30 ноября президент России Владимир Путин участвовал в традиционном форуме «Россия зовет!». Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников анализирует, куда она зовет зарубежных инвесторов на этот раз, и приходит к выводу, что временами кажется: может, лучше туда и не надо. А то там соревнование двух систем в разгаре.
Инвесторы в этот день многое поняли для себя и своих инвестиций
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Инвесторы в этот день многое поняли для себя и своих инвестиций
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Инвестиционный форум «Россия зовет!» проходил в онлайн-формате. Глава ВТБ Андрей Костин и президент России Владимир Путин сидели вдвоем в кабинете в Кремле (Владимир Путин, видимо, нагостился в Сочи. Или, напротив, приехал погостить в Москву).
При этом в Центре международной торговли была оборудована сцена для спикеров, а полутьма и белые кресла бледно напоминали о том, как это было раньше. Состав спикеров при этом не вызывал никаких сомнений: помощник президента РФ Максим Орешкин, глава Центробанка Эльвира Набиуллина, министр финансов РФ Антон Силуанов, министр экономического развития РФ Максим Решетников... Но того ежегодного огромного зала с инвесторами, что раньше, перед ними сейчас не было (как и год назад, впрочем). Перед ними был только огромный экран, на котором планировал в час дня возникнуть Владимир Путин.
В ожидании президента, который вошел в свой кабинет около двух часов дня, все развивалось не спеша, правильно и полусонно. Татьяна Бакальчук, владелица компании интернет-торговли Wildberries, состоятельная, как известно, женщина, разъясняла членам правительства, как, по ее представлениям, избежать роста инфляции, и не скрывала, что такой прибыли, как сейчас, у нее никогда не было, и спасибо всем большое.
Основатель «Русала» Олег Дерипаска, правда, хотел, казалось, разбудить всех и предсказуемо начал свое выступление с фразы «Я абсолютно не согласен!».
Он имел в виду, конечно, выступления главы Центробанка и министра финансов:
— Есть две кривые, спроса и предложения. И вы все время двигаете кривую спроса вниз, и вам кажется, что таким образом точка равновесия тоже сдвинется. Но есть же кривая предложения! Я вам гарантирую, что при ваших ставках никакого роста предложения не будет!
Эльвира Набиуллина и Максим Орешкин, а тем более Антон Силуанов начали нехорошо улыбаться еще до того, как Олег Дерипаска стал говорить. Ведь они, собственно говоря, хорошо представляли, что он скажет (он это говорил и раньше) и что они ответят (и они ответили). Но один не мог не сказать, а другие не могли не ответить.
— У вас (во власти.— А. К.) был премьер-министр Зубков, он прекрасно показал, как нужно бороться с инфляцией в области свинины! Просто увеличил предложение, все бегали и строили эти свинокомплексы, даже одна из наших компаний в этом поучаствовала,— разъяснял Олег Дерипаска.— И со свининой до сих пор нет никаких проблем! То есть предложение товара — это основная тема, которой нужно заниматься!
Олега Дерипаску и пригласили посидеть в этом белом кресле, возможно, для того, чтобы он сейчас поспорил, как обычно, с коллегами из правительства и Центробанка и чтобы всем тут, включая инвесторов в онлайн-режиме, не стало совсем скучно.
И коллегам в тех же белых креслах еще не было дискомфортно, но все-таки уже неуютно: а вдруг он бы сейчас выпалил какие-то новые аргументы, мгновенного ответа на которые они в некоторой онлайн-суматохе могли бы и не найти?.. Вот, например, уже ни с того ни с сего всуе упомянут был господин Зубков... Даже им противопоставлен...
— Я все время слышу: морковка, яйца...— продолжал Олег Дерипаска.— Ну дадим предложение денежных средств по доступным ставкам! Вас завалят этим!
Его интересовала не только морковка:
— Мне говорят: налоги снижать не будем при наличии профицита... Хорошо... Бюджетную политику регионам тоже сдвигать не будем, ждем... Но деньги-то нужно дать! Ну это же очевидно!
Иначе в конце концов не выживут прежде всего предприятия самого Олега Дерипаски.
Картина, которую он рисовал, должна была нервировать не только и даже не столько членов правительства, а прежде всего, кажется, инвесторов, подключенных, но не подключившихся к дискуссии. Складывалось впечатление, что Россия не то что зовет, а тянет их за собой...
