Гений штучного производства

В миланском Музее Триеннале до 8 ноября можно было увидеть мебель по эскизам итальянского архитектора и дизайнера Карло Моллино на выставке «Carlo Mollino. Hyperformal Allusions». Стиль мастера легко узнаваем, а некоторые детали его биографии окутаны тайной. Он один из самых ярких и загадочных персонажей ХХ века. Нередко Карло Моллино представляют как дизайнера с множеством хобби, но это упрощение. Архитектор, декоратор, автогонщик, горнолыжник, фотограф, писатель, инженер, пилот — вот неполный список того, в чем он был профессионалом. Эксцентрик, любитель острых ощущений, ценитель женской красоты, он жил на пределе возможностей и умер во время работы.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Карло родился в 1905 году в обеспеченной туринской семье. Его отец был самым востребованным инженером города, и эти два факта — богатство и профессия отца — определили будущее единственного сына. А также его выдающиеся способности. Они проявились очень рано. В шесть лет Карло нашел книгу отца по авиации и точно воспроизвел схему одного из самолетов. Он легко осваивал любую тему. Сотрудники Моллино вспоминали: он мог одновременно рисовать двумя руками разные проекты.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Моллино-старший надеялся, что талантливый сын унаследует его инженерную практику. И хотя они всю жизнь проработали в одном ателье, зачастую над общими проектами, Карло было тесно в профессии инженера. Семейное состояние позволило ему не заботиться о заработке и всю жизнь делать только то, что хотелось. Мало у кого из дизайнеров было столько свободы. Моллино случалось на несколько лет бросать работу и полностью погружаться в занятия фотографией, писательство или обучение лыжному спорту. В 28 лет он написал автобиографию «Vita di Oberon», замаскированную под биографию вымышленного архитектора. Если бы он отложил это до старости, материала хватило бы на несколько томов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Карло Моллино получил архитектурное образование, поэтому формально определение «архитектор» подходит ему больше всего. В его архивах сохранились сотни чертежей, но осуществлено было всего с десяток проектов, а до наших дней дошло и того меньше. Это несколько общественных и жилых зданий в Турине да пара горнолыжных станций. Самые известные — Конный клуб (1937), уже разрушенный, и реконструкция королевского оперного театра (1967–1973). Частных вилл и интерьеров у Моллино было немного больше. Не все они сохранились, но как минимум в фотографиях все вошли в историю дизайна. Стилистика менялась со временем: от сюрреализма к биоморфизму, от модернизма к постмодерну. Но это не значит, что Моллино следовал тенденциям. Ему это было не нужно. Он подпитывался искусством, литературой, политикой и даже спортом, чтобы в результате выдать что-то свое. В его интерьерах нет ни одной фабричной детали, ни одного массового изделия. Альпийские шале на грани историзма и современности К2 и Casa Garelli, туринские квартиры Casa Orengo и Casa Rivetti, даже его скромная гарсоньерка Casa Miller (жил Моллино в доме родителей) — все в них, вплоть до болтов, спланировано архитектором.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Периоды архитектурной активности сменялись у Моллино полным погружением в другие сферы. На время войны он уехал из Турина в горы, сосредоточившись на литературе и спорте. За это время изобрел новую технику горнолыжного спуска, получил диплом инструктора и сделал множество фотографий на лыжную тему. Впоследствии он иллюстрировал ими собственную книгу о горнолыжном спорте «Introduzione al discesismo».

