«Телега» впереди юристов

Российские Telegram-каналы превратились в главную платформу юридических баталий, дискуссий и сливов, в то время как классические СМИ остались позади.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Отечественные социальные сети прекрасно иллюстрируют тезис, что у России свой, особенный путь. Взойдя на благодатной русской почве, они переросли понятие простого инструмента общения — в них давно перешло большинство важных профессиональных разборок и новостей, и во многих отношениях эти дискуссии стали даже интереснее, чем аналитика традиционных СМИ. Юридический бизнес и правовые новости — хороший тому пример.

Если взглянуть на то, как жители других стран применяют Facebook, сразу бросается в глаза, что за рубежом эта платформа используется в основном для обсуждения сугубо бытовых тем, размещения фото из путешествий или пресловутых «котиков» — среднему американцу или немцу редко придет в голову поднимать на этой площадке серьезные темы. В России все иначе: спустя несколько лет после появления Facebook именно здесь начали разворачиваться наиболее важные политические, экономические и культурологические дискуссии. Копья ломались почти ежедневно, и в какой-то мере это стало чисто российским феноменом. О причинах такого поворота рассуждать не будем — пусть этим занимаются политологи, социологи или на худой конец психотерапевты.

Вряд ли кто-то будет спорить, что и хваленое «юридическое сообщество» в нашей стране во многом продукт Facebook. Многие читатели этой колонки помнят, с каким энтузиазмом крупнейшие российские юристы около десяти лет назад ринулись на новую платформу. Facebook делала из юристов звезд, лидеров мнений (часто — совершенно безосновательно), а многие управляющие партнеры не самых последних юрфирм пристально и ревниво следили за тем, сколько лайков и восторженных комментариев собирают их конкуренты, коллеги и сетевые друзья.

Я знаю десятки историй, когда пиарщикам серьезно прилетало за то, что Facebook-аккаунт их фирмы-работодателя или непосредственного шефа не привлекал подобающего, как казалось руководству, внимания. Чего греха таить: многие уважаемые на юридическом рынке люди и сегодня не прочь «помериться лайками», хотя экономический эффект от этого весьма сомнителен даже при условии, что российский юрбизнес — та еще ярмарка тщеславия.

На этом фоне взошла звезда куда более значимого и серьезного инструмента продвижения юридической повестки — Telegram, который россияне привыкли называть «телегой». В этой экосистеме быстро набрали вес Telegram-каналы, важность которых быстро признали все, включая Кремль. Как водится, представители политической и бизнес-элиты поначалу делали вид, что ничего не происходит. Тем не менее бурный рост Telegram-сообщества (вопреки, а во многом даже благодаря неудачным попыткам блокировки) не позволил долго игнорировать происходящее: сегодня маститые ньюсмейкеры бросают в «телегу» немаленькие бюджеты. Крупнейшие каналы, на которых чаще всего появляется юридический контент, насчитывают сотни тысяч пользователей, что зачастую сопоставимо с аудиторией ведущих деловых изданий.

Разумеется, Telegram полон плохо верифицируемой информацией, слухами и откровенными фейками. Однако это не мешает ему (а в чем-то даже и помогает) побеждать в информационных войнах, ведь в эпоху постмодернизма правда — это то, о чем вы читаете в медиа, а не то, что было на самом деле. Известное высказывание Шарля Бодлера о Боге («Бог — единственное существо, которому, чтобы властвовать, не нужно даже существовать») вполне применимо и к Telegram: заданная там повестка во многом определяет умонастроения публики и властей. По результатам Telegram-публикаций уже проводятся прокурорские проверки (полистайте, например, канал «ВЧК-ОГПУ» — и вы поймете, о чем я), возбуждаются уголовные дела (изучите «Банксту»), а классические СМИ часто без указания первоисточника делают первополосные заметки (на ум приходят публикации «Незыгаря» или «Бойлерной»).

Информационные кампании, проходящие в Telegram, могут стоить их фигурантам не только миллионных бюджетов, но и репутации. Если говорить о деньгах, то стоимость размещения одной публикации в топовом канале обычно варьируется от 150 тыс. (редкий случай) до 500 тыс. руб. Как правило, одной публикацией дело не ограничивается: эффективные кампании требуют участия как минимум пяти-шести топовых каналов и многочисленных перепостов (они оплачиваются отдельно).

Конечно, не все публикации в Telegram-каналах делаются за деньги: при грамотном подходе можно проводить очень интересные информационные кампании вообще без бюджета (мне известны такие примеры, но по понятным причинам я не буду их называть). Правила игры аналогичны тем, что приняты в традиционных СМИ, при этом сам формат Telegram-канала избавляет ньюсмейкеров и редакторов от следования классическому канону «дай высказаться всем сторонам конфликта», необходимости приводить верифицируемые доказательства или отвечать за сказанное. Тем не менее все это не мешает юридическому и бизнес-сообществу страстно и в деталях обсуждать взятые из Telegram новости и реагировать на них.

Есть крупные юридические баталии, которые разворачиваются в Telegram практически целиком. В числе самых свежих примеров можно назвать следующие: ход второго уголовного дела полковника-миллиардера Дмитрия Захарченко подробно и скрупулезно живописуется «Бутиком ФСБ» и каналом «ВЧК-ОГПУ» (причем так, что абсурдность процесса и обвинений в адрес тех, кто якобы давал ему миллиардные взятки, предстает во всех красках); подробности конфликта вокруг российского IT-гиганта «Национальная компьютерная корпорация» цветисто, хотя и однобоко (но тут уж, как говорится, кто успел) излагаются в «Незыгаре», «Банксте», «Бойлерной», а иногда и знаменитом «Беспощадном пиарщике»; крайне резонансный спор девелопера Альберта Худояна и его экс-партнера Сергея Говядина смакуется каналами «Бойлерная», «ВЧК-ОГПУ», «Рульфы, ильфы и инхаусы». Список можно продолжать долго, а объединяет эти примеры одно: в Telegram вы найдете куда больше подробностей происходящего, чем в традиционных СМИ, включая протоколы, материалы уголовных дел и даже расшифровки прослушек. В классических респектабельных СМИ не прочесть и десятой доли того, что рассказывают Telegram-каналы — даже в том случае, если приведенная в последних информация четко верифицируется и не вызывает сомнений. Причины происходящего анализировать не будем: они либо очевидны, либо требуют отдельного изучения.

Именно поэтому звезды российского litigation PR (проще говоря, информационного сопровождения бизнес-конфликтов) и наиболее продвинутые юристы давно и плотно работают с Telegram. Во многом это проще, удобнее и быстрее, чем долгое общение с журналистами федеральных СМИ, которые требуют подтверждений сказанного, документов и надежных свидетельств, а потом вынуждены интересоваться мнением другой стороны конфликта и отражать его в публикации. Оставляю за скобками то, что редкий серьезный журналист возьмется давать хоть какую-то оценку описываемым им событиям, а Telegram-каналы легко и временами весьма талантливо режут правду-матку — разумеется, формируя у читателей определенное отношение к происходящему.

Как журналисту мне такое развитие событий несколько неприятно, но как читателю — совершенно понятно. И, как ни важна роль классических СМИ и их репутация, современные реалии неумолимы: Telegram и взаимодействие с ним уже стали отдельной областью работы для юристов, их пиарщиков и клиентов. Хочется надеяться, что читатели приняли и осознали сей факт не позже автора этих строк, потому что, используя терминологию великого, но недооцененного российским сообществом Маршалла Маклюэна, нигде еще media не было одновременно и message настолько, насколько это произошло в Telegram.

Александр Московкин, «Российская газета»