Вчера в Хабаровске продолжился процесс по делу начальника департамента госконтроля Минприроды по ДФО Сергея Крупецкого и руководителя Главного управления природных ресурсов (ГУПР) Хабаровского края Виталия Севрина. Они обвиняются в вымогательстве $1 млн с ЗАО «Артель старателей “Амур”». Защита предприняла попытку перевести признанного потерпевшим технического директора артели Ивана Ханя в категорию свидетелей, но суд отклонил ходатайство.
|
|
По свидетельству потерпевшего Ивана Ханя, гендиректор артели «Амур» Виктор Лопатюк (на фото) поручил ему сбить цену требуемой взятки ФОТО ИГОРЯ БАЛАБАНОВА |
Адвокат Виталия Севрина Владимир Мательский заявил ходатайство об отмене признания потерпевшим технического директора артели «Амур» Ивана Ханя на том основании, что господин Хань не понес материального ущерба и не попадает в категорию лиц, в отношении которых может рассматриваться вопрос о причиненном моральном ущербе. Техдиректор заявил суду, что претерпел моральные и физические страдания, в частности, приобрел аритмию сердца, тахикардию (потерпевший опоздал к началу процесса, поскольку, по его словам, ему оказывали медицинскую помощь). Суд отклонил ходатайство защиты.
Как заявил в перерыве „Ъ“ Владимир Мательский, в свое время защита подаст еще одно заявление о признании техдиректора артели свидетелем. «Удовлетворив мое ходатайство, суд признал бы целую цепочку процессуальных нарушений, звенья которой открывались бы одно за другим. Следующим в свидетели был бы переведен Виктор Лопатюк (гендиректор артели.— „Ъ“). И такая возможность у нас остается»,— пояснил защитник.
После перерыва адвокаты чиновников Минприроды выясняли детали переговоров о взятке, которая вымогалась за право дальнейшей добычи платины на месторождении Кондер. Услышав, что цена вопроса равна $2 млн, господин Хань поставил в известность генерального директора ЗАО Виктора Лопатюка. Руководитель артели поручил Ивану Ханю вести переговоры о снижении суммы: в итоге сошлись на $1 млн. Встречи с начальником ДГК техдиректор записывал на свой «магнитофон журналистского образца». Имея на руках три аудиокассеты с записями разговоров, осенью 2003 года Виктор Лопатюк обратился в крайУВД. Последующие переговоры с чиновниками Минприроды сыщики предложили писать на профессиональную микроаппаратуру. Как пояснил господин Хань, встречи с руководителем ДГК происходили обычно в полдень, все консультации он получал в УВД прямо перед ними. Попутно он продолжал фиксировать беседы и на личный диктофон — для Виктора Лопатюка. По признанию техдиректора, диктофон и кассеты были выброшены им позже в гневном порыве.
Выяснилось, что при сдаче Иваном Ханем оснащения обратно в УВД после каждой из пяти записанных встреч качество произведенной записи и даже сам факт ее наличия никем не проверялся. Потерпевший сначала сообщил, что также вел видеозапись: «Мне на плече крепили что-то». Однако потом, отвечая на вопрос адвоката Мательского, дал другие показания: «Видеосъемки я не вел, и мне неизвестно, вел ли их кто-то». Между тем в вещдоках есть видеокассета, и при рассмотрении доказательств вопрос о ней наверняка будет поднят снова.
Обсуждение схемы передачи части денег проходило, по свидетельству Ивана Ханя, в кабинете Виталия Севрина. Там чиновники предложили ему доставить $200 тыс. в Москву и передать своему человеку. Иван Хань отказался лично передавать деньги, но сказал, что за него это сделает другой представитель артели. Несколько дней спустя на хоккейном матче во дворце спорта «Платинум-Арена» Виталий Севрин назвал, кому следует вручить сумму. Она была передана милиции, которая и провела в Москве операцию по задержанию зятя Крупецкого Юрия Чайникова. Именно ему 6 ноября вручили пакет с деньгами. Сегодня процесс продолжится.
ЭРНЕСТ ФИЛИППОВСКИЙ