Непоправимый тестоурон

Международный олимпийский комитет (МОК) обнародовал список рекомендаций, которыми международные спортивные федерации могут руководствоваться при выработке политики допуска к участию в турнирах трансгендерных спортсменов, а также атлетов с нарушением полового развития (DSD). Рекомендации МОК демонстрируют, что его руководство взяло курс на уравнивание в спортивных правах природных и трансженщин. Если прежние рекомендации МОК предусматривали, что транссексуалы должны искусственно понижать уровень тестостерона ради участия в женских турнирах, то теперь эта практика признана не основанной на надежных научных данных и инвазивной. Как следствие, высок риск того, что во многих видах спорта природные женщины будут подвергаться дискриминации.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Международный олимпийский комитет обнародовал список рекомендаций для спортивных федераций, которыми они могут руководствоваться, принимая решение относительно допуска к соревнованиям трансгендеров и лиц с расстройством полового развития. Они вступят в силу сразу после зимней Олимпиады—2022 в Пекине.

Всего в списке 10 пунктов, среди них такие, как

• инклюзивность,
• предотвращение ущерба,
• недискриминационность,
• справедливость,
• приватность,
• приоритетность здоровья.

Сами по себе эти принципы возражений не вызывают. Куда интереснее пояснения, которые дал МОК в ходе презентации итогов работы, длившейся три года и включавшей консультации с представителями ЛГБТ-сообщества, атлетами с различной половой самоидентификацией, международными спортивными федерациями и Национальными олимпийскими комитетами, правозащитными структурами, а также юристами.

В ходе презентации было заявлено, что вопрос о трансгендерных спортсменах стал чрезмерно политизированным, но главное — что у ученых нет единого мнения относительно того, насколько уровень тестостерона в крови атлета влияет на результаты.

Из этого МОК делает вывод, что международным спортивным федерациям следует отказаться от требования к трансженщинам искусственно снижать уровень мужского гормона (оно признано инвазивной и угрожающей здоровью процедурой), и вместо этого принимать решение в зависимости от ситуации, ориентируясь на то, дает ли тестостерон реальное преимущество в той или иной дисциплине. «Ведь преимущество может быть очень разным в разных видах спорта»,— отметил директор МОК по коммуникациям Кристиан Клауэ.

Таким образом, МОК отказался от своих прежних рекомендаций, составленных в 2015 году. Они сводились к тому, что ключевым фактором для допуска трансженщин и персон с DSD к женским соревнованиям является как раз содержание тестостерона в крови. Собственно, и к участию в Играх МОК допускал трансженщин при условии, что они принимают препараты, понижающие содержание тестостерона до отметки не выше 10 нмоль/л на протяжении 12 месяцев, предшествовавших началу соревнований. Похоже, теперь, это требование будет пересмотрено.

Решение МОК не является обязательным к исполнению другими спортивными структурами, и, например, Международная федерация легкой атлетики (WA) уже заявила, что ничего не намерена менять в своих правилах допуска трансженщин и лиц с DSD к женским соревнованиям.

Именно WA первой из крупных федераций ввела правила о минимальных уровнях тестостерона. Толчком послужила история с южноафриканской бегуньей Кастер Семеней. Половая принадлежность олимпийской чемпионки в беге на 800 метров Лондона-2012 и Рио-де-Жанейро-2016 (лондонское золото было присуждено Семене в 2017 году после дисквалификации россиянки Марии Савиновой) всегда вызывала вопросы. Однако тестирование однозначных результатов не дало — генеральный директор WA Пьер Вайсс заявлял, что спортсменка «женщина, но не на 100%».

В 2018 году WA ввела лимит по уровню тестостерона в крови спортсменок, выступающих на дистанциях от 400 м до 1 мили на уровне 5 нмоль/л. Семеня в него не уложилась, понижать тестостерон не захотела, а ее попытки оспорить нововведение в суде к успеху не привели. Однако в других видах спорта трансгендеры на Олимпиады путь уже проложили. На Играх-2020 в Токио первой трансженщиной—участницей Игр стала новозеландская тяжелоатлетка Лорел Хаббард.

Еще до старта Игр одна из соперниц Хаббард, Анна Ван Беллинген, подчеркивая свою приверженность защите прав меньшинств, высказывала мнение, что «любой, кто работал в тяжелой атлетике на высоком уровне, знает, что это несправедливо». Знаменитая теннисистка, 18-кратная победительница турниров Большого шлема, видная активистка ЛГБТ Мартина Навратилова отмечала, что допуск трансгендеров к женским соревнованиям — «настоящее мошенничество» и настаивала на том, что «спортсменка», выросшая мужчиной, по умолчанию имеет преимущество перед природной женщиной в силу того, что мужчины от рождения сильнее, у них другая структура мышц, у них крепче кости, они выносливее.

А, например, Британский совет по равноправию (SGEC) в октябре отчитался о результатах занявшего полтора года исследования, по итогам которого специалисты пришли к «парадоксальному» выводу — мужчины и женщины разные.

В заявлении SGEC отмечалось, что «включение трансгендеров в женский спорт не может происходить сбалансированно» и что «во многих видах спорта трансгендеры и женщины не могут сосуществовать в единой соревновательной модели».

В качестве выхода из ситуации SCEG предлагал три варианта.

• Первый касался как раз введения ограничений по уровню тестостерона (в свете решений МОК уже не может считаться проходным).
• Второй предусматривал создание новой «открытой» гендерной категории соревнований, в которую могли бы заявляться все желающие.
• Третий вариант — некий гибрид, применимый в неконтактных видах спорта. Там лица, идентифицирующие себя по-разному, могли бы соревноваться при условии предоставления участникам той или иной форы в зависимости от того, к какой категории они себя относят. Похожий подход применяется на паралимпийских соревнованиях.

Александр Петров