Когда родиться первенцу

Третья статья из серии материалов “Ъ-Наука”, написанных по исследованиям студентов Российской экономической школы, которые получили на защите высшую оценку в десять баллов, рассказывает о причинах изменения возраста женщин при рождении первого ребенка в России и других странах бывшего СССР начиная с 1960-х годов. Дмитрий Уренцов в работе, написанной под научным руководством профессора РЭШ Сергея Измалкова, объясняет, что на снижение этого показателя в советское время влияло несколько факторов, а программа массового жилищного строительства, запущенная Никитой Хрущевым, не всегда была позитивным стимулом завести ребенка.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Описание феномена

Начиная примерно с 1960–1970-х годов прошлого века в большинстве стран Европы и Северной Америки наблюдается единый тренд более позднего рождения первого ребенка. Это явление хорошо изучено, и одной из его основных экономических причин считается смещение выбора семей в пользу меньшего числа лучше образованных детей. С одной стороны, желая завести меньшее число детей, можно начинать деторождение позже. С другой стороны, более взрослые родители, вероятно, смогут дать ребенку лучшее образование и воспитание. В свою очередь, само по себе смещение предпочтений в сторону маленькой семьи с более высоким уровнем человеческого капитала детей вызвано как повышением доступности образования, так и ростом отдачи от него (например, в терминах будущей зарплаты или уровня жизни ребенка).

Тем временем, в странах советского блока динамика возраста при рождении первенца отличалась от общеевропейской. Особенно ярко этот феномен виден на бывших республиках европейской части СССР: в 1960–1990-е годы возраст матери при рождении первенца снизился на 1,5–2,5 года, а затем начал увеличиваться и повысился примерно на 2,5–4 года. 

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Аналогичная динамика наблюдается в ГДР и странах Восточной Европы, находившихся под влиянием СССР: там возраст матери при рождении первенца практически не менялся до распада Советского Союза, после чего начал стремительно расти.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Для сравнения, практически во всех остальных странах, данные по которым есть в статистической базе Human Fertility Database, возраст рождения первенца монотонно рос в масштабе десятилетий. Исключением были только Португалия и Нидерланды, в которых наблюдалась динамика, похожая на динамику в советских республиках.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Одновременная смена тренда во всех странах в советской зоне влияния в Европе — и только в них — с распадом СССР заставляет предположить наличие какого-то фактора, который был причиной снижения возраста женщины при рождении первого ребенка в последние десятилетия Советского Союза и исчез с его распадом. Однако, прежде чем искать экономические причины для изменения предпочтений относительно возраста деторождения, мы проверили, нет ли более простых, не обязательно экономических объяснений наблюдаемому феномену.

