Как стало известно “Ъ”, Лефортовский райсуд столицы в очередной раз отложил вынесение решения по жалобе адвокатов бывшего спецкора “Ъ” и «Ведомостей», советника главы «Роскосмоса» Ивана Сафронова. Защита пытается обжаловать действия следователей ФСБ, которые не разрешают им в свободном режиме делать любые выписки из материалов уголовного дела о госизмене. Причем такой запрет руководители следственной бригады вынесли даже в отношении несекретных данных как еще на стадии предварительного следствия, так и сейчас, когда обвиняемый и его представители изучают собранные материалы. По мнению адвокатов, это грубо нарушает право Ивана Сафронова на защиту, так как его представителям просто невозможно запомнить материалы сложного 20-томного дела на память и разработать линию и тактику защиты.
Тайны, установленные Александром Чабаном, не могут не сказаться на качестве защиты Ивана Сафронова
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
По данным “Ъ”, очередную жалобу адвокатов Ивана Сафронова рассматривает еще с конца прошлого года судья Лефортовского райсуда Москвы Елена Галиханова. Автор обращения защитник Дмитрий Талантов, президент Адвокатской палаты Удмуртии, обжалует действия и бездействие следствия в рамках ст. 125 УПК РФ. Как он сам пояснил “Ъ”, руководитель следственной бригады СУ ФСБ по делу Ивана Сафронова полковник юстиции Александр Чабан еще на стадии предварительного следствия до объявления об окончании расследования запретил ему и его коллегам делать какие-либо выписки из засекреченного дела о госизмене. Причем запрет касался всех без исключения документов, даже несекретных и не относящихся к гостайне.
Этот запрет был обжалован в том же Лефортовском суде, однако действия следователя были признаны законными. Рассмотрение жалобы на это решение в Мосгорсуде еще не назначено, а Лефортовский суд еще не изготовил протоколы судебных заседаний.
В ожидании этих документов он подал новую жалобу в суд, которая уже касалась запрета делать выписки даже в процессе чтения материалов по завершении следствия в рамках ст. 217 УПК РФ.
Как отмечает Дмитрий Талантов, таким образом грубейшим образом нарушается право его доверителя на защиту. Адвокатам разрешают делать только записи в секретной тетради, которая хранится в сейфе у следователя и выдается им лишь на несколько часов.
«Фактически нам предложено на слух воспринять более 20 томов уголовного дела, хотя, естественно, адвокатам надо делать выписки из секретных документов со ссылками на нормы права, их анализа и т. д.»,— заявил господин Талантов, подчеркнув, что в таких условиях не приходится говорить о полноценном представлении интересов Ивана Сафронова.
По его словам, следователь неоднократно угрожал не пропустить защитников внутрь здания СУ ФСБ для продолжения процедуры ознакомления с материалами и отбирал уже сделанные записи.
Слушания по этому делу были объявлены судом закрытыми из-за секретности материалов, которые могут предоставить судье Галихановой Александр Чабан и представитель прокуратуры. В частности, по некоторым данным, речь идет об «обозрении» в суде той самой секретной тетради, которую выдает следователь адвокатам.
Хотя сами защитники считают это прямым нарушением адвокатской тайны, поскольку говорить о ее соблюдении вряд ли приходится, так как эти записки юриста сделаны для внутреннего пользования, содержат определенные планы и наметки, однако находятся в прямом доступе следователя — процессуального оппонента защитников.
Видимо, эти доводы показались суду весомыми, и в понедельник он отказался осматривать секретную тетрадь адвоката.
«Логика у наших оппонентов весьма странная: если в деле есть хоть один секретный документ, составляющий гостайну, секретным является все дело, но следователь не может дать правового объяснения этому своему утверждению»,— считает Дмитрий Талантов, отмечая, что, по его мнению, секретным является один определенный документ, а все остальное — в свободном доступе адвоката, что в свое время подтвердил своим решением Конституционный суд.
Он также пояснил, что в понедельник вынесение решения по его жалобе Лефортовский суд отложил до конца недели, чтобы следователь и прокурор могли подготовиться и дать какие-то объяснения вынесенным запретам со ссылкой на правовые документы и нормы закона.