Вопрос о расхождении динамики Росстата по умершим от коронавируса с общим уровнем смертности в Сибири эксперты называют не демографическим, а «политическим»
Фото: Алексей Смагин, Коммерсантъ
Вопрос о расхождении динамики Росстата по умершим от коронавируса с общим уровнем смертности в Сибири эксперты называют не демографическим, а «политическим»
Фото: Алексей Смагин, Коммерсантъ
В октябре коронавирус — напрямую или став причиной серьезных осложнений — унес жизни 5,5 тыс. сибиряков. Это в 2,5 раза больше, чем в том же месяце 2020 года, когда фиксировалась осенняя волна заболеваемости. При этом общее число зарегистрированных актов о смерти в регионах Сибири в октябре 2021 года осталось практически на уровне 2020-го (–2,4%). Таким образом, статистика указывает на существенное увеличение за год доли жертв COVID-19 в общем числе умерших сибиряков: с 7 до 20%. Аналитики полагают, что разнонаправленная динамика может говорить о некорректных данных из отдельных регионов.
В регионах Сибирского федерального округа (СФО) в октябре, по данным Росстата, от коронавируса умерли 5196 человек, еще 323 — от вызванных им осложнений других заболеваний. В том же месяце годом ранее смертность была в 2,5 раза ниже. Два региона Сибири — Алтайский край и Омская область — в октябре перешагнули показатель в 1 тыс. жертв COVID-19, рост к октябрю 2020 года — в 4 и 2,5 раза соответственно. Самую негативную динамику продемонстрировали Хакасия (рост за год в 4,3 раза) и Томская область (рост в 4,2 раза). В октябре 2021 года там непосредственно от коронавируса скончались соответственно 257 и 283 жителя. В соседней Новосибирской области смертность от COVID-19 по сравнению с октябрем 2020 года выросла менее значительно — в 1,6 раза, скончались 526 человек.
Однако общая статистика смертности в СФО показывает противоположную динамику. В октябре 2021 года в регионах округа умерло 25 795 человек — на 2,4% меньше, чем в том же месяце 2020 года. Таким образом, по данным Росстата, коронавирус в октябре 2021 года стал причиной каждой пятой смерти в СФО. Год назад, в октябре 2020 года, на COVID-19 приходилось только 7% смертей в округе.
За десять первых месяцев года в регионах СФО умерли 233 353 человека — на 17,5% больше, чем в январе–октябре 2020 года. Рождаемость за этот же период изменилась незначительно (–2,4%). В результате показатель естественной убыли населения Сибири в первые десять месяцев по сравнению с тем же периодом прошлого года увеличился в 1,6 раза: до 95 тыс. человек.
Директор НОЦ Государственного управления и публичных стратегий Сибирского института управления — филиала РАНХиГС Елена Шевцова отмечает, что, кроме коронавируса, на динамику естественной убыли влияет старение населения.
«Мы объективно входим в следующий демографический кризис. В 90-е годы ситуация, связанная с последствиями Великой Отечественной войны, усугубилась из-за экономических проблем, и сейчас эта волна нас догнала. Мы прямо на холме находимся и начинаем спускаться в эту демографическую яму. Это объективный кризис, который был заложен 90-ми годами, а сейчас мы его еще усугубляем пандемией. Соответственно, он может быть еще глубже, чем в 90-е годы»,— считает она.
Госпожа Шевцова уточнила, что не связанный с ковидом рост естественной убыли может продлиться около семи лет.
Вопрос о расхождении динамики Росстата по умершим от коронавируса с общим уровнем смертности в Сибири она называет не демографическим, а «политическим»: «Для некоторых регионов показывать ковидную смертность не очень здорово, потому что это может сказаться на рейтингах губернаторов». Так, в Иркутской и Новосибирской областях, в которых отмечается приблизительно одинаковая заболеваемость COVID-19, показатели суточной смертности различаются в разы, отмечает эксперт.
«Вопрос не в том, стали ли от коронавируса умирать больше, а от других причин меньше, ведь с начала пандемии не появилось никаких принципиально новых вводных, которые могли бы оказать такое влияние на нековидную смертность,— считает аналитик открытых данных Александр Драган.— Вопрос скорее в том, с чем связаны изменения в учете. Сейчас мы наблюдаем попросту более честный учет ковидной смертности». По мнению аналитика, это видно как в региональной статистике, так и в федеральной: если в прошлом году данные федерального оперштаба расходились с избыточной смертностью в 5–5,5 раза, то за последние месяцы расхождение снизилось до 2,5–3 раз.
Для России эта волна заболеваемости оказалась худшей с начала эпидемии и стоила стране рекордного количества жертв, отмечает господин Драган. По его подсчетам, только в октябре избыточная смертность составила, в зависимости от методики расчета, от 89,5 до 100 тыс. человек по всей стране. «Это больше, чем было даже на пике второй волны эпидемии — осенью-зимой 2020 года. Но это не предел — хотя в ноябре заболеваемость начала снижаться, пик смертности пришелся именно на этот месяц, и, по моим расчетам, основанным на динамике госпитализаций, по итогам ноября следует ожидать около 110–120 тыс. избыточных смертей»,— считает аналитик. По его оценкам, Сибирь, по сравнению с другими федеральными округами, четвертую волну перенесла легче — «просто потому что летом пострадала сильнее других». Он привел в пример Новосибирскую и Иркутскую области, которые летом побили свои собственные рекорды смертности: «Интенсивная летняя вспышка обусловила и более глубокий спад к осени, и меньшую заболеваемость в четвертую волну. Летом здесь попросту переболело больше людей, и эта иммунная прослойка смягчила показатели осенней вспышки».
При этом аналитик отмечает, что в Сибири есть регионы, которые вступили в четвертую волну позже: Алтайский край, Омская и Кемеровская области. «По смертности декабрь уже будет ниже и октября, и ноября, но заметно выше сентября — заболеваемость по-прежнему на высоком уровне, больницы заполнены, и пока кардинального улучшения ситуации не видно»,— считает он.