Вчера Владимир Путин принял участие в работе Всемирного конгресса информационных агентств и без устали выступал и выступал на нем, словно стараясь утолить информационный голод журналистов. У специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА создалось впечатление, что президент старается наговорить впрок. Владимир Путин исчерпывающе высказался на тему свободы прессы в условиях террористической атаки, рассказал о планах государства поучаствовать при случае в покупке части активов компании ЮКОС, а также пояснил, что реформа государственной власти объясняется предельно просто: многие так делают.
Не подставить президента
Мало кому еще так повезет когда-нибудь, как повезло вчера Владимиру Путину. Ему удалось выступить перед более чем сотней информационных агентств сразу. И не перед рядовыми сотрудниками агентств, а перед их высшим руководством.— Раз в сто лет такое бывает,— сказал мне самый видный (в телевизоре) заместитель генерального директора ИТАР-ТАСС Михаил Гусман.
Он имел в виду, что его агентству на днях исполнилось 100 лет. Шутка была не просто старая. Она была проверена временем.
— 115 информагентств приехали из 100 стран мира,— продолжил господин Гусман.— Такого никогда раньше не было.
Конечно, ведь это был первый по счету конгресс. Мы разговаривали на пресс-конференции генерального директора ЮНЕСКО Коитиро Мацууры. Он представлял свою книгу "ЮНЕСКО — фактор надежды". Господин Гусман принес книгу и подарил мне ее со словами:
— Дети не прочтут. А внуки не смогут оторваться.
Я потом и сам попробовал прочитать эту книгу. Смог оторваться после первых двух строк. Отложил для внуков.
Пресс-конференция гендиректора ЮНЕСКО кое-как скрасила ожидание главного гостя форума — президента России Владимира Путина. Организаторы делали, конечно, серьезную ставку на приезд этого человека. Те, кому было положено, знали, что президент не только произнесет речь, но и ответит на вопросы. Решали, кому дать слово, чтобы, не дай бог, не подставить президента. Пришли к выводу, что должны выступить по одному надежному человеку от Европы, Азии, Африки, Америки (Северной и Южной), Австралии и Океании. Некоторым эта затея с самого начала казалась безнадежной, потому что где же взять столько надежных людей? К тому же было некоторое опасение за арабов, которые могли задать несанкционированный вопрос с места. Но и арабы, видимо, опасались задавать вопрос, так что неожиданностей, скажу сразу, не случилось.
Гибкая система скидок
Владимир Путин появился в Центре международной торговли где-то в половине первого дня. Речь его была чрезвычайно динамичной. Возможно, правда, он просто наверстывал опоздание по рабочему графику.Президент пообещал улучшать работу российских спецслужб, которые, видимо, в чем-то за чем-то где-то все-таки недоглядели, и даже заявил, что в ближайшее время по этому поводу будут представлены специальные предложения. Правда, стало ясно, что спецслужбам наравне со специальными предложениями будет предоставлена гибкая система скидок.
Спецобращение прозвучало и в адрес самих информагентств. Они, по словам президента, могут как соединять, так и разъединять людей. Когда речь идет о терроризме, СМИ не могут позволить себе быть простыми наблюдателями. Таких наблюдателей террористы будут использовать в собственных целях, одна из которых, по убеждению президента, в том, чтобы убить саму свободу прессы.
Из этого выступления прежде всего стало ясно, что президенту очень хорошо известно, в чем состоит подлинное назначение средств массовой информации. Судя по тому, что он говорил, Владимир Путин уверен, что ему это известно гораздо лучше, чем всем остальным, и тем более чем самим журналистам.
Сказанное можно было расценить и как попытку столкнуть лбами террористов и журналистов, настроить их, что ли, друг против друга. Казалось бы, разве после Беслана нужны какие-то дополнительные усилия в этом направлении? Бурное течение конференции быстро показало, что Владимир Путин убежден: нужны как никогда.
— Террористы цинично используют возможности СМИ для усиления психологического и информационного воздействия в ходе захвата заложников. Вы сами, как профессионалы, должны выработать такую модель работы, которая исключила бы любую, даже невольную, форму содействия целям террористов.
Ну и что, например, означает невольное содействие терроризму? Должен ли журналист, когда пишет вот эту, например, статью, думать о том, не оказывает ли он тем самым содействия террористам (невольно, сразу хочу оговориться)?
Свободу прессы президент на всякий случай сравнил с окном.
— Знаете, есть такая русская поговорка,— сказал он. Откроешь окно — шумно, закроешь — душно.
Он так и не сказал, впрочем, что же лучше. Похоже, лучше всего как сейчас — прикрыть, чтоб не просквозило.
