Франсуа Озон: не волнуйтесь, мой отец жив

Автор фильма «Все прошло хорошо» Франсуа Озон рассказал Андрею Плахову о взаимоотношениях между правдой и вымыслом в картине, о влиянии локдауна на его новую работу, о почтении к Фассбиндеру и о собственных взглядах на проблему эвтаназии.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— В вашем фильме иронически повернута тема убийства отца, хорошо знакомая по вашим ранних лентам…

— Можно и так сказать, хотя это не было моей целью. Прежде всего это кино про отношения в семье Бернейм — между дочерью, которую я хорошо знал, и отцом, которого я никогда не видел, но много о нем слышал от Эмманюэль. Он иногда вел себя как диктатор, но под конец жизни проявил себя сильным человеком, способным смотреть в лицо смерти. Сегодня, когда все боятся смерти и избегают о ней говорить, эта смелость особенно впечатляет. Что касается отцеубийства, я действительно «убивал» своих родителей в ранних фильмах. Но не волнуйтесь, мой отец по-прежнему жив.

— Вы хотели воспроизвести реальную историю реальных людей, или она стала только толчком для полета воображения?

— Кто читал книгу, может убедиться, что я довольно точно ей следую, хотя и ввел некоторые новые элементы. Речь идет, например, о фигуре матери, которой в фильме отведена важная роль. Но я ничего не придумал, в том числе и то, что главный герой был геем. Кто-то говорит: конечно, раз фильм Озона, значит, в нем должен быть гей. Но Бернейм действительно был геем, однако он не хотел разводиться с женой, и все это было нелегко пережить дочери.

— Одна из главных сюжетных линий фильма — отношения Эмманюэль и ее сестры Паскаль. Они полностью противоположны по своему характеру и по реакциям на происходящее. Вы намеренно заострили этот конфликт, или так было на самом деле?

— Они действительно очень разные, эти две сестры. Но сложность их отношений тоже спровоцирована отцом: каждая любит его по-своему и стремится выразить эту любовь перед лицом смерти.

— Вы впервые снимали двух популярных актеров — Андре Дюссолье и Софи Марсо. Довольны ли вы их работой и готовы ли включить в свою команду для будущих проектов?

— Доволен. Софи Марсо — большая звезда во Франции, ее участие помогает привлечь публику. Она с энтузиазмом взялась за эту роль, поскольку книга и образ героини ее тронули. Когда-то я предлагал Андре Дюссолье сняться в моем фильме «Капли дождя на раскаленных скалах», но он отказался. Спустя годы артист признал, что это было ошибкой, и принял предложение сыграть Андре Бернейма.

— Упомянутый вами фильм 1999 года снят по сценарию Райнера Вернера Фассбиндера. К нему имеет отношение и ваша новая картина «Петер фон Кант», которая скоро будет открывать Берлинский фестиваль. В ней участвует муза Фассбиндера — Ханна Шигулла, но она же выступает и в вашем фильме об эвтаназии, играет Доктора Смерть. Чем объясняется непреходящее увлечение Фассбиндером?

— Фассбиндер был очень важен для меня, будучи студентом, я учился по его фильмам. Меня восхищала смелость, с какой он изображал историю Германии. И я всегда мечтал работать с Ханной Шигуллой. Ее героиня швейцарка, и актриса предложила играть ее с швейцарско-немецким акцентом, но в итоге мы предпочли классический немецкий язык. Что касается моего новейшего фильма «Петер фон Кант», он тоже навеян Фассбиндером. И еще на решение снять его повлиял локдаун: в это время во Франции можно было делать только локальное кино, где все происходит в одной комнате с малым количеством действующих лиц.

— Другой режиссер помимо Фассбиндера, который незримо присутствует в вашем фильме,— Луис Бунюэль…

— Да, поскольку муж Эмманюэль готовит его ретроспективу, так было, я ничего не придумал. Мне было приятно ввести в картину эту деталь, ведь Бунюэль — один из моих любимых режиссеров.

— Ваши фильмы становятся более серьезными и более связанными с реальностью. В них меньше юмора. Вы и дальше будете двигаться в этом направлении или хотите удивлять публику неожиданными поворотами?

— Я не планирую карьеру, эти «повороты» зависят от настроения и от темы. «Все прошло хорошо» — фильм о смерти, но и в нем есть юмор. Не возвращаюсь к своим прежним фильмам, не анализирую их, предоставляю это критикам. Все эти фильмы — мои дети, но брошенные дети, отпущенные в свободное плавание. Я не стремлюсь удивлять, просто следую инстинкту и желанию.

— Ваш фильм посвящен чувствительной и дискуссионной теме эвтаназии. Какова ваша позиция в этом вопросе?

— Считаю, что должен быть принят закон, который снял бы ответственность с детей больных стариков, желающих умереть. Это несправедливо, что богатые люди имеют возможность решить проблему, поехав в Швейцарию или еще куда-то, для бедных же это недоступно. Франция, как и Италия, и Испания,— страна с католической традицией, которую политики боятся затрагивать. Надеюсь, мой фильм хоть немного поможет изменить ситуацию.