Альтернативные гипотезы

Снижение возраста рождения первенца в период 1960–1990-х годов могло быть связано с несколькими причинами. Во-первых, можно предположить, что драйвером были структурные изменения в составе населения, например снижение его среднего возраста и увеличение доли молодежи. Для проверки этой гипотезы можно посмотреть на динамику рождаемости в России, разбитую на пятилетние возрастные когорты.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Она позволяет заметить, что рождаемость в четырех основных возрастных когортах (кроме 15–19 лет) испытывала негативную динамику или стагнировала, исключая характерные для всех когорт провалы, вызванные меньшим числом рождений в годы Великой Отечественной войны. Тем временем число рождений в возрастной когорте 15–19 лет росло весь советский период до 1990 года после провала, вызванного демографической ямой, которая возникла в военный период. Используя данные переписей, можно проследить динамику числа рождений в возрастных когортах на душу населения и заметить, что за исключением 1959 года число рождений на одну женщину в возрасте от 15 до 19 лет действительно росло (увеличение более чем в два раза за период 1970–1989 годов), а значит, структурные изменения в составе населения не могут объяснить всю наблюдаемую динамику.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Во-вторых, можно предположить, что снижение возраста рождения первенца в 1960–1990-х годах целиком объясняется эхом войны и дисбалансом мужчин и женщин в популяции. Используя данные переписей, можно отследить динамику числа мужчин репродуктивного возраста (от 15 до 49 лет) на 1 тыс. женщин из той же возрастной категории и заметить, что дисбаланс мужчин и женщин репродуктивного возраста, вызванный войной, на агрегированном уровне полностью исчезает не позднее 1979 года.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Более того, за десять лет между 1979 и 1989 годами число мужчин на 1 тыс. женщин в России в когортах до 35 лет не меняется, а в когортах между 35 и 49 годами приближается к 1 тыс. Если предположить, что снижение возраста рождения первенца между 1960 и 1980 годами объясняется тем, что дисбаланс в более молодых возрастных когортах был меньше и восстанавливался быстрее, то динамика дисбаланса между 1979 и 1989 годами создает противоположный эффект, а значит, сам по себе дисбаланс не может объяснить весь наблюдаемый феномен.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Наконец, можно предположить, что снижение возраста при рождении первенца в республиках европейской части СССР было связано с изменениями предпочтений относительно числа детей, а не темпа деторождения: например, если бы женщины с течением времени хотели иметь больше детей, то это могло бы вызывать более раннее рождение первенца, чтобы «успеть» родить желаемое число детей. Однако однозначного подтверждения на данных эта гипотеза не находит. Так, суммарный коэффициент рождаемости в республиках эволюционирует немонотонно в советский период: в некоторых он суммарно падает (например, в Литве с 2,6 до 2,0), а в некоторых растет (например, в Эстонии с 2,0 до 2,3).

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Число детей в семье в России также эволюционирует немонотонно (а если бы гипотеза находила подтверждение, число семей с одним ребенком уменьшалось бы в пользу семей с большим числом детей). Более того, опросные данные об идеальном числе детей в семье демонстрируют смещение распределения влево между 1969 и 1989 годами, иллюстрируя изменение предпочтений в пользу семей с меньшим числом детей.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Таким образом, простые альтернативные гипотезы не нашли подтверждения, так что можно думать, что снижение возраста при рождении первенца в СССР было вызвано изменением предпочтений женщин относительно именно темпов деторождения.

Возможности и возраст рождения первенца

Экономическая литература (например, Sobotka T. Ten Years of Rapid Fertility Changes in the European Post-communist Countries // Population Research Centre Working Paper Series.— 2002.— Т. 1.) по этому периоду, описывая исследуемую динамику, приводит рассуждения, некоторые из которых, перефразируя, можно описать так: «Возможности в СССР были ограниченны, поэтому у агентов не было причин откладывать формирование семьи и появление детей». К таким исключительно качественным и описательным рассуждениям возникает вопрос: какие именно возможности играют роль и когда с течением времени женщина будет откладывать деторождение, а когда осуществлять его раньше?

Чтобы ответить на этот вопрос, была построена простая модель, описывающая уже замужнюю, но еще бездетную женщину, желающую завести как минимум одного ребенка и решающую, когда именно это сделать. В каждый момент времени женщина накапливает человеческий капитал, причем предполагается, что после рождения ребенка этот процесс замедляется, поскольку часть времени женщина начинает уделять его воспитанию и уходу за ним. Человеческий капитал в модели можно интерпретировать как рабочие навыки (полезность в таком случае извлекается через получение зарплаты) или как саморазвитие в любой форме. Также было сделано предположение, что в каждый момент времени женщина получает полезность от уже накопленного объема человеческого капитала и от ребенка, если он есть. Таким образом, она сталкивается с выбором: рожая ребенка позже, она накапливает больше человеческого капитала и получает большую суммарную полезность от этого, но меньшую полезность от взаимодействия с ребенком.

Наконец, для того чтобы применять результаты анализа для интерпретации динамики из данных, мы предположили, что с течением времени отдача от инвестиций (в этой модели — времени) в человеческий капитал увеличивается. Это предположение можно мотивировать появлением новых профессий, в которых человек может себя проявить, открытием новых образовательных программ и совершенствованием имеющихся, а также в целом накоплением человечеством багажа знаний и понимания, как его применять для более успешной самореализации.

