В Мультимедиа Арт Музее (МАММ) при поддержке Президентского фонда культурных инициатив и компаний «Норникель» и МТС проходит первая международная биеннале «Искусство будущего / Art for the Future». Среди 60 проектов российских и зарубежных художников, занявших все семь этажей музея, тон задают произведения, созданные на стыке искусства с наукой и технологиями. И все же Игорь Гребельников обнаружил, что, вопреки названию, «Искусство будущего» обращено к широкому кругу проблем настоящего.
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов
Это, пожалуй, самая зрелищная экспозиция, показанная в стенах МАММ, и уж точно самая мультимедийная. С улицы, сквозь прозрачные двери, «Искусство будущего» манит ярким панно во всю стену: картинка бежит, мерцает, меняется, как реклама на Таймс-сквер, но вблизи все еще интереснее. «Туннель данных» Рефика Анадола наполняют мириады изображений, сделанных со спутников NASA: виды Марса, Земли, космической темноты, фрагментов МКС обработаны компьютерными алгоритмами и сгруппированы так, что глаз не оторвать от этого гигантского калейдоскопа. Но раньше это покорение космоса ассоциировалось с чем-то романтическим и прогрессивным, а теперь-то мы знаем, что с помощью спутников во всю «покоряют» и нас, землян. Разумеется, с благими намерениями, но все идет к тому, что каждый наш шаг будет отслежен и зафиксирован — и с этим ощущением непросто сжиться. Как и с тем, что в этикетках к работам художников постоянно мелькают непривычные для искусства понятия — «нейросети», «базы данных», «алгоритмы», но это лишь подтверждает тот факт, что будущее уже наступило.
То, как мир технологий цепко следит за нами, демонстрирует кинетическая скульптура группы Random International. Это прямоугольное зеркало, состоящее из квадратных панелей, каждая из которых словно ощетинивается, стоит попасть человеку в поле ее зрения, и спешно меняет наклон, откликаясь на каждый жест,— но есть ощущение, что если двигаться слишком резко, то датчики можно свести с ума, вывести из строя.
Разного рода сбоям, происходящим в процессе адаптации реальной жизни к цифровой, посвящен целый ряд работ. Голландская художница Симон С. Никиль заметила, что фразу «I love you» искусственный интеллект настойчиво слышит как абсурдное elephant juice («слоновий сок»), и на комизме непонимания выстроила сюжет видео о том, как оцифрованный соискатель проходит собеседование у робота-кадровика. Сбои будут неизбежны и в том, как видится, авторитарном мире, приход которого подгоняют технологии. В интерактивной видеоинсталляции Михаила Максимова «Знак толпы 1.2» зритель может управлять движениями толпы: достаточно на тачпаде нарисовать знак, и по его форме начнет выстраиваться толпа на экране монитора, однако даже цифровым персонажам не удается в точности исполнить «приказ». А с другой стороны, искусственный интеллект явно достиг успехов в распознавании «своих» и «чужих», точнее, этому его обучили российские художники Gray Сake (Катя Пряник и Саша Сереченко). Их видео «Backlash» — компиляция из телесюжетов со сценами жестких разгонов митингующих в разных странах, включая Россию: нейросеть ловко различает орудующих дубинками и тех, кто сопротивляется, моментально окрашивая их в разные цвета.
«Искусство будущего» (у биеннале есть и обширная онлайн-составляющая, цифровые работы можно посмотреть на сайте artforthefuture.art) обрисовывает тот цивилизационный сдвиг, который сейчас переживает человечество, разбирается в том, ради чего все волей-неволей вовлечены в четвертую промышленную революцию. Выставка выстроена как размышление, где технологически вычурные работы, основанные на алгоритмах, базах данных, нейронных сетях, искусственном интеллекте, компьютерных играх, соседствуют с созданными в традиционных техниках вроде рисования, фотографии или видео. Инициатор биеннале Ольга Свиблова говорит, что выставкой (над ней работала команда кураторов во главе с медиахудожником Алексеем Шульгиным) ей хотелось создать ощущение «Соляриса». Надо полагать, в том смысле, что искусство — хоть даже и самого невероятного будущего — способно обратить нас к себе, вернуть на Землю, подобно брейгелевским «Охотникам на снегу» в фильме Тарковского, спасающим главного героя от мучительных видений.
На эту спасительную роль пытается претендовать, скажем, умопомрачительной красоты цифровой коллаж «Жизнь и увядание в текущий момент вечности II» группы teamLab (в нее входят художники, программисты, инженеры, компьютерные графики, математики, архитекторы) — это возникающая из ниоткуда цветочная композиция, которая едва заметно трансформируется, от появления ростков и бутонов до цветения и увядания. Картинка меняется еще и в зависимости от часового пояса, в котором демонстрируется работа, и в ней легко узнать извечный сюжет о временах года, столько раз воплощенный как в изобразительном искусстве, так и в музыкальном.
Или «Гуглонатюрморты» Дмитрия Кавки — аккуратные акварели, воспроизводящие сумбур, сгенерированный на основе картинок из Google с помощью алгоритмов, управляемых музыкальным треком. Рисование здесь сродни адаптации к цифровому хаосу — кажется, так древние люди наскальными рисунками усмиряли природу.
Трехканальное видео группы АЕС+F «Турандот 2070» показывают как в кинозале: оно, понятно, обращено к фьябе Карло Гоцци, однако ее интерпретация отзывается на баталии вокруг гендерного равноправия. Сюжет перенесен в фантазийный Китай будущего, страну победившего матриархата, и остается только сочувствовать добивающимся руки строптивой принцессы. А еще дивиться — как это обычно бывает в работах АЕС+F — барочной избыточности и страсти, с которой цифровая анимация поглощает реальных участников съемки: за этими метаморфозами трудно уследить за сюжетом. (Каково же было зрителям оперы «Турандот» в палермском Театре Массимо, где художники выступили сценографами, а видео стало фоном сценического действа?)
Иные агрегаты, созданные художниками, впечатляют и сами по себе, как, например, устройство под названием «adad» художника ::vtol:: (Дмитрия Морозова). В этот механизм стекаются данные о молниях со всего света, которые преобразуются в удары молоточков по специально выращенным кристаллам, а те, в свою очередь, порождают электрический разряд. По тому, как часто «искрит» этот adad, ощущаешь, в насколько «наэлектризованном» мире мы живем.
И все же выставка — еще и о нашем отношении к очередной революции, и, по счастью, оно-то пока не лишено юмора. Так, британский художник Эд Форниелес, в прошлом аналитик данных, придумал анимешного персонажа, который в режиме реального времени следит за перепадами котировок криптовалют и цен на NFT-произведения: смеется и грустит, ликует и недоумевает — у него стоит поучиться тому, как реагировать на хаос цифровых спекуляций.
Анна Ротаенко и вовсе предлагает попрыгать на розовом надувном батуте, принявшем форму решетчатой клетки. Ее «the Network» — вроде бы вполне себе символ наступающей эры, где вся живость и непосредственность человеческого бытия может оказаться под контролем, за решеткой. Но пока что эта решетка выглядит надувным игрушечным фантомом: может, устрашаться все-таки рано.