентов действовали три формы отчетности: о деятельности и составе руководителей (ОН0001), о расходовании полученных денег (ОН0002) и об иностранном финансировании (ОН0003).

В 2021 году требования были расширены. Теперь НКО-иноагенты должны сообщать государству подробную информацию о каждом сотруднике (ФИО, дата рождения, адрес, гражданство, должность), а также данные спонсоров — физлиц и компаний, которые жертвуют НКО деньги. Также в отчетности появилось понятие «посредника» — российского гражданина или юрлица, отправившего деньги, вероятно, полученные от какой-либо зарубежной организации. Эти изменения вызвали возмущение правозащитников — они опасаются, что обязательное указание информации о спонсорах нужно «для давления» на них. Позже в Минюсте поясняли, что «если у НКО нет открытых данных о финансовых потоках жертвователей, эту информацию нет необходимости указывать в формах отчетности».

Мария Старикова, Мария Литвинова