«Переход к новой модели экологического надзора должен произойти именно в нефтегазовой отрасли»

Стремление крупнейших мировых государств к углеродной нейтральности оказывает все большее давление на глобальную промышленность и экономику. За последние годы стало очевидно, что без внедрения принципов устойчивого развития и цифровизации компании, особенно попавшего в опалу нефтегазового сектора, в перспективе будут исключены из международных отношений. Об изменениях принципов работы промышленных производителей и том, как российский центр компетенций в области промышленной безопасности АО «Технологии контроля безопасности» может им помочь в совершенствовании методов ведения бизнеса, “Ъ” рассказал председатель совета директоров ТКБ.РФ Анатолий Исайкин.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Государство и бизнес в РФ сейчас проходят цифровую трансформацию. В чем заключается цифровизация сферы промышленной безопасности и зачем она нужна?

— Обеспечение промышленной безопасности — процесс, к которому можно подойти формально и обеспечить требования надзорных органов в необходимом и достаточном объеме, а можно подойти более глубоко. При тщательном подходе мы будем бороться не с последствиями, а с причинами и угрозами.

И ликвидировать эти угрозы можно с помощью или традиционного, или цифрового подхода. Традиционный выглядит примерно так: «Знаем обо всех проблемах, но все, что можем,— это поставить заплатки в тех местах, где прорвало». То есть предприятие выполняет только минимально необходимые и формальные мероприятия по обеспечению промышленной безопасности.

— Получается, что традиционный подход — это ничего не делать до наступления проблем?

— Не совсем. Такой подход был единственным вариантом в доцифровую эпоху, когда невозможно было вести полный учет всех узлов, агрегатов, материалов, деталей вплоть до последнего винтика, учитывать их изношенность и при этом знать о ежесекундных колебаниях не только основных показателей технологического процесса, но и сотен тысяч второстепенных.

Поэтому основная механика традиционного обеспечения промышленной безопасности — следить за соответствием показателей нормам. А инициативность в традиционном подходе не нужна, так как выявление каких-то своих показателей и разработка собственных локальных методик — «дорогое удовольствие» с неочевидным результатом.

Но современные цифровые технологии обеспечивают возможность собирать и эффективно обрабатывать всю необходимую информацию без дорогостоящей разработки новых методик.

— Каким образом эта собранная статистика поможет решить проблемы?

— В условиях цифровой копии технологических процессов на предприятии (так называемого цифрового двойника.— “Ъ”) не всегда требуется математическая модель и проработанная методика расчета влияния одного показателя на другой. Чем больше статистических данных на конкретном объекте мы накопим, тем лучше искусственный интеллект предскажет влияние показателей друг на друга и обеспечит предиктивную аналитику угроз.

— Но разве эта информация не бесполезна, если все равно нет возможности на нее отреагировать?

— Разница в том, что человек знает об этом на качественном уровне — например, на таком-то участке есть угрозы, связанные с изношенностью оборудования. А искусственный интеллект на базе цифрового двойника будет знать точное значение риска выхода из строя детали/узла, отклонения от технологического процесса и предсказывать результат вплоть до стоимости ущерба и административных последствий для руководства. Это дает огромный эффект — как чисто экономический, так и в плане снижения административных рисков.

— Какие у компаний есть препятствия для цифровой трансформации сферы промышленной безопасности?

— Цифровая трансформация отрасли идет, но довольно низкими темпами. В долгосрочном планировании собственных процессов предприятиям нужно понимать правила и показатели, к которым необходимо стремиться. В части цифровизации взаимодействия предприятий и надзора промышленной безопасности идет трансформация ведомств, начат эксперимент по построению системы дистанционного контроля промышленной безопасности (ПП РФ №2415 от 31 декабря 2020 года). Однако преференции для участников эксперимента незначительные, и правила системы дистанционного контроля до сих пор не объявлены. Поэтому предприятия заняли выжидательную позицию, не развивают собственные процессы производственного контроля и обеспечения промышленной безопасности. Поэтому совершенно необходимо в ближайшее время опубликовать «дорожную карту» трансформации отрасли.

В 2022 году ТКБ.РФ предложит взять на себя медиаторскую функцию, чтобы доносить до предприятий планы и сроки цифровой трансформации, в чем сейчас остро нуждается российский бизнес. В силу своего опыта компания может обеспечить как цифровую, так и ESG-трансформацию и гарантировать своим заказчикам и партнерам достижение целей устойчивого развития.

— Что общего имеют цифровая трансформация и ESG-повестка?

— Внедрение концепции ESG и цифровая трансформация — это обширные взаимосвязанные процессы, направленные на изменение корпоративной культуры, увеличение прозрачности и управляемости внутренних бизнес-процессов. Это изменение отношения сотрудников к вопросу ответственности своего предприятия и, самое главное, в рамках этого — понимание личной ответственности перед обществом за социальные и экологические последствия своих решений.