— Хотите ответить? — спрашивал модератор Эльвиру Набиуллину.
— Не могу отказать себе в удовольствии! — расцветала она.— Да, кредит важен для расширения производства. И особенно важен длинный кредит (то есть это то, что вряд ли заинтересует предприятия Олега Дерипаски.— А. К.), инвестиционный!.. Но основной источник инвестиций — акционерный капитал... А если бизнес не вкладывает в инвестиции заработанную прибыль, то, может, проблема в других вещах, а не только в процентной ставке?..
Спор их был вечен, как сама процентная ставка.
— Прибыли же растут, в том числе и у Олега Владимировича растут! — заинтересовался Антон Силуанов.
— В полтора раза в сравнении с прошлым годом! — обрадованно воскликнул модератор.
— Да! — обрадовался и Антон Силуанов.— И у коллег Олега Владимировича растут! А почему в предложение-то не вкладываетесь?!
Заклевать-то они его, конечно, могли тут таким составом.
Но он вроде заводился даже от этого.
В общем, пауза до прихода господина Путина была заполнена вполне качественно.
— Наш форум 13-й,— сообщил Андрей Костин, появившийся в кадре рядом с президентом,— но второй год он проходит в режиме онлайн. Вы знаете, что обнаружилось?! Нет худа без добра, говорит русская пословица! Если раньше мы собирали зал 2,5 тыс. инвесторов, более тысячи приезжали из-за рубежа, то в прошлом году наш форум увидели 3 млн человек, из них 180 тыс.— это зарубежные участники, зарубежные зрители, которые с помощью интернета могли увидеть нашу сессию! Поэтому я уверен, что мы вернемся и к формату личному, но, конечно, все возможности, которые предоставляет нам интернет, будем сохранять для того, чтобы максимально широко охватывать аудиторию, потому что интерес к нашему форуму огромен! — воскликнул Андрей Костин и вовремя спохватился: — Прежде всего потому, что на нем выступает Владимир Владимирович!
И он выступил. Говорил он, кстати, в основном о том, как много планирует государство потратить на рост предложения (то есть за Олега Дерипаску) и на инвестиционный проекты (то есть за правительство).
Оказались предусмотрены вопросы. Первым спрашивающим стал генеральный директор суверенного фонда Катара господин Мансур бин Эбрахим Аль-Махмуд, потому что, как отметил Андрей Костин, «он наш (банка ВТБ.— А. К.) очень крупный акционер».
Ясно, что намерен был дать понять Андрей Костин: вот если и вы инвестируете в проекты ВТБ полмиллиарда долларов, то и вы сможете задать первый вопрос президенту Путину на форуме «Россия зовет!».
Так или иначе первым оказался вопрос, отчего Владимир Путин в первую очередь не спит по ночам.
Надо сказать, что у господина Путина были варианты для ответа. Он мог сказать, что по ночам он спит. Или что не спит, но инвестиции в Россию тут ни при чем. Или что его и правда что-то зовет, но это не Россия. Или что не спит, все ворочается, потому что никак не может остановиться на кандидатуре преемника... И что ну не самому же опять...
Но все-таки выяснилось, что Владимир Путин не спит, чтобы «соблюсти принципы макроэкономической политики». Ну а что, тоже уважительная причина.
Андрей Костин был настроен как обычно жизнеутверждающе и спрашивал о том, что волнует его лично прежде всего. И если Остапа Бендера беспокоило когда-то, что на каждого гражданина, даже партийного, давит атмосферный столб силой в 214 кило, то Андрея Костина волнует, что по нормам Парижского соглашения на человека должен давить столб углекислого газа не больше 2,9 тонны, а для этого надо отказаться от пива, мяса и кофе, а на самолете летать раз в год.
— Но хуже всего,— беспокоился Андрей Костин,— там с личной гигиеной! Мыться в душе можно только три раза в неделю по восемь минут, дважды в день спускать туалет... И соответственно, стиральная и посудомоечная машины могут работать только два часа в неделю. При таких условиях человек будет производить именно столько углекислого газа, сколько надо. Вы хотели бы жить в таком мире, такой жизнью?
— Вы понимаете, Андрей Леонидович,— утешал его господин Путин,— всего можно добиться, если подходить к решению этих вопросов не как начетчик какой-то, а как человек, думающий, как решить проблему, а не думающий о том, как объяснить или оправдать то, что мы чего-то не можем добиться. Вот если мы будем стремиться к результату, мы его достигнем!
