Горная неместность

Во Владикавказе проходит заключительная часть XIV Международного художественного симпозиума «Аланика» — выставка «Экскурсии в воображаемое». Форум, в свое время затеянный филиалом ныне упраздненного ГЦСИ, впервые проводится как мероприятие Северо-Кавказского филиала ГМИИ имени Пушкина. Пока еще без подобающего крупному федеральному музею лоска, но, как надеется Игорь Гребельников, это поправимо.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Нынешняя «Аланика» придерживается выработанной годами структуры: российских и зарубежных художников на пару недель приглашают в Северную Осетию, там они работают над проектами, которые и образуют отчетную выставку. В прошлом году из-за карантинных ограничений форум проводился онлайн, и тема соответствовала обстоятельствам — «Эскизы воображаемого» (впрочем, «воображать» 30 отобранным авторам предложили вполне конкретные локации: 12 достопримечательностей Владикавказа и его окрестностей). А в этом году художники довершили начатое, побывав на местах.

Воображаемое, достопримечательности — казалось бы, при таким подходе неизбежна романтизация Кавказа, а уж она, как мы знаем, родная сестра проклятого колониализма. Природа и традиции не то чтобы дают фору современным художникам, скорее даже наоборот, могут обернуться минным полем: тут легко скатиться в китч или наступить на грабли политики. Но выставка «Экскурсии в воображаемое», раскинувшаяся на двух площадках — в Национальном музее Республики Северная Осетия — Алания и выставочном зале Северо-Кавказского филиала ГМИИ, благополучно избегает крайностей. Организаторам «Аланики» — кураторские функции взяли на себя директор филиала Галина Тебиева и ее заместитель Лилия Галазова — удалось создать художникам условия для полноценного погружения в контекст. А тем — так нюансировать наблюдения, что достопримечательности, природные красоты, а то и совершенно заурядные места открылись новым смыслам.

Тему самоизоляции, которая, судя по последним сводкам, вовсе не закрыта, заново «отыграл» голландский художник Онно Диркер. Он поселился на несколько дней на необитаемом островке, образованном Тереком в центре Владикавказа, и погрузился в исследование доступного окружающего мира. Его «Речной журнал» составили загадочные абстрактные изображения, фиксирующие движения воды. Почувствовать, как ему жилось, призвано расставленное в экспозиции снаряжение: раскладушка, удочка, столик, кофейник, планшет, дневник с зарисовками,— выглядит все как вариация кабаковской инсталляции «Человек, улетевший в космос из своей комнаты», хотя и куда менее патетичная, как и многое в наше время.

Зато вполне космическое ощущение от Терека создает объект победителя последней премии «Инновация» Сергея Филатова. Его «Сферион» — это музыкальный инструмент, который был установлен в реке: течение приводит в движение его конструкцию, создавая дивный перезвон латунных пластин.

Фотограф Анастасия Хорошилова взялась исследовать «родословную» семи осетинских родовых башен — средневековых построек в горах, характерных для региона. Написанные от руки истории башен перемежаются фактами биографий, семейными подробностями — это соединение исторического, общественного, частного создает эффект «магического реализма», который передается панорамам гор и башен, снятым Хорошиловой,— совсем другие ощущения, чем от беглого взгляда восторженного туриста.

То же можно сказать и о Суннитской мечети, уникальной в своем роде постройки, ставшей поводом для создания нескольких работ. Примечательна история: мечеть возведена в начале ХХ века в основном на средства бакинского нефтяного магната Муртазы Мухтарова, тот пригласил польского зодчего Иосифа Плошко, который спроектировал здание на манер средневековых каирских мечетей, но с поистине барочным декором. Ее убранство головокружительно прекрасно, а усиливает впечатление незамысловатое видео Александры Митлянской: она снимала вход в мечеть в темное время суток, когда оттуда выходят верующие, и эти будто замедленные кадры приоткрывают нетуристическую сущность достопримечательности.

Инсталляцию Тимура Мусаева-Кагана не удалось разместить в другом культовом месте Владикавказа — Лютеранской церкви, ныне филиале Мариинского театра, как это предполагал художник. Но и на выставке проникаешься этой работой. Видео читки на немецком языке одного из возвышенных монологов Фауста молодыми людьми, не владеющими языком Гете, производит скорее комический эффект. Но если знать, что облака на полотнищах, развешанных над головами зрителей, сняты в северокавказских Михельсдорфе, Гнаденбурге, Вальдгейме, ныне переименованных населенных пунктах, когда-то основанных волжскими немцами, и помнить, что произошло с этой диаспорой в 1941 году, то над непонятыми строками Гете, так неловко вернувшимися в немецкий контекст, впору глубоко опечалиться.

Несмотря на смену вывески, Северо-Кавказский филиал ГМИИ проводит «Аланику» при минимальном финансировании: помощь помимо федеральных денег оказывает лишь Фонд Прохорова, а в сумме бюджет мероприятия составляет примерно столько же, сколько тратит на рядовую выставку, скажем, Московский музей современного искусства. Тут не избежать сравнений с Третьяковской галереей, шагнувшей в регионы тогда же, когда и Пушкинский. Но у одних, в Самаре,— череда громких, щедро профинансированных выставок, реставрация и открытие огромного здания филиала. У других, во Владикавказе,— здание отобрали и снесли, нового не предложили: при таком отношении со стороны местной власти, понятное дело, бизнес не подтянется. Есть надежда, что ситуация изменится при новом главе республики, но и ГМИИ стоило бы активнее задействовать свою репутацию и аппаратный вес. Фестиваль «Аланика», в лучшие годы блиставший и видными зарубежными кураторами, и восходящими звездами нашего современного искусства, определенно это заслужил.