Цены на сырьевые товары, которые зависят от поставок из России, остаются вблизи многолетних и даже исторических максимумов. Стоимость нефти Brent впервые за четырнадцать лет приблизилась к $142 за баррель. Российская Urals из-за отказа от ее покупки рядом потребителей торгуется с существенным дисконтом, но ее стоимость достигла шестилетнего максимума — $111 за баррель. Разрывы торговых связей из-за объявленных антироссийских санкций приводят к скачкам цен, которые усиливаются техническими факторами. Закрытие маржинальных позиций по срочным контрактам на никель привели к двукратному росту цен до $100 тыс. за тонну и остановке торгов на LME.
Фото: Алексей Смагин, Коммерсантъ
Фото: Алексей Смагин, Коммерсантъ
По данным Reuters, 8 марта, стоимость нефти Brent на спот-рынке достигала отметки $141,9 за баррель, максимума с середины июля 2008 года. Это на 5,4% выше значений закрытия понедельника. Во вторник стоимость ближайшего контракта на поставку Brent находилась возле уровня $132,5 за баррель.
Российская нефть Urals также растет в цене, хотя и со значительным дисконтом по отношению к нефти Brent. В ходе торгов вторника стоимость российской нефти на спот-рынке достигала $111 за баррель, максимума с июля 2014 года. Спред составил рекордную за все время наблюдений величину — $31 за баррель. Такое поведение цен связано с разрывом сложившихся цепочек поставок на нефтяном рынке на фоне санкций, принятых в отношении России.
Часть потребителей отказывается от российской нефти, даже несмотря на отсутствие прямых запретов.
По мнению директора департамента управления активами «Ингосстрах-Инвестиций» Артема Майорова, спотовые цены при текущих условиях могут быть по сути любыми, так как потребителям важно закрыть разрыв цепочки «здесь и сейчас».
Разрыв торговых связей с Россией бьет по всем сырьевым рынкам, где она занимает существенную долю и где отмечается низкий объем товарных запасов. В начале недели стоимость некоторых биржевых товаров обновила исторические максимумы. В частности, котировки алюминия на LME накануне достигали $4,07 тыс. за тонну, во вторник в ходе торгов его цена составляла $3,9 тыс. за тонну. Стоимость пшеницы на CBOT достигала в понедельник $14,25 за бушель, во вторник — $13,11 за бушель. Палладий достигал в цене $3,22 тыс. за тройскую унцию, накануне его стоимость составляла $3,44 тыс. за унцию.
Управляющий активами «БКС Мир инвестиций» Виталий Громадин отмечает, что все большее влияние на рынок начинают оказывать технические факторы, как принудительное закрытие коротких позиций во фьючерсах, хеджирование позиций в опционах маркет-мейкерами. Не всегда такие операции связаны со спекулятивными действиями, зачастую механизмы используют производители для хеджирования собственной добычи.
В периоды высокой волатильности хедж может обойтись довольно дорого, так как размер гарантированного обеспечения по производным инструментам по отношению к стоимости позиции значительно возрастает. «У хеджирующей компании есть два варианта — довнести обеспечение или закрыть позицию. Закрыть позицию становится при этом практически невозможно, так как продавцов нет»,— отмечает господин Майоров.
На рынке цветных металлов, и в частности в никеле, как раз и наблюдается классический маржин-колл (закрытие позиций на продажу) на фоне роста рисков запрета поставок металла из России. В ходе торгов вторника стоимость трехмесячного контракта на поставку никеля на бирже LME впервые в истории превысила уровень $100 тыс. за тонну, что вдвое выше не только значений закрытия понедельника, но и предыдущего максимума, установленного в мае 2007 года. В итоге биржа временно остановила торги металлом. По данным Bloomberg, LME предоставила дополнительное время подразделению China Construction Bank, который не исполнил маржинальные требования на сотни миллионов долларов на фоне взлета цен на металл.
В ближайшее время дальнейший подъем цен неизбежен, считают аналитики. По мнению господина Майорова, потребители продолжат накапливать запасы сырья в качестве страховки от возможных санкций на поставки в отношении России, и это поддержит цены на высоком уровне.
Однако в более долгосрочной перспективе цены снизятся, поскольку рынок даже при дефиците стремится к более сбалансированному, хотя и высокому уровню. «Это происходит через разрушение спроса или увеличение добычи с учетом привлекательной конъюнктуры для сырьевых компаний»,— отмечает Виталий Громадин. «Сейчас вряд ли можно говорить, что цены на сырье зафиксированы в контрактах и не будут пересмотрены,— уточняет главный аналитик «Алор брокера» Алексей Антонов.— Вся ткань международной торговли трещит по швам, экспортеры не упустят образовавшуюся прибыль, да и государство не одобрит такую щедрость — продавать сырье по старым ценам».