Все только начинается
Научный сотрудник ИМЭМО Илья Крамник о главном вызове для России на фоне кризиса безопасности
Текущий спор России и Запада по гарантиям безопасности может закончиться как угодно, но настоящий разговор о нашем будущем только начнется. Военная безопасность будет иметь в нем отнюдь не определяющее значение.
Фото: РСМД
Фото: РСМД
О чем речь?
США, которые стали главным адресатом российских предложений по безопасности, также являются одним из лидеров и выгодоприобретателей системы, в которой военные и политические гарантии выступают средством экономического сотрудничества. Глобальный рынок обеспечивает и содержание инструментов, которыми пользуются США и их союзники. Одним из таких инструментов стали санкции, существенно ограничивающие возможности развития стран, против которых они направлены.
Независимо от того, будут ли приняты российские условия по гарантиям безопасности, США и их союзники, определившие Россию как соперника и оппонента, будут и дальше пытаться ограничивать возможности ее развития.
Насколько существенны эти ограничения?
Весьма существенны, в том числе в сферах, имеющих прямое отношение к военной безопасности. Ограничения на доступ к современной электронике уже несколько лет служат существенным препятствием в развитии российской оборонки, серьезно тормозящим ряд программ. Речь о таких чувствительных вещах, как средства разведки, управления, навигации, связи, определяющие возможности современных армий.
Положение России не уникально: от поставок импортных комплектующих, доступа к технологиям и совместным разработкам зависят практически все развитые производители — не исключая и сами США. Но если США могут свободно приобретать необходимое им оборудование в Японии, Нидерландах, Южной Корее, на Тайване и так далее по списку стран—партнеров Вашингтона, то возможности России существенно ограничены.
Никто из производителей не хочет конфликта с США.
Импортозамещение, к сожалению, не всесильно. Многие вещи обходятся слишком дорого (или вообще недоступны) для страны, в которой внутренний рынок составляет около 150 млн человек, а доступ на внешние рынки, особенно рынки высокотехнологичной продукции, сильно затруднен.
Альтернативой Западу сегодня выглядит Китай, однако сотрудничество с ним для России тоже не выход из ситуации.
Во-первых, китайские производители, сами зависящие от глобального рынка, не склонны предпринимать шаги, которые осложнят им доступ на этот рынок,— и излишне тесное сотрудничество с Россией относится к этим шагам.
Во-вторых, Китай не слишком заинтересован в развитии российской оборонной промышленности, в том числе имея собственные виды на мировой рынок вооружений, и это существенно ограничивает выбор направлений сотрудничества.
В-третьих, Китай зарекомендовал себя как предельно жесткий и неудобный партнер, не гнушающийся откровенно недобросовестными шагами, включая несанкционированное копирование чужих изделий с последующим отказом от сотрудничества или ухудшением его условий.
Изменить эту ситуацию для китайского бизнеса может только очень большая выгода, которой в случае с Россией не просматривается, или прямая директива руководства КНР — за которую, не исключено, придется заплатить куда большей долей суверенитета, чем это приемлемо для России.