Спустя почти год проверок Следственный комитет России (СКР) отказался возбуждать уголовное дело по жалобам на рабский труд в мордовской женской колонии ИК-2. Следователи заявили, что не нашли подтверждений сообщениям осужденных, о которых «Ъ» рассказывал еще в январе. Посетившие колонию члены ОНК и СПЧ пришли к выводу, что нарушения трудового законодательства действительно были, но прекратились после жалоб и последовавшего интереса к этой теме СМИ. При этом инициатора обращений — осужденную Анну Гайдукову лишили возможности общаться с другими осужденными и звонить родным, что правозащитники расценивают как форму давления.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
В начале 2021 года сотрудники «Руси сидящей» (проект Фонда помощи осужденным и их семьям, который признан иноагентом) попросили следственные и надзорные органы проверить жалобы женщин, отбывающих срок в мордовской ИК-2. Осенью 2020 года заключенная Анна Гайдукова (осуждена по «наркотической» ст. 228 УК) пожаловалась священнику на перемены в колонии. Она рассказала, что новое начальство ИК-2 ввело «рабские условия труда» в швейном цехе. От женщин потребовали шить униформу для различных госорганов по 12–14 часов, причем без выходных. Как пояснила Анна Гайдукова, когда официальная смена заканчивалась, женщин отправляли на ужин, а затем отключали камеры видеонаблюдения и снова выводили работать. По ее словам, за переработки никому не доплачивали, а зарплаты заключенных составляли не больше 400–500 руб. в месяц. Все это «Ъ» подтвердили несколько уже освободившихся из ИК женщин.
Священник обратился за помощью в «Русь сидящую», которая направила в колонию адвоката Даниила Бермана. Он записал и опубликовал жалобы женщины, после чего у Анны Гайдуковой начались неприятности.
Ее изолировали в отряде со строгими условиями и не разрешали звонить по телефону.
К ней перестали пускать господина Бермана — защитнику говорили, что его доверительница сама отказывается от встреч.
Юристы «Руси сидящей» направили множество жалоб в правоохранительные и надзорные органы. Начальник ИК-2 Вячеслав Кимяев не отвечал на запросы «Ъ» о жалобах заключенных и недопуске адвоката. Руководитель мордовского управления ФСИН Леонид Мустайкин настаивал, что осужденная Гайдукова сама отказывалась от встречи с адвокатом. Ее жалобы на условия труда он назвал безосновательными, заявив, что «продолжительность рабочего дня» в ИК-2 «соответствует требованиям» ст. 91 ТК РФ и ст. 104 УИК РФ. Региональный омбудсмен Валерий Левин заявил «Ъ», что не мог посетить Анну Гайдукову из-за карантина в колонии в связи с пандемией.
В феврале следователь межрайонного следственного отдела СУ СКР по Республике Мордовия проверил жалобы на «рабские условия труда» в ИК-2. Как следует из материалов проверки, он не обнаружил состава преступления в действиях начальника колонии Вячеслава Кимяева и вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Однако это решение неоднократно отменялось прокурором Зубово-Полянского района Мордовии и руководителем Зубово-Полянского МСО СУ.
В последний раз постановление об отказе отменялось 8 сентября, материал снова был направлен для дополнительной проверки. А 29 ноября заместитель председателя Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы Ева Меркачева и член Совета по правам человека при президенте Андрей Бабушкин посетили ИК-2. Напомним, после серии скандалов с пытками в СИЗО и колониях (соответствующие свидетельства в октябре публиковал проект Gulagu.net) госпожа Меркачева и господин Бабушкин проинспектировали ряд ИК Саратовской, Кировской областей и Мордовии. Сейчас правозащитники готовят отчет для прокуратуры, Следственного комитета России и омбудсмена Татьяны Москальковой.
По словам Евы Меркачевой, она обратила пристальное внимание на мордовскую ИК-2 благодаря публикациям «Ъ».
Она встретилась и побеседовала наедине с осужденными женщинами, в том числе с Анной Гайдуковой. Заключенные подтвердили ей информацию о фактах принуждения к «рабскому труду» в 2020 году. Как следует из предварительного отчета правозащитников, после публикаций о проблеме администрация колонии перестала требовать переработок. «Однако саму Анну за это наказали. Она утверждает, что ей подбросили зажигалку, обвинили в разных нарушениях, которые она не совершала. С тех пор ее содержат в ОСУОН (отряд строгих условий отбывания наказания.— “Ъ”),— говорит госпожа Меркачева.— Мы расцениваем ее содержание в отряде — без возможности общаться с другими осужденными и звонить родным — как форму давления. Проще говоря, рабский труд женщин в ИК-2 перестали использовать, но неприятности Анны Гайдуковой на этом не закончились. Мы настойчиво попросили начальство колонии перевести Анну из строгих условий».
Несмотря на выводы правозащитников, в декабре СКР снова отказал в возбуждении уголовного дела.
Из свежего постановления следует, что сейчас в ИК-2 женщины сверхурочно не работают, а доказать прошлые нарушения «не представилось возможным».
«В соответствии с приказом Минюста и методическими рекомендациями ФСИН, срок хранения видеозаписей со всех видеокамер составляет не более 30 суток, после этого архив уничтожается»,— процитировали в СКР справку от администрации колонии. Следователи добавили, что за последние 30 суток «факты привлечения осужденных к сверхурочным работам не зафиксированы». Более того, опрошенные следствием заключенные не подтвердили факты нарушений.
В «Руси сидящей» сообщили «Ъ», что намерены обжаловать это решение. Юристы фонда собираются навестить осужденных в мордовской ИК-2 до конца года.
Как следует из справки Евы Меркачевой, в мордовской ИК-2 отбывают наказание 290 человек. В колонии имеется восемь отрядов, в ОСУОН отбывают наказание два человека, в ШИЗО и ПКТ никто не содержится. На швейном производстве трудится 207 человек.
Напомним, что участница Pussy Riot Надежда Толоконникова, отбывавшая наказание в мордовской ИК-14, публично заявила о рабских условиях труда в 2013 году. Позже ФСИН признала ее правоту: в декабре 2018 года против начальника ИК-14 Юрия Куприянова возбудили уголовное дело о превышении должностных полномочий (ч. 1 ст. 286) и служебном подлоге (ч. 1 ст. 292 УК). Потерпевшими признали 210 женщин-заключенных.