Российско-индийская встреча в верхах, намеченная на 6 декабря в Дели, призвана вдохнуть в стратегическое партнерство Москвы и Дели новую жизнь. Длинный список вопросов, накопившихся для обсуждения после вынужденной паузы в личном общении Владимира Путина и Нарендры Моди, вызванной пандемией коронавируса, не ограничивается оборонными закупками и совместным производством оружия.
Адитья Парик
Фото: Из личного архива
Адитья Парик
Фото: Из личного архива
При этом военно-технические связи остаются одним из столпов российско-индийского сотрудничества: по состоянию на сегодняшний день до 70% оружия и военной техники, которыми оснащена индийская армия, имеют российское происхождение.
Индия ждет новых поставок российского оружия, включая системы противовоздушной обороны С-400, фрегаты класса «Талвар» с управляемыми ракетами-невидимками, специально спроектированные и произведенные Россией для ВМС Индии, а также планирует аренду уже второй российской атомной подлодки.
Одним из ключевых документов, подписанных в ходе российско-индийского саммита, станет Соглашение о взаимном обмене материально-техническими средствами (РЕЛОС), которое в будущем позволит сухопутным, морским и воздушно-космическим силам и России, и Индии использовать материально-технические средства и инфраструктуру баз и портов друг друга.
Подписание соглашения РЕЛОС станет важным шагом в уравновешивании и, возможно, ограничении влияния США, активно развивающих свое стратегическое партнерство с Дели. В последние годы Вашингтон подписал многочисленные стратегические соглашения с Индией, в частности предоставив ей беспрецедентный доступ к данным, получаемым американской разведкой с помощью находящихся в ее распоряжении самых современных технических средств.
Конечно, растущая близость Индии с США вызывает серьезную озабоченность Москвы. Однако этот сдвиг в политике вовсе не означает, что он происходит в ущерб России.
Ревностно охраняемая стратегическая автономия индийской внешней и оборонной политики не что иное, как желание сохранить свою самостоятельность в защите национальных интересов. Такая политика не требует от Дели вынужденных жертв ради выполнения союзнических обязательств в рамках многосторонних договоров о безопасности, направленных против тех или иных государств. Примером таких обязательств могут служить отношения евроатлантических союзников в блоке НАТО. Следование стратегической автономии позволяет Индии одновременно работать с такими организациями и группами, как БРИКС, РИК (Россия—Индия—Китай), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Quad, который, по мнению Дели, не является альянсом или квазиальянсом.
Рассматривая Россию как друга и стратегического партнера, Индия при этом отдает себе отчет в том, что Москва вряд ли сможет оказать ей большую помощь в решении главной стратегической проблемы — отношений с Китаем.
Китай был и остается основным стратегическим вызовом национальной безопасности и территориальной целостности Индии со времен китайско-индийской войны 1962 года. Поэтому любое представление о том, что китайско-индийская напряженность — это новое явление, якобы вызванное интригами США, в корне неверно. Именно китайская угроза, а не какое-то особое восхищение Америкой, вынуждает Индию активно сближаться с главным геополитическим противником России.