— Владимир Владимирович, правильно! — соглашался Андрей Костин.— Все равно я предлагаю для глав государств все-таки увеличить количество углекислого газа хотя бы до 6–10 тонн в год с учетом специфики работы.
Господин Путин и с этим не спорил.
Его сегодня, казалось, можно убедить в чем угодно.
Но так, естественно, было до вопроса про Украину. Ведь Якоб Грапенгейссер, компания East Capital, спросил, стоит ли инвесторам опасаться возможного ввода российских войск на Украину.
— Смотрите, о возможном вводе войск на Украину говорили еще в начале года. Мы проводили учения «Запад-2021»... Как видите, этого не случилось,— пожал плечами господин Путин.
Было, правда, не очень понятно, почему этого не должно случиться теперь (причем до начала ответа казалось, что на такой вопрос и отвечать как-то зазорно.— А. К.).
— Вводить войска — не вводить, воевать — не воевать... Дело в том, чтобы наладить отношения...— продолжал президент.
Да разве не легче наладить отношения, предварительно введя войска? Испытанный ведь способ...
— Что касается угроз,— продолжал президент, которого наконец-то начинала интересовать эта встреча,— то Российская Федерация также испытывает определенные озабоченности в связи с тем, что возле ее границ проводятся крупномасштабные учения, в том числе незапланированные, как это было недавно в Черном море, когда в 20 км от нашей границы летали стратегические бомбардировщики, которые могут, как известно, обладать высокоточным оружием, в том числе и ядерным...
Уже в который раз Владимир Путин спрашивал, на этот раз Якоба Грапенгейссера, зачем было расширять НАТО на Восток, в то время как отношения были безоблачными?
— Ответа здравого нет, не существует! — воскликнул президент.— У нас была почти идиллическая картина взаимоотношений, особенно в середине 90-х годов! Мы были почти союзниками!..
Он добавил, что в ответ на размещение ракет в Польше и Румынии «мы вынуждены были начать разработку гиперзвукового оружия. Вынуждены были, хочу это подчеркнуть!.. Это наш ответ!.. А если на территории Украины возникнут комплексы какие-то ударные, подлетное время будет, значит, там в случае размещения гиперзвукового оружия пять минут! Вот представьте себе!.. Вы же в Москве живете?..»
— Уже 15 лет в Москве...— с горечью признал Якоб Грапенгейссер, в первый раз, наверное, так искренне пожалевший об этом.
— А нам-то что делать? — спросил его Владимир Путин.— Мы тогда вынуждены будем создать что-то подобное в отношении тех, кто нам угрожает... Представляете? А мы можем сделать это уже сейчас! — еще больше оживился президент России.— Мы сейчас уже испытали, и успешно, и с начала года у нас будет уже на вооружении ракета гиперзвуковая морского базирования — 9 Махов, подлетное время будет до тех, кто отдает приказы, тоже пять минут...
Нет, это не Украина. Это, без сомнения, Соединенные Штаты. Это им он сейчас лишний раз объяснял то, что они и так знали. Но может быть, хотели все-таки услышать наконец именно от него.
Что-то тут становилось совсем не до инвестиций. До чего угодно, но только не до них.
Инвестор из Лондона (Оливер Викс.— “Ъ”) интересовался, не стоит ли, если Владимир Путин собирается остаться президентом «по истечении нынешнего срока», в условиях нарастающих политических репрессий, возможно ли смягчить бюджетную политику, так как «это будет лучший способ обеспечить поддержку экономике»?
Инвестор очень спокойно относился, похоже, к идее политических репрессий: это было, по его представлениям, видимо, то, чего совершенно никак не избежать в России и с чем необходимо просто считаться, принимая решения об инвестициях.
Владимир Путин ответил, что он не будет заниматься популизмом (то есть, видимо, и от репрессий отказываться, и от смягчения бюджетной политики). Ответ устроил.
Инвестор, страшно сказать, из Гааги (Роб Драйконинген.—“Ъ”) спрашивал о том, что мешает пресечь деятельность киберхакеров.
— Дорогой Роб,— покровительственно улыбался господин Путин,— ну а что мешает другим странам пресечь эту деятельность?! Самое большое количество кибератак зафиксировано международными структурами из США!.. Законы пишут тысячи, а над тем, как их обойти, думают миллионы... Так вот здесь то же самое...