Бесповоротное решение
Руководители информагентств сидели за одним с Владимиром Путиным огромным круглым столом. Идея круглого стола должна была придавать происходящему некий особый смысл. Все эти сто с лишним человек были здесь словно заодно. Не знаю, понимали они это или нет. Поодаль от остальных сели всего несколько человек из близкого окружения Владимира Путина, и прежде всего секретарь Совета безопасности Игорь Иванов, который оказался прямо напротив президента, то есть метрах в ста от него, предельно дистанцировавшись таким образом от происходящего.Гендиректор ИТАР-ТАСС Виталий Игнатенко предложил задавать вопросы. Он предложил это всего нескольким людям. Первым выступил представитель Дании — страны, чьи лучшие сыны, задавая вопросы, обычно демонстративно не щадят самолюбия российского президента. Руководитель датского агентства интересовался, что для Владимира Путина важнее — развитие демократии или обеспечение безопасности?
— Вы сказали, что последние события, серия терактов, означают поворотный момент в жизни страны. Никакого поворота не будет,— сказал Владимир Путин.— Россия сделала свой выбор десять лет назад.
Интересно, что такого произошло в 1994 году. Разве что началась война в Чечне. В этом смысле, можно быть уверенным, никакого поворота и в самом деле не будет.
— Россия будет демократическим, рыночным государством. Но мы должны сделать выводы. Целью террористов была не дестабилизация, а развал российского государства.
Президент привел интересное сравнение:
— Если вас на улице встречает бандит и требует: кошелек или жизнь, то если вы в здравом уме и твердой памяти, то отдадите кошелек. А если он потребует: сердце или голову?
Да, тут, конечно, невольно задумаешься (знаю, "невольно" — плохое слово).
Президент считает, что в этом случае для него, как руководителя государства, главное — "обеспечить демократию и безопасность". То есть сохранить и сердце, и голову. Пока вообще-то и то и другое получается плохо.
Директор китайского агентства "Синьхуа" ("очень крупного", как о нем с одобрением отозвался Виталий Игнатенко) задал свой вопрос на китайском. Я увидел, как переполошились организаторы. У них не было переводчика с китайского. На лицах их появились растерянные улыбки. Они поняли, что ничего с этим сделать нельзя, и приготовились наблюдать за тем, как из этой ситуации выйдет президент России. Правда, переводчик с китайского нашелся у директора "Синьхуа". И правда, все-таки очень крупное агентство.
— После 11 сентября и Беслана все говорят о борьбе с терроризмом,— сказал переводчик.— Как вы считаете, это разговоры или реальное действие? И как должен измениться мир?
Наверное, директор агентства "Синьхуа" и его переводчик не читали книгу господина Мацууры "ЮНЕСКО — фактор надежды", а то бы не задавали подобных вопросов. Ведь именно в ней даны исчерпывающие ответы на них, и каждый ответ является главой в книге. Владимир Путин ответил короче:
— Мне кажется, он уже изменился,— сказал он.
Ему кажется не только это. Еще ему кажется, что мир должен понять перспективы своего развития и создать новую систему безопасности. Ее же еще нет.
— Те стереотипы, которые были в основе мировой безопасности, канули в Лету,— сказал Владимир Путин как отрезал.— И что получилось? Мы выпустили из бутылки джина — ядерное оружие...
Он сделал короткую паузу и добавил:
— ...и средства массовой информации.
Я думал, он сразу поправится. Ведь, может быть, он имел в виду все-таки средства массового уничтожения. И так-то оговорка, что называется, по Фрейду. Но он не поправился.
— И теперь его надо загнать обратно,— закончил свою мысль президент России.
Кроме того, на волю, по мнению Владимира Путина, вырвался джин религиозного фанатизма. И его тоже предстоит загнать обратно. Ясно, что все три джина будут против. Понимая это, президент переквалифицировал джинов в головы гидры. Вывод сразу стал напрашиваться сам собой. Стало понятно, что их следует отрубить. Так ведь обычно бывает в сказках, где добро в конце концов побеждает зло.
— И нельзя говорить,— добавил президент России,— что две головы являются опасными, а, например, одна нет.
Надо понимать, что, когда все головы будут отрублены, воцарится новая система безопасности, а мир, где она воцарится, станет, к общему облегчению, многополюсным.
Дело случая
И тут алжирский журналист спросил президента про планы государства в отношении крупных нефтяных компаний, и в том числе компании ЮКОС. Президент, на удивление, подробно ответил и на этот вопрос. Он рассказал, что в Алжире, по его данным, нефтяные компании по большей части не находятся в руках государства. Так же и в нашей стране, в отличие от стран ОПЕК, например.Затем президент рассказал, что такое, собственно говоря, компания ЮКОС:
— Это частная компания, которую государство подозревает в неуплате налогов. Эти подозрения ЮКОС оспорил в судах и практически все суды проиграл, и государство теперь может и обязано обеспечить свои интересы. Но цели национализирования ЮКОСа, прибирания его к рукам не было, нет и не будет.
Но при случае, пояснил президент, государство может поучаствовать в покупке какой-то части активов компании, если она за долги будет выставлена на продажу.
