В мире криптовалют 2021-й стал годом качественного роста. Но Россия на этом поле по-прежнему никуда не спешит. Уже год, как действует законодательство о цифровых финансовых активах, но компании и банки так и не смогли реализовать его положения. Остаются в подвешенном состоянии вопросы обращения криптовалют, налогообложения виртуальных активов и майнинга. Если их не решить, страна продолжит упускать большие средства, которые могли бы пойти на более высокие технологии, чем майнинг, уверена корреспондент отдела финансов Ксения Куликова.
Корреспондент отдела финансов «Ъ» Ксения Куликова
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Корреспондент отдела финансов «Ъ» Ксения Куликова
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Говоря об итогах 2021 года для рынка виртуальных валют, многие аналитики и трейдеры проводят аналогии с 2017 годом «криптореволюции», когда цена биткойна выросла с $1 тыс. до $20 тыс. В 2021 году биткойн в определенный момент более чем удваивал стоимость — с $28 тыс. в начале года до $69 тыс. в ноябре. И даже коррекция до $50 тыс. не катастрофический обвал. Ведь капитализация первой в мире криптовалюты сейчас держится на уровне $1 трлн, превысив денежную массу рубля, а в ноябре достигала $1,3 трлн. Общая же капитализация рынка криптовалют в течение года доходила до $3 трлн.
Все чаще финансисты прочат виртуальным валютам защитную функцию в мировой экономике на случаи катаклизмов и роста инфляции — ту роль, которую сейчас выполняют золото и US Treasuries. Тем более что золото не росло весь год, а реальная доходность американских бондов уже долго остается отрицательной. А вот биткойн в начале сентября стал, например, официальным платежным средством в Сальвадоре.
Конечно, город Биткойн-сити, где будут майнить криптовалюту на энергии вулканов, это все еще почти криптофольклор, а в качестве реального средства платежа о ней говорят только в странах со слабой финансовой системой и в офшорных зонах.
Но и развитые страны постепенно легализуют криптовалюты, рассматривая их в основном как инвестиционные активы.
По этому пути так или иначе идут страны ЕС, Япония, Южная Корея, Сингапур, Израиль, ЮАР, Гонконг, Мексика, Таиланд.
Вся мировая традиционная финансовая система уже признала неизбежность виртуальных валют и начала понемногу работать с ними: Visa и PayPal осуществляют платежи, переводы, выпускают кредитные карты, инвестбанки, среди которых Goldman Sachs Morgan Stanley, BoNY Mellon выступают кастодианами этих активов, организуют криптовалютные дески. Важнейшее событие для отрасли произошло, когда ФРС после многолетних проволочек разрешила допуск на биржу ETF на биткойн — ProShares Bitcoin Strategy. Еще несколько фондов, и не только в США, стоят в очереди на получение соответствующих лицензий.
Многие нефинансовые компании принимают или готовятся принимать криптовалюты в оплату продукции или услуг. Среди них розничные торговые сети, в том числе в США и Европе, девелоперы, автодилеры, кинотеатры, онлайн-казино, наконец. Политики в США начали принимать пожертвования в криптовалюте, а конгресс рассматривает возможность оплаты ею в «ресторанах, торговых автоматах и сувенирных магазинах» в Капитолии.
Даже Китай, который летом 2021 года полностью запретил майнинг виртуальных валют, а в сентябре и сделки с ними, не отрицает права владеть биткойном или работать в этой сфере. В данном случае ограничения эксперты трактуют как логичное продолжение запрета на покупку любой иностранной валюты в стране. Майнинг же требует огромного количества электроэнергии, а в Китае осенью и с учетом запрета разразился жесткий энергетический кризис.
Но это решение властей КНР привело к тому, что вся мировая отрасль «добычи» криптовалют начала в 2021 году перестраиваться.
Майнеры активно перемещают мощности в другие страны, и одним из популярных направлений стала Россия. По подсчетам Кембриджского университета, она заняла третье место после США и Казахстана по объему используемых для майнинга биткойна вычислительных мощностей.
При этом в РФ, как и, например, в Саудовской Аравии, Турции, Вьетнаме, Тайване и Индонезии, криптовалюты запрещены к использованию как средство платежа и операций в банковской системе. И хотя россияне вполне участвуют в рынке виртуальных валют (ЦБ оценивает объем таких операций на уровне 350 млрд руб. в год, а глава комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков — в 5 трлн руб.), на официальном поле в стране здесь царит тотальное затишье.
С января в РФ действует закон о цифровых финансовых активах, разрешен выпуск токенов участникам реестров операторов информационных систем и обмена цифровых финансовых активов. Но заявки на внесение в этот перечень от Сбербанка, «Норильского никеля», «Трансмашхолдинга» и ВТБ так и лежат под сукном. ЦБ и вовсе жестко против использования российской финансовой инфраструктуры для сделок с криптовалютой.
Хотя гораздо понятнее была бы политика, при которой огромный денежный поток, генерируемый криптовалютами, не игнорируется и отсекается, а используется в экономике.
Как выражается тот же господин Аксаков, «должны быть криптообменники, биржи легализованы, чтобы все было прозрачно, понятно регулирующим органам, и налогооблагать эти операции». Основой для такой системы мог бы стать американо-европейский сценарий, а также рекомендации FATF. И тогда полученные средства пошли бы не в страны Латинской Америки или Африки, а на развитие в России более высоких технологий, чем майнинг.