Он при этом дал понять, что после встречи с Джо Байденом «экспертные группы уже собраны и работают совместно».
Андрей Костин признался, что один из пунктов, по которым его включили в американский санкционный список,— «хакерские атаки».
— Я, правда, никогда не знал, как это делается,— признался господин Костин.— Но тоже оказался хакером.
— Вы хакер? — переспросил господин Путин и с интересом посмотрел на господина Костина.
Да, именно эта мысль не приходила ему в голову. И вот пришла. И он теперь смотрел на Андрея Костина другими глазами. Во взгляде сквозило какое-то особое, по-моему, уважение. А я вас недооценивал, читалось в этом взгляде.
— С телефоном, правда, с трудом обращаюсь...— пожимал плечами Андрей Костин.
Все так говорят, читалось в следующем взгляде российского президента.
Майкл Коэн из Лондона обратил внимание российского президента на то, что Джо Байден заявил о своей готовности баллотироваться на новый президентский срок (а точнее было бы сказать, что окончательно всех озадачил и поверг в смущение), и спросил:
— Планируете ли вы, господин президент, сделать то же самое?.. И что вы думаете о будущем поколении российских лидеров?
— Полагаю, что президент Байден сделал абсолютно правильно, потому что если уже сейчас не начать готовиться к выборам президента Соединенных Штатов, то управляемость страной в значительной степени пострадает. Поэтому поступил абсолютно верно. Что касается моих планов, то здесь знаете в чем фокус?
Да, мы знаем. Но лондонскому инвестору, может, и стоило объяснить.
— Фокус в том (а ведь это действительно был фокус, и Владимир Путин впервые это признал.— А. К.),— продолжал Владимир Путин,— что по Конституции я имею право избираться на новый срок. Буду я это делать или нет, я сам для себя пока не решил. Но само наличие этого права уже стабилизирует ситуацию внутриполитическую. Так же как заявление Байдена, что он будет избираться. Наличия у меня права избираться достаточно. И пока этого достаточно. И пока преждевременно говорить, кто и что планируется в 2024 году.
Так или иначе Владимир Путин говорил это уже не раз. Но сегодня это звучало как-то определенней и уверенней, что ли. Возможно, Владимир Путин не ждал такой мощной и однозначной поддержки от Джо Байдена.
— Владимир Владимирович, прошла информация, что в Пекин поедете на Олимпиаду! — неожиданно спросил президента России Андрей Костин.— А вы что там хотите посмотреть: хоккей, горные лыжи?
Вопрос застал российского президента, казалось, врасплох (но это вряд ли).
— Я планировал поехать на открытие,— кивнул господин Путин.
— На открытие...— удовлетворенно пересказал Андрей Костин.
— Уху...— кивнул президент, не раскрывая рта.
Это должно было много сказать о его отношении к китайскому другу. То есть они либо оба демонстративно не принимают очного участия во всемирных саммитах (в этом году — в «двадцатке» и в климатическом в Глазго), либо демонстративно принимают и даже проводят их.
Но вообще-то сильно заранее рассказал.
Владимир Путин и Андрей Костин покритиковали биткойн, похвалили водород... Владимир Путин общался с инвесторами с удовольствием, было такое впечатление, что он скучает по людям.
Да, точно скучает.
Между тем одна мысль, как оказалось, не давала покоя Владимиру Путину все это время. Хотя он и высказывался вроде уже на эту тему. Но выяснилось, есть подробности.
— Вот вы сказали об испытаниях Китаем гиперзвукового оружия,— кивнул он одному из западных инвесторов.— И мы видели реакцию наших американских партнеров на этот счет. Но мы-то знаем, что американские партнеры чуть-чуть все-таки впереди по созданию гиперзвукового оружия (то есть позади России, но впереди Китая.— А. К.)!
Владимир Путин выдавал какие-то гостайны, причем американские.
— Они просто об этом не говорят... И никто об этом не шумит... О-ой...— вздохнул Владимир Путин.— Так же, как никто не шумел, когда они испытали противоспутниковое оружие! Десять лет назад... И имеют его... А вот Россия провела испытания совсем недавно — и шуму на весь мир! Ну США имеют такое оружие!.. Уже десять лет как получили!.. Одно дело — публичная риторика, другое — реальное положение дел...
Но все же и у нас теперь есть противоспутниковое... Хотите не хотите, а гора с плеч...
Но и на плечи тоже.