Сейчас уже ни у кого, кажется, нет сомнений, что такой случай вскоре представится.
Он рассказал о планах государства и в отношении слияния "Роснефти" с "Газпромом". Президент ответил очень подробно. Могу себе представить, что участники форума мало что поняли из этого ответа. Можно предположить, что он не им и предназначался.
Суть ответа сводилась к тому, что объединение "Газпрома" и "Роснефти" абсолютно не связано с проблемой ЮКОСа.
— Это сделано для того, чтобы уйти от перекрестного владения двумя компаниями и не утратить контроль за первичными ресурсами,— сказал Владимир Путин.— Это объединение приведет к прозрачности "Газпрома", увеличит его привлекательность... Пока государство будет контролировать эту компанию (объединенные "Газпром" и "Роснефть".—Ъ). А что будет через годы, государство позднее решит.
В эту минуту самыми внимательными слушателями президента были рядовые сотрудники российских информагентств, которые вскоре донесли до своего заранее благодарного народа еще одну хорошую новость.
Директор Австралийского информационного агентства интересовался, как, по мнению президента России, мировые агентства освещают российскую действительность. Президент России не стал ничего скрывать от участников форума:
— Раньше, когда СССР подавлял сателлитов, к нему относились как к дикому необузданному животному (и прежде всего к нему так относились, видимо, сами сателлиты.— Ъ). Но сегодня это не так, а многие авторы этого не поняли. Ситуация изменилась только внешне.
Сегодняшняя Россия видится недобросовестным авторам так:
— Лев попал в западню, а вокруг бегают шакалы и тявкают, то ли от злости, то ли от страха,— пояснил президент.
Понятно, что шакалами являются сами недобросовестные авторы. Срезал.
Виталий Игнатенко поблагодарил Владимира Путина за содержательное выступление. На этом программа его участия, казалось, исчерпана. Президенту давно пора было ехать на встречу с китайским премьером.
Еще не вечер
Тем временем выступил вездесущий генеральный директор ЮНЕСКО Куитиро Мацуура. Он довольно толково пересказал участникам форума содержание нескольких, наиболее важных глав своей книги "ЮНЕСКО — фактор надежды".Было такое впечатление, что президент старается честно вникнуть в смысл произносимого. На самом деле это было не так. И не только потому, что это было невозможно. Позже стало ясно, что именно в эти мгновения президент вспомнил, что он же хотел высказаться еще по двум темам, интересующим мировую и российскую общественность. Может, забыл просто. Тогда президент сам вернул к жизни вопрос датского журналиста.
— Вот прозвучал вопрос, по-моему, от представителя Дании о демократии и о стабильности,— сказал он.— Здесь есть и подтекст, и правильно: что происходит, чем вызваны предложения, связанные с некоторыми изменениями в настройке политической системы. Но ничего такого, чего не было бы в демократических странах мира, мы не собираемся делать. Вот, мы предложили пока две вещи — формирование парламента по партийному принципу и, второе, изменение системы выборов глав российских регионов.
Пока! То есть это еще не все. Датский журналист, наверное, и не подозревал, что в его вопросе содержится столько смыслов.
Интересно, впрочем, что не было сказано ни слова про события в Беслане, после которых и было принято решение реформировать госвласть. А затем президент России перешел в последнее (в этот день) решительное наступление на мировое информационное сообщество.
Он начал его с обращения к многострадальному директору ЮНЕСКО Куитиро Мацууре и его книге "ЮНЕСКО — фактор надежды":
— Вот генеральный директор сейчас говорил об образе мира, над которым работает ЮНЕСКО. Мы все работаем над образом мира. Мы должны иметь единый понятийный аппарат. Вот у нас есть слово "терроризм". Происхождение его имеет латинские корни. Оно во всех словарях имеет одинаковое значение, я вчера посмотрел специально... Террорист — это тот, который прибегает к актам террора, это подавление политических противников насильственными методами. И английские словари, и французские, и русские толковые дают одинаковое понятие и трактовку этому термину. Ну как можно ужасную трагедию в Беслане, расстрел ни в чем не повинных детей назвать осадой, как сделали это некоторые средства массовой информации, осадой Беслана?!
Владимир Путин первый раз за этот день, похоже, по-настоящему разволновался:
— Вы знаете, мы фиксировали разговоры террористов между собой. Мы знаем, что они между собой говорили и как они обменивались информацией, что они творили там... Неохота говорить на камеры, но звери так не поступают! И это мы называем "осадой", а людей, которые творят такие зверства, называем "рэббэльс", "повстанцами"! Если человек добивается политических целей вот такими средствами, у всех у нас должно быть одно определение — "убийца" и "террорист".
Выйдя из зала, Владимир Путин неожиданно приветливо помахал рукой участникам форума, которые не стали слушать его выступление и стояли, столпившись, в фойе.
Может, он хотел их обнадежить, что они ничего не потеряли.