Communication Breakdown
Could the Kremlin have talked its way out of the massacre at school No.1?Нарушение связи
Мог ли Кремль предотвратить массовое убийство в школе #1 путем переговоров?
J. F. O. MCALLISTER
ДЖЕЙ Ф. О. МАККАЛЛИСТЕР
Российский президент Владимир Путин неизменно отказывался от переговоров с чеченскими экстремистами. Однако проведенная журналом Time реконструкция событий, предшествовавших убийствам в школе #1 Беслана, позволяет сделать вывод, что Кремль имел возможность ослабить противостояние, если бы прибег к помощи посредников, особенно умеренных лидеров чеченских сепаратистов. Упустили ли власти шанс избежать кровопролития?
Одним из потенциальных посредников была Анна Политковская, обозреватель московской "Новой газеты", которая в 2002 году уже выступала посредником при захвате заложников в театре на Дубровке. 1 сентября по пути в Беслан, в первый день захвата заложников, она позвонила в Лондон Ахмеду Закаеву, представителю президента чеченских повстанцев, и призвала его попросить Масхадова выступить посредником в общении с террористами. Закаев согласился, и они договорились вновь связаться по прибытии Политковской в Беслан. Но она туда так и не попала. Во время полета чай, который она пила, по-видимому, был отравлен, и она потеряла сознание. Сейчас, находясь в Москве, но еще не вполне поправившись, она заявляет: "Сотрудники службы безопасности меня нейтрализовали, так как знали, что я направлялась туда для переговоров".
Вскоре после захвата школы террористы, которые требовали вывода российских войск из Чечни, дали знать русским, что хотели бы вести переговоры с группой из четырех высокопоставленных официальных лиц, включая президента Северной Осетии Александра Дзасохова. Дзасохов был в Беслане и хотел войти в школу, но его остановили. Дзасохов сообщил Time, что "очень высокопоставленный генерал из МВД сказал: 'Я получил приказание арестовать вас, если вы попытаетесь туда пойти'", возможно, из опасения, что он будет взят в заложники. При этом Дзасохов добавил, что после этого он общался с Путиным "по два-три раза в день" и Путин "подчеркивал, что мы не должны отказываться ни от каких шансов спасти заложников". Тем временем Кремль дал указание телевизионным средствам массовой информации, чтобы те не сообщали о требованиях террористов.
2 сентября Закаев сообщил, что получил приказание от Масхадова "сделать все возможное для спасения детей. Мы оба были в ужасе от такого зверства и знали, что это был самый страшный удар для нашего дела". Ему позвонил Дзасохов, который спросил, насколько Масхадов хотел бы помочь. По словам председателя северо-осетинского парламента Теймураза Мансурова, который находился в командном центре в Беслане, этот и другие звонки в лагерь Масхадова осуществляли сотрудники ФСБ, что говорит о том, что они, скорее всего, делали это с одобрения Путина. Привлечение Масхадова — беспрецедентный шаг. Позже в тот день бывший президент Ингушетии Руслан Аушев вошел в школу и договорился об освобождении 26 матерей с детьми.
3 сентября Закаев получил еще один звонок от Дзасохова, который хотел, чтобы Масхадов лично прибыл в Беслан для переговоров. Закаев сказал, что Масхадов приедет, если ему будут предоставлены "максимальные гарантии" безопасности. По словам Закаева, Дзасохов ответил: "Это справедливо. Я это обсуждаю со вчерашнего дня. Мне нужно еще два часа, чтобы решить все вопросы". Но время уже вышло. Через 40 минут в школе взорвалась бомба, вероятно, случайно, и бойня началась.
Могло ли получиться по-другому? Дзасохов сообщил Time: "Мы вошли бы в контакт с Масхадовым" (хотя на прошлой неделе Кремль назначил за его голову награду в размере $10 млн). По его словам, он предлагал террористам уступки: обеспечить коридор для их выхода, освободить некоторых арестованных ингушских боевиков, но не получил из школы никакого ответа. Выглядевший усталым и подавленным, на следующий день после того, как разъяренная трехтысячная толпа собралась у его резиденции, требуя отставки, он задумчиво сказал: "Пока я жив, я буду прокручивать это снова и снова в своей голове".
Перевела АЛЕНА Ъ-МИКЛАШЕВСКАЯ