Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) счел, что российские власти не сумели провести эффективное расследование и обеспечить защиту жертве онлайн-преследования. Решение вынесено по жалобе россиянки Валерии Володиной, которая пожаловалась на нежелание полицейских расследовать неоднократное появление ее интимных фотографий в интернете и бездействие правоохранительных органов в ответ на жалобы о слежке, преследовании и угрозах со стороны бывшего сожителя. Это уже вторая победа Валерии Володиной в Страсбурге: в 2019 году суд удовлетворил ее жалобу на отсутствие в России механизмов защиты пострадавших от домашнего насилия.
Фото: flickr.com/dominic-doyle
Фото: flickr.com/dominic-doyle
Валерия Володина из Ульяновска подала в ЕСПЧ в 2019 году жалобу, в которой заявила о длительном и систематическом преследовании со стороны бывшего партнера (в документах суда назван С., там же указано, что он является уроженцем Азербайджана). Заявительница рассказала, что С. подкладывал GPS-трекеры (устройство из GPS-приемника, с помощью которого он определяет свои координаты, а также передатчика на базе GSM, передающего данные) в ее сумку и автомобиль, угрожал ее жизни и жизни ее родственников в СМС-сообщениях. В 2016 году, как утверждает госпожа Володина, С. получил доступ к ее странице в интернете, которую она вела под псевдонимом: злоумышленник указал ее настоящее имя, добавил в друзья сына женщины, его одноклассников и преподавателей, а затем стал выкладывать интимные фотографии Валерии Володиной, а также разместил фотографию ее паспорта. После жалоб в техподдержку соцсетей и закрытия аккаунта было создано еще несколько аналогичных страниц в различных соцсетях с тем же контентом. Как рассказала “Ъ” адвокат Валерии Володиной старший юрист проекта «Правовая инициатива» [организация включена в реестр иноагентов] Татьяна Саввина, в разговоре с братом Валерии Володиной С. не отрицал, что это делает именно он, и объяснял происходящее попытками вернуть женщину.
Жалоба на киберпреследование стала вторым обращением госпожи Володиной в Страсбург. В 2017 году госпожа Володина указывала, что российские власти не выполнили свои обязанности по расследованию и предотвращению актов насилия в семье.
В течение нескольких лет Валерия Володина жаловалась в полицию, что С. избивал ее, похищал, угрожал убийством ей и ее сыну. Однако по всем заявлениям последовал отказ в возбуждении уголовных дел.
В 2019 году ЕСПЧ присудил заявительнице €20 тыс. в качестве компенсации морального вреда и согласился, что российские власти не смогли создать правовую основу для борьбы с домашним насилием (см. “Ъ” от 10 июля 2019 года). Это была первая удовлетворенная Страсбургом жалоба от россиянок на отсутствие средств защиты от бытового насилия, после чего ЕСПЧ вынес еще несколько аналогичных решений.
«То, как реагировала полиция на жалобы Валерии Володиной, я бы назвала игнорированием,— рассказала “Ъ” госпожа Саввина.— Например, ответ полиции на обращение по поводу слежки по GPS-трекингу мы получили только спустя три года, это был отказ в возбуждении уголовного дела. А заявление в полицию по поводу размещения фотографий в интернете пересылалось то в Краснодарский край, то в Самарскую область, куда по работе уезжал С. Его так никто и не опрашивал, так как якобы не могли найти, несмотря на то что параллельно его же опрашивали по эпизодам о домашнем насилии». В марте 2018 года, после появления новых фейковых аккаунтов Валерии Володиной, уголовное дело по ст. 137 УК РФ (нарушение неприкосновенности частной жизни) все же было возбуждено. «Полицейские опросили С., запрашивали администрацию соцсетей и даже направили запрос в Азербайджан, так как фотографии были выложены с телефона, зарегистрированного в Азербайджане,— рассказала Татьяна Саввина.— Но в апреле 2021 года из документов, направленных российскими властями в Совет Европы по исполнению первого решения ЕСПЧ по жалобе Валерии Володиной, мы узнали, что дело было прекращено за истечением сроков давности в октябре 2020 года».
Российские власти, комментируя по просьбе ЕСПЧ ситуацию с Валерией Володиной, не увидели нарушения ст. 8 Конвенции о правах человека (уважение частной жизни) и заверили, что законодательство страны обеспечивает достаточную защиту от вмешательства в частную жизнь. Они напомнили, что помимо ст. 137 УК РФ о неприкосновенности частной жизни пострадавшее лицо может обратиться в суд с просьбой признать нарушение его прав, потребовать удаления и прекращения использования любого незаконно полученного контента, а также компенсацию морального вреда. Что же касается уголовного расследования, то «доказательств в поддержку утверждения заявителя о том, что виновным был С., было недостаточно», отметили российские власти.
ЕСПЧ, выслушав эти доводы, констатировал, что существующая система предоставляет властям РФ «правовые инструменты для расследования и пресечения актов кибернасилия, жертвой которых стал заявитель».
Однако, считают судьи, «нежелание открывать уголовное дело и медленные темпы расследования, приведшие к безнаказанности преступника, выявили невыполнение обязательств по ст. 8 Конвенции».
Госпоже Володиной присудили €7,5 тыс. в качестве компенсации морального вреда. Татьяна Саввина отметила, что «это первое такое решение в ЕСПЧ по онлайн-преследованию в отношении России».
Партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Екатерина Тягай напомнила, что ч. 1 ст. 23 Конституции РФ гарантирует право на неприкосновенность частной жизни. «При этом законодательство РФ не содержит понятия "сталкинг" (нежелательное навязчивое внимание; как правило, выражается в преследовании жертвы, слежении за ней.— “Ъ”) и не предусматривает ответственность за навязчивое преследование, равно как и меры противодействия,— отметила эксперт.— Потенциально в РФ сталкер может быть привлечен к ответственности по статьям УК РФ и КоАП РФ о клевете, нарушении неприкосновенности частной жизни, нарушении тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных или иных сообщений, неправомерном доступе к компьютерной информации. При этом в России неохотно возбуждаются дела по перечисленным составам преступлений и правонарушений, ведь доказать их весьма затруднительно». Госпожа Тягай полагает, что в постановлении по делу в отношении Валерии Володиной ЕСПЧ «не только прямо указал на остроту и нерешенность проблемы кибернасилия в РФ, но и снова подчеркнул, что российское право не предусматривает мер предотвращения домашнего насилия, например выдачу запретительных судебных приказов, которые запрещают агрессору контактировать с жертвой».