Поле вакантных мест

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Один из главных вопросов городского здравоохранения — дефицит кадров, как среднего медперсонала, так и узких специалистов. В Петербурге частникам приходится конкурировать за врачей с государственными учреждениями — те благодаря крупным финансовым влияниям со стороны властей могут предложить прорывные технологии и возможность принимать участие в крупных исследованиях и программах.

По словам Любови Барабановой, медицинского директора одной из известнейших сетей частных клиник в Петербурге, в настоящее время медицинскими кадрами обеспечены только крупные города РФ, и с каждым годом ситуация ухудшается.

По данным Росстата, в 2019 году в государственном секторе здравоохранения страны было занято около 565 тыс. врачей. Лидерами по их численности среди регионов являются наиболее населенные: Москва (62 тыс.), Санкт-Петербург (32,6 тыс.) и Московская область (26 тыс.); минимальна она в Ненецком автономном округе — 198 человек. За пять лет численность врачей по всей стране сократилась на 7 тыс. человек (в 2015-м их было 665,9 тыс.). Если же рассчитывать показатель обеспеченности ими населения, то на 10 тыс. жителей приходится 38 врачей, что соответствует паспорту нацпроекта «Здравоохранение», но пять лет назад это было 39 специалистов. Численность среднего медицинского персонала в стране в прошлом году составила 1,314 млн человек (в 2014 году — 1,401 млн), сильнее же всего сократился штат младшего медперсонала — с 650 тыс. в 2014-м до 264 тыс.

В Северной столице дефицит квалифицированных медицинских кадров ощущался и до пандемии, но с ее началом он обострился еще больше, говорит президент петербургского медицинского холдинга Нина Ботерашвили. И если ранее нехватку определенных профильных специалистов можно было частично закрыть, привлекая врачей из регионов, то карантинные ограничения усложнили процесс поиска сотрудников в других городах.

Пандемия также изменила структуру дефицита кадров по специальностям: сейчас острее всего не хватает инфекционистов, анестезиологов-реаниматологов, пульмонологов, терапевтов. Также в нехватке реабилитологи и неврологи, специализирующиеся на помощи пациентам после перенесенного COVID-19. По-прежнему остро стоит проблема недостатка среднего медицинского персонала высокой квалификации.

Причина создавшейся ситуации не нова. «Ранее наблюдался большой перекос в специалистах: все выпускники старались поступить в ординатуру на хирургию, гинекологию и урологию; обделенными оставались терапевтические специальности. В настоящее время количество мест в интернатуре и ординатуре (вторичной специализации врача) очень ограничены, и большая часть выпускников идет на работу в первичное звено — в поликлиники»,— объясняет госпожа Барабанова.

«Нередко молодые специалисты после окончания вузов предпочитают более "комфортные" профессии и уходят из медицинской практики в продажи, менеджмент, на административные позиции, причем далеко не всегда в здравоохранении. А те, кто остается, как правило, также выбирают специальности исходя из условий оплаты труда. Как результат, мы видим переизбыток стоматологов и дефицит анестезиологов, например. Конечно, молодых специалистов привлекает и частная медицина, но не всякая коммерческая клиника готова нанимать врачей сразу после вуза»,— добавляет госпожа Ботерашвили.

«Дефицит кадров необходимо восполнять, меняя систему подготовки медицинских кадров. Изменения, принятые в системе образования за последние два года, призванные "закрыть" дефицит врачей первичного звена, оказались неэффективны»,— заключает заместитель главного врача по педиатрии сетевой частной клиники Петербурга Евгения Мильнер.

Как отмечает госпожа Барабанова, в России сегодня около 100 вузов, которые выпускают в год более 50 тыс. врачей. По различным данным, от 15 до 30% выпускников уходят из специальности. Также количество бюджетных мест ежегодно сокращается. И если раньше крупные города поставляли медицинские кадры в регионы, то сейчас стал заметен обратный тренд — все больше врачей из регионов штурмуют Москву и Петербург.

Эксперт по открытию клиник Евдокия Любимова добавляет, что в Москве зарплаты в два-три раза выше региональных, поэтому COVID-19 в итоге буквально «высосал» все кадры в столицу. «Конечно, есть, например, программа "земский доктор", но немногие отважатся перевезти всю семью в деревню или на Крайний Север. Чем меньше населенный пункт, тем труднее там с кадрами. Хотя среди моих знакомых есть пара врачей, которые во время пандемии уехали в отдаленные северные регионы на вахту и в –50°С трудятся ради зарплаты в 200–250 тыс. рублей»,— рассказывает она.

Как отмечает Екатерина Пономарева, управляющий партнер петербургского центра эстетической стоматологии и костной регенерации, для сферы стоматологии врачей только в Петербурге готовят сразу несколько медицинских вузов, и с данными кадрами дела обстоят неплохо. «При этом специалистов со средним медицинским образованием — медсестер или зубных техников — катастрофически не хватает. Медсестры не хотят идти в стоматологические клиники или медучреждения, они предпочитают после окончания учебного заведения продолжить карьеру в косметологии. Здесь остро стоит и гендерный вопрос. В медсестры идут женщины, мужчины — большая редкость, и те — студенты и будущие врачи»,— делится она.

Любовь Барабанова отмечает сильное снижение качества медицинского образования, что стало особенно заметно в «ковидные годы»: полтора года удаленного формата обучения не лучшим образом сказались на результатах студентов. «Кроме того, например, в современной стоматологии чтобы попасть на работу в цифровую зуботехническую лабораторию, необходимы навыки работы с цифровым протоколом. Но в российских учебных заведениях будущим зубным техникам не преподают компьютерный 3D-дизайн и моделирование. В данном случае получается, что прогресс опережает программу учебных заведений. Поэтому часто клиникам приходится самостоятельно обучать таких специалистов»,— добавляет госпожа Пономарева.

По мнению Евдокии Любимовой, программы обучения во многих учебных заведениях действительно нужно сделать более современными, например, добавив больше предметов, связанных с сервисом и психологией общения с пациентом, а для главных врачей организаций здравоохранения — программу МБА или ее аналог с целью развития управленческих навыков.

Частные клиники пока решают кадровый вопрос собственными силами. «Сначала мы отправляли своих врачей на курсы повышения квалификации в России и за ее пределами, обучали за свой счет, а потом пришли к решению создать свой учебный центр. Восемь лет назад получили лицензию на образовательную деятельность и запустили процесс. Поскольку проблема кадрового голода стоит для коллег не менее остро, к нам стали обращаться и другие медучреждения. В итоге центр, созданный под внутренние задачи, перерос в самостоятельный проект,— рассказывает Нина Ботерашвили.— Конечно, он потребовал и до сих пор требует значительных финансовых и кадровых вложений, но пока, к сожалению, других путей решения этого вопроса мы не нашли. Понятно, что в городе принимаются определенные меры в этом отношении, но они требуют времени».

В последнее время обострилась конкуренция за кадры с бюджетными организациями, добавляет госпожа Ботерашвили, ведь государственные центры и клиники могут предложить специалистам преимущества, которыми частные учреждения не всегда располагают: новое оборудование, прорывные технологии, возможность принимать участие в крупных исследованиях и программах.

Ксения Потапова