В снегах, за книгой, без иллюзий

Хантер С. Томпсон: в огне

Важнейший американский писатель и журналист ХХ века, пророк гонзо-журналистики, смутьян, друг Джонни Деппа и принципиальный любитель экстремального времяпрепровождения Новый год проводил соответственно: всякий раз на своем ранчо в Колорадо он торжественно сжигал праздничную ель. Не на улице на следующий день, как можно было бы подумать, а в кабинете день в день. В 1990 году Томпсон пустил журналистов Time посмотреть на знаменитое торжество. Журналистам тогда даже удалось снять это на видео. «Осторожнее, рукописи, уберите их!» — орет кто то из команды Time и размахивает бумагами, которые валялись на кофейном столике и имели все шансы сгореть вместе с елкой. Остается только гадать, сколько статей и недописанных романов успел таким манером сжечь сам Томпсон.

Петр Чайковский: за книгой

«Мы встретили новый год с книгами в руках. Мысленно я пожелал Вам, дорогой мой друг, всяких земных благ: во-первых, конечно, здоровья; во-вторых, успеха в Ваших делах и в особенности, чтобы Ваше браиловское хозяйство наконец стало на твердую ногу; в-третьих, в случае путешествия за границу, чтобы на сей раз Вы избегли всяких неприятностей и невзгод; в-четвертых, чтобы были счастливы и довольны все близкие Вашему сердцу. Озираясь на протекший год, я должен спеть гимн благодарности судьбе за множество хороших дней, прожитых и в России, и за границей. Я могу сказать, что за весь этот год я пользовался ничем не смущаемым благополучием и был счастлив, насколько счастье возможно. Конечно, были и горькие минуты, но именно минуты, да и то на мне только отражались невзгоды близких мне людей, а собственно я лично был безусловно доволен и счастлив. Это был первый год моей жизни, в течение которого я был все время свободным человеком».

Из письма Надежде фон Мекк, 2 января 1880 года

Чарлтон Хестон: в мечтах о пиратских приключениях

«В моих первых экземплярах „Острова сокровищ“ Роберта Стивенсона и „Гекльберри Финна“ Марка Твена по страницам все еще разбросаны иголки голубой ели. Они все еще пахнут Рождеством».

Из интервью на Dick Cavett Show

Джейн Остен: в снегах

«На Рождество все приглашают в гости своих друзей и думают только о них, люди не замечают даже самую плохую погоду. Один раз меня на неделю занесло снегом в доме друга. Ничего лучше и придумать было нельзя».

Роман «Эмма», 1815 год

Оззи Осборн: в отрицании

Лидер Black Sabbath, один из крестных отцов хард-рока и хеви-метал, в юности, разумеется, предпочитал проводить Новый год в невменяемом состоянии. Объяснял он это не только любовью к спиртному и организованному веселью, но и ненавистью к консьюмеризму: «Я как идиот должен распаковывать все эти гребаные подарки. Какая чертова трата бумаги. Я, черт возьми, ненавижу Рождество. Я, черт возьми, ненавижу это. Все останавливается. Когда то это был хороший повод для того, чтобы выпить. Теперь я просто ненавижу это».

Джанет Уинтерсон: без иллюзий

«Большинство детей растут, ежегодно оставляя что-нибудь для Санты на Рождество, когда он спускается к дымоходу принести подарки. Я оставляла записки и подарки Четырем всадникам Апокалипсиса».

Цикл рассказов «Рождественские дни: 12 историй и 12 традиций на 12 дней», 2016 год

Майя Энджелоу: в смирении

«За свою жизнь я поняла одну вещь — многое можно сказать о человеке по тому, как он переживает и справляется с тремя вещами в жизни: дождливый день, потерянный багаж и спутанные огни новогодней елки».

Из интервью Опре Уинфри

Михаил Салтыков-Щедрин: в трезвости

«Поздравляю Вас и многоуважаемую Екатерину Павловну с наступающим Новым годом, который уже потому будет лучше истекающего, что имеет одним днем меньше. Ужасный был последний год, поистине ужасный. Жестокий без резона, безалаберный, глупый. Кроме злобы, бесплодно мечущейся и выражающейся в самых необдуманных предприятиях, ничего не видно. Никогда я такой глубокой боли не испытывал — просто не знаешь, где место найти. Хотелось бы спрятаться куда-нибудь, ничего не видеть, все забыть, да не знаю, куда деться. Хорошо бы водку начать пить, да боюсь — мучительно».

Из письма журналисту и публицисту Григорию Елисееву

Алиса Коонен: на бульваре

«Играла средне. Настроение было неважное. После спектакля — мытарства с Александром Яковлевичем на извозчике в нерешительности, куда деваться. Зазвонили Новый год — мы шли по проезду Тверского бульвара — к Страстному. Потом ходили по Тверской и Козицкому переулку — одинокие, я плакала, он жаловался на всю свою горечь. Так встретили Новый год».

Из дневника, 1916 год

Ноэл Кауард: в постели

Предыдущая фотография

Следующая фотография

1 / 2

Драматург, режиссер, сценарист «Веселого привидения», начинавший в детстве как актер, в светском Нью-Йорке 1920 х, который он любовно и язвительно описывал, слыл одним из главных тусовщиков. От вечеринок тем не менее отдыхать тоже приходилось, и Кауард для этого традиционно выбирал канун Рождества. Дневниковые записи остались за 1946 год: Ноэл признается, что провел Рождество «в постели с книгами, болтая по телефону с друзьями». Вечером следующего дня он из спальни вышел, пообедал икрой (разумеется) и только после этого отправился отбывать светский долг — на вечеринку к знаменитому театральному менеджеру и продюсеру Хью «Бинки» Бомонту.