Генпрокуратура обратилась с административным иском в Верховный суд (ВС) РФ, требуя признать террористическим движение «Колумбайн». Этим термином называют поклонников шутинга после массового убийства в американской школе «Колумбайн» в 1999 году. Рост популярности «Колумбайна» в России ранее признавали угрозой в Совбезе РФ. Опрошенные “Ъ” эксперты полагают, что инициатива Генпрокуратуры может привести не к поимке потенциальных стрелков, а к охоте на молодежь, ведущую «болтовню» в интернет-пабликах.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ
О подаче Генпрокуратурой административного иска с требованием запретить движение «Колумбайн» сообщили в пресс-службе ВС РФ. Заседание пройдет 2 февраля в закрытом режиме.
Массовое убийство в школе «Колумбайн» в американском штате Колорадо произошло в 1999 году: двое учеников 17 и 18 лет убили 13 школьников и ранили 23 человека, после чего покончили с собой. После этого в соцсетях стали появляться тематические сообщества поклонников и последователей, посвященные этим событиям. Термином «Колумбайн» начали называть массовые убийства в учебных заведениях по всему миру. В 2020–2021 годах Роскомнадзор добавил в реестр запрещенной информации более 750 ссылок по теме «Колумбайна», сообщает ТАСС. В России последний случай массового убийства в учебном заведении имел место в сентябре 2021 года в Пермском госуниверситете: первокурсник Тимур Бекмансуров застрелил из ружья 6 человек и ранил 47 граждан.
В ЦОС ФСБ ранее говорили о выявлении «множества крупных» «колумбайновых» интернет-сообществ численностью около 50 тыс. пользователей. В ФСБ подчеркивали, что пропаганда подобной идеологии формирует у подростков «антиобщественные настроения и провоцирует их на жестокость». В Совбезе РФ назвали угрозой национальной безопасности страны «рост популярности субкультуры "Скулшутинг" или "Колумбайн"» в соцсетях наряду с пропагандой «преступного образа жизни, в том числе субкультуры АУЕ» (запрещена в РФ).
Ранее российские правоохранительные органы не сообщали про существование единой структуры, объединенной подобными идеями. В сообщении пресс-службы ВС РФ не уточняется, что истец имеет в виду под термином «движение "Колумбайн"». При этом у высшей инстанции уже есть опыт запрета деятельности незарегистрированных движений. Так, в августе 2020 года ВС РФ признал экстремистской деятельность движения АУЕ («Арестантский уклад един»).
Руководитель информационно-аналитического центра «Сова» (внесен Минюстом в список иноагентов), член СПЧ Александр Верховский называет инициативу Генпрокуратуры «неудачной». «Это делается для ужесточения ответственности для участников сообществ в интернете, где болтают, а не для тех, кто идет расстреливать школы,— полагает господин Верховский.— В таких тематических группах что-то романтическое на тему колумбайнеров пишут в основном подростки. Но сейчас их болтовня расценивается как предмет для педагогической деятельности, в крайнем случае сообщества блокируются».
Эксперт отмечает, что при «переводе в категорию противодействия экстремизму последствия для болтающих подростков будут тяжкими»: «Их смогут привлекать по делам об оправдании терроризма».
Отметим, согласно ст. 205.2 УК РФ, призывы к террористической деятельности или оправдание терроризма грозят сроками до пяти лет лишения свободы. Руководитель правозащитной группы «Агора» Павел Чиков напоминает, что по ряду статей УК РФ о террористической деятельности уголовная ответственность наступает с 14 лет. «Основная аудитория, увлекающаяся идеями школьных шутингов,— старшеклассники. Прямым следствием признания движения "Колумбайн" террористическим будет открывающаяся возможность преследования 14–15-летних подростков по всей стране только за то, что они подписаны на паблики и что-то там комментируют — например, обиды на одноклассников или учителей. Возможностей расширительного толкования и произвольного применения новых полномочий будет много»,— опасается господин Чиков. Александр Верховский считает, что подобные полномочия могут «применяться избирательно». Его больше тревожит, что предложение Генпрокуратуры нацелено на группы, где едва ли появляются «реальные стрелки»: «Они если и обсуждают свои планы, то непублично». «Такие стрелки — люди не очень социализированные и редко состоят в каких-то пабликах. Найти и выявить их довольно сложно»,— согласен Павел Чиков.