— Насколько к таким трансформациям готова нефтегазовая отрасль с учетом ее негативного влияния на экологию?

— Очевидно, что наибольшее влияние на окружающую среду оказывают промышленные предприятия, и сейчас в свете экологической повестки необходимо уделять повышенное внимание в первую очередь надзору в этой сфере. В настоящее время контроль по данному вопросу осуществляет Росприроднадзор. Ведомство обеспечивает сбор платы за негативное воздействие на окружающую среду.

Однако в современном цифровом мире такой механизм является слишком грубым и приблизительным, потому что он фиксирует только негативное влияние и только на основе деклараций, представленных самими предприятиями, без учета данных объективного мониторинга.

Да, ранее объективный мониторинг в режиме онлайн был невозможен в том числе по причине удаленности и неразвитости регионов, где ведется нефтедобыча и отчасти переработка. Но сейчас мы можем организовать оперативное реагирование на угрозу техногенного загрязнения, а также оценку эффективности комплексных превентивных мер.

Ростехнадзор сейчас создает технологическую платформу, которая среди прочего обеспечит онлайн-мониторинг негативного воздействия на окружающую среду как одного из ключевых показателей предприятия. Но современные вызовы требуют, чтобы уже сейчас надзорные органы шли дальше и оценивали усилия предприятий, направленные на снижение этого негативного влияния, а также имели возможность не только наказывать за нарушения, но и, действуя в кооперации с другими регуляторами, обеспечивали механизмы государственной поддержки за достижения реальных показателей в сфере внедрения технологий, снижающих негативное экологическое воздействие.

Действующая сейчас регуляторная гильотина — новый федеральный закон о реформировании надзорной деятельности и о регуляторной песочнице (особый экспериментальный правовой режим для инновационных проектов.— “Ъ”) — позволяет сформировать пилотные проекты по отработке совместных мероприятий Ростехнадзора и Росприроднадзора. И мы, находясь в ESG-авангарде, видим реальный запрос от промышленных предприятий на такие изменения.

Нефтегазовый комплекс в силу своей ориентации на экспорт объективно является передовым в вопросах соответствия международным экологическим стандартам. Подтверждение этого можно увидеть в ESG-рейтингах российских компаний — нефтегаз наряду с металлургами занимает верхние позиции, опережая, казалось бы, такие экологичные и прозрачные отрасли, как банки. Поэтому переход к новой модели экологического надзора, на наш взгляд, должен произойти именно в нефтегазовой отрасли.

— Эти изменения связаны с вводимым в ЕС с 2026 года трансграничным углеродным налогом и другими ограничениями в рамках декарбонизации?

— Да, немаловажным фактором для российских компаний является международное давление, оказываемое Европейский комиссией, которая разрабатывает свои правила учета компенсаций негативного воздействия на окружающую среду. Сегодня это вылилось в протекционистский трансграничный углеродный налог, который однобоко трактует воздействие предприятий на природу. Так, Брюссель совершенно не учитывает усилия предприятий и страны в целом по компенсации выбросов: поддержание природных экосистем, нейтрализующих карбоновый след естественным образом.

Россия обязана предложить собственную методику учета углеродного следа и других факторов негативного влияния на окружающую среду, чтобы нивелировать риски, неизбежно возникающие при подобной европейской трактовке задач и проблем экологии. Такую методику Ростехнадзор совместно с Росприроднадзором могли бы апробировать на пилотном участке и обеспечить как эффективный инструмент поддержки социально ответственного бизнеса, так и выполнение международных требований.

ТКБ.РФ работает с рынком и подтверждает запрос бизнеса на применение избирательного и современного инструмента регулирования в этой области. Также очевиден запрос на разработку собственного равновесного механизма распределения и контроля квот на углеродный след вместо наложения штрафов на российский экспорт за отсутствие национальной методики расчета экологического влияния.

— Как может быть воспринята такая инициатива зарубежными партнерами?

— Безусловно, для решения таких вопросов необходимо четко понимать правила игры на мировом рынке, хорошо ориентироваться в нюансах и специфике международных нормативных актов и методик подсчета экологических показателей промышленных предприятий. В этой связи существенную поддержку нам могут оказать ведущие мировые организации, которые готовы поделиться собственным опытом и в определенном смысле подсказать лучшие практики в плане унификации подходов к защите окружающей среды.

Таким партнером для ТКБ.РФ выступает ЮНИДО — Организация Объединенных Наций по промышленному развитию, специализированное учреждение в системе ООН. В рамках нашего сотрудничества мы прорабатываем целый спектр направлений и продуктов, связанных с внедрением инновационных технологий и критериев экологической ответственности в российской промышленности. Особое внимание уделяется вопросам синхронизации российского и международного законодательства в области промышленной безопасности и практическому внедрению принципов ESG в России.

Интервью взяла Ирина Салова