В таких предположениях оказывается, что при увеличении отдачи от инвестиций в человеческий капитал, то есть когда женщина начинает быстрее его накапливать, она может как отложить рождение первого ребенка, так и родить его раньше. А именно, если отдача от дополнительного объема человеческого капитала после рождения ребенка достаточно велика, то женщина будет рожать позже, и наоборот — если отдача мала, то раньше. В первом случае при повышении продуктивности, например учебы, женщина будет выбирать более позднее деторождение, чтобы накопить больше человеческого капитала; во втором же случае она будет, наоборот, раньше достигать насыщения в своих инвестициях в человеческий капитал и, соответственно, рожать раньше.

Результат подсказывает, что возможности, которые важны,— это извлечение полезности из человеческого капитала, а не его накопление. И действительно, качественные, а иногда и количественные свидетельства показывают, что человеческий капитал не так сильно влиял на уровень потребления в СССР, как, например, принадлежность к номенклатуре и наличие связей. Извлечение полезности из результатов саморазвития также было ограниченным из-за идеологических ограничений. Напротив, после распада СССР многие из имевшихся ограничений на возможности извлечения полезности из инвестиций в человеческий капитал снялись, что внесло свою лепту в изменение направления тренда возраста при рождении первенца.

Влияние строительства жилья

Типичным и ожидаемым комментарием к предыдущей части исследования будет высказывание в духе: «Это все, может быть, очень интересно, но слабо верится, чтобы последствия от указанного эффекта были большими; наверняка более важный вклад в снижение возраста при рождении первенца в СССР давало, например, строительство жилья и развитие инфраструктуры детства». Действительно, обсуждая снижение возраста при рождении первенца в СССР, невозможно обойти стороной программу массового жилищного строительства, запущенную Никитой Хрущевым и продолжавшуюся до самого распада Советского Союза.

На качественном уровне влияние увеличения темпов жилищного строительства на темп деторождения может иметь и позитивный, и негативный эффект. Так, если, как это было предположено в модели выше, ребенок является благом, то есть дарит матери полезность, то оказывается, что внешнее повышение качества жизни приводит к более раннему деторождению. Для получения противоположного эффекта представим себе женщину, желающую обзавестись собственным жильем, например, к 30 годам и понимающую, что самый простой способ это сделать — завести семью и родить ребенка (поскольку, как это зачастую бывало, семьям с детьми было проще получить квартиру, чем неженатым или бездетным), но при этом ребенка как такового не очень желающую. Предположим, сначала она сталкивается с семилетней очередью за квартирой для семей с детьми — в этом случае ей нужно родить не позже 23 лет. Если допустить, что темпы строительства увеличиваются и очередь сокращается до пяти лет, тогда женщина может подождать еще два года (до 25 лет), прежде чем рожать ребенка. Таким образом, если рассматривать ребенка как средство получения жилья, то большие темпы строительства приводят к более позднему деторождению.

Разумеется, можно привести в пример еще много механизмов, через которые строительство жилья влияет — положительно или отрицательно — на возраст деторождения, и здесь необходим количественный анализ эффекта, который, насколько нам известно, до этого исследования не проводился.

Для этого были рассмотрены данные по годам по пяти исследуемым республикам за период с 1960 по 1990 год (более ранних данных о возрасте при рождении первенца в европейских советских республиках найти не удалось). При этом учитывались такие факторы, как доступность образования и медицины для беременных и рожениц, доля сельского населения, а также баланс мужчин и женщин. Результаты показали, что строительство жилья и связанные с ним факторы (например, возведение сопутствующей детской инфраструктуры) объясняют в среднем около 40% падения возраста рождения первенца между 1960 и 1990 годами.

Дмитрий Уренцов, Российская экономическая школа