Обожал Моллино и автомобили. На них сошлись две его страсти — скорость и инженерная мысль. Просто быстро ездить ему было неинтересно. В 1955 году дизайнер спроектировал боллид Bisiluro Damolnar и сам испытал его в гонках «24 часа Ле-Мана». Раннее знакомство с самолетами тоже не прошло даром. Моллино всю жизнь интересовался авиацией и в 1956 году получил лицензию пилота. Воздушная карьера не была безоблачной, Карло не раз рисковал жизнью, но такие мелочи не могли его остановить.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Фотографией Моллино занимался постоянно, а иногда, например, после смерти отца в 1953 году, уходил в нее с головой. Отсутствие специального образования не мешало ему наравне с профессионалами участвовать в выставках, публиковаться в журналах и даже выпустить серьезный труд по истории фотографии «Il Messaggio dalla Camera Oscura». Постепенно Моллино оставил прочие жанры, сосредоточившись на женских эротических портретах. Черно-белые «Сказки для взрослых», как называл их автор, создавались в Casa Miller, потом на других съемных квартирах. В качестве реквизита он использовал собственную мебель и другие объекты дизайна, а гардероб для моделей постоянно пополнял новой одеждой. Съемки велись по ночам, в полной секретности, потом фотографии тайно печатались, и завершала процесс ретушь красками. Это было затратное и трудоемкое увлечение. В последнее десятилетие жизни Моллино перешел на «Полароид», завороженный честностью и моментальностью этой техники. После его смерти были найдены тысячи полароидных снимков. Эротические фото создали Моллино славу донжуана, хотя были ли у него связи с моделями, неизвестно.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Моллино считается одним из главных дизайнеров ХХ века. Забавно, потому что дизайнером в современном понимании он как раз и не был. Он никогда не сотрудничал с мебельными мануфактурами, ни один из сделанных им предметов не был запущен в массовое производство. Моллино разрабатывал мебель для своих интерьерных проектов, не задумываясь о сложности производства и себестоимости. Реализацией его идей занималась туринская мастерская Apelli & Varesio — только она соответствовала его жесточайшим требованиям. Уже после смерти Моллино несколько его проектов — стол Arabesco, стул Fenis, зеркало Milo — выкупила фабрика Zanotta. Чтобы запустить эти предметы в массовое производство, дизайнерам пришлось существенно упростить их конструкцию. Помимо сложности изготовления была у мебели Моллино и другая особенность: он создавал законченные интерьеры, в которых вещи должны были не просто сочетаться между собой, но вписываться в отведенное им пространство. Даже передвинуть мебель значило нарушить гармонию, что уж говорить о переносе ее в другое помещение. Однако это не смущает коллекционеров, готовых отдавать за оригиналы Моллино безумные деньги. Они установили два рекорда для дизайна ХХ века: в 2005 году стол из дуба и стекла для дома Оренго ушел на аукционе Christie’s за $3,8 млн, превысив эстимейт в 20 раз, а другой стол был продан в 2020 году на Sotheby’s за $6,18 млн.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Увидеть законченный интерьер можно в единственном месте — в Museo Casa Mollino в Турине. Это самый загадочный его проект, который предназначался не для заказчика, и даже не для него самого, а для его души. Моллино был частым посетителем Египетского музея. Особенно его интриговала усыпальница архитектора Кха и его жены — она подала ему идею интерьера для загробной жизни. Моллино снял квартиру в неоклассическом доме на берегу По и посвятил восемь лет (1960–1968) оформлению собственного мавзолея. Красные портьеры, шкуры экзотических животных, зеркальные стены, потайные двери, японские перегородки, антикварная и дизайнерская мебель, произведения искусства и коллекция бабочек — «Приют усталого воина» эклектичен и символичен.

Моллино умер в 1973 году от сердечного приступа в своей студии в разгар работы. Возможно, его душа и добралась до предназначенной ей гробницы, но тело похоронено в семейном склепе, спроектированном его отцом. Карло не оставил наследников. Двадцать пять лет квартира служила студией туринскому инженеру, пока в 1999 году ее не купили Фульвио и Наполеоне Феррари. Они постарались найти и выкупить недостающие предметы, вернули интерьеру первоначальный вид и открыли музей.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Личность Моллино до сих пор будоражит умы кураторов и историков дизайна, поэтому недостатка в книгах и выставках, исследующих разные аспекты его дизайна, нет. Хотя сам Моллино был против всяческих определений и попыток теоретизации. На просьбы объяснить его замысел или причислить себя к какому-то направлению он отвечал: «Мои вещи говорят сами за себя». Достаточно к ним прислушаться.

Юлия Пешкова