С 14 марта Роскомнадзор (РКН) блокирует доступ к Instagram (Meta Platforms Inc., также обслуживает работу Facebook, в отношении которого аналогичное решение было принято ранее — сейчас использование площадки возможно только в обход блокировки.— “Ъ”) за распространение «информации, содержащей призывы к насилию против российских граждан, в том числе военнослужащих». Это первый шаг, который надзорные ведомства предприняли в борьбе с политикой Meta. Генпрокуратура уже обратилась в суд с требованием признать компанию экстремистской. Если суд встанет на сторону прокуратуры, последствия для пользователей могут быть серьезными — вплоть до ограничения права на участие в выборах и в некоторых случаях даже уголовного преследования за финансирование организации, признанной экстремистской.
Фото: Алексей Зотов, Коммерсантъ
Фото: Алексей Зотов, Коммерсантъ
Напомним, требование Генпрокуратуры основывается на заявлении пресс-секретаря Meta Platforms Inc. Энди Стоуна о временном запрете на блокировку негативных высказываний, направленных против российских военных, и выражений ненависти в адрес россиян. По словам вице-президента Meta Ника Клегга, речь идет только о жителях Украины, которым компания дает право «на свободу слова как выражение самообороны в ответ на военное вторжение в их страну», при этом в целом соцсеть «не потерпит русофобии». Российская сторона отреагировала на заявления жестко: представители власти призвали бойкотировать соцсети Meta и привлечь компанию к ответственности, а Следственный комитет (СКР) возбудил против нее дело о публичных призывах к экстремизму и содействии терроризму (ст. 280, ст. 205.1 УК РФ).
Пока соцсети Meta просто заблокированы, для пользователей нет опасности, считает руководитель правозащитной группы «Агора» Павел Чиков: «Заявление Генпрокуратуры поступило в Верховный суд, у Facebook есть представители в России, они получат возможность участвовать в слушаниях и потом обжаловать решение. В экстремистский список организацию включат только после вступления в силу решения суда. Если это произойдет, тогда могут быть последствия».
Если суд поддержит прокуратуру, пользователи не будут нести ответственность за наличие профиля в соцсетях, заявил «Интерфаксу» председатель комитета Совета федерации по конституционному законодательству и госстроительству Андрей Клишас.
Тем временем юристы проекта «Сетевые свободы» предупреждают о запрете на любые денежные трансакции в адрес компаний, подконтрольных Meta, но и для тех, кто компании не платил, не исключают уголовной ответственности — например, за участие в деятельности экстремистской организации (ч. 2 ст. 282.2 УК РФ, до шести лет лишения свободы).
«Требование удалять аккаунты и прекращать пользоваться прямо пока нигде не прописывается, но даже приложения могут быть сочтены экстремистскими материалами, а их использование квалифицировано как участие в деятельности»,— считают юристы. Такого же мнения придерживается адвокат Валерия Ветошкина (внесена в реестр СМИ-иноагентов), выступавшая в прошлом году на стороне защиты в суде по признанию экстремистскими структур оппозиционера Алексея Навального: «При худшем развитии событий пользователей могут привлечь за все, что угодно, но, скорее, за посты, конечно. По КоАП ответственность за распространение экстремистских материалов предусматривается, если отдельный материал признан экстремистским. Пока по закону для этого нужно судебное решение, а не признание площадки экстремистской».
Юрист Анастасия Буракова отмечает, что в мировой практике нет прецедентов по признанию соцсетей экстремистскими: «Обычно таковыми признают общественные организации и религиозные объединения. Но в законе есть формулировка "и иные организации", которой прокуратура воспользовалась». И ее иск, скорее всего, будет удовлетворен, считает госпожа Буракова. «Если Meta признают экстремистской организацией, то любые взаимодействия с продуктами компании — даже факт регистрации в соцсети — может быть истолкован как участие в деятельности экстремистской организации. Я уже не говорю про распространение ссылок, использование иконок соцсетей — все может быть наказуемо». Юристы «Сетевых свобод» считают, что использование логотипов Facebook, FB Messenger, Instagram и WhatsApp может попасть под ч. 1 ст. 20.3 КоАП РФ (пропаганда или публичное распространение символики экстремистских организаций, арест до 15 суток для граждан). Также они напоминают, что при упоминании организации нужно будет маркировать ее как экстремистскую под угрозой ч. 2 ст. 13.15 КоАП РФ (штраф до 2,5 тыс. руб. для граждан).
Использование соцсетей Meta может помешать также участию граждан в выборах.
За финансирование экстремистской организации предусмотрен запрет баллотироваться в течение трех лет после признания ее таковой. Ограничения действуют для граждан, оказавших помощь организации за год до признания ее экстремистской. Таким образом, гипотетически тот факт, что множество политиков заказывали рекламу в соцсетях во время выдвижения в Госдуму, может сыграть с ними злую шутку, говорит госпожа Буракова. При этом она напоминает: «Нет никакого перечня, который бы запрещал находящимся в нем людям избираться: все это отдано на откуп конкретной избирательной комиссии. Едва ли кто-то будет лишать пассивного избирательного права представителей партии власти, но в отношении не согласованных с властью кандидатов этот аргумент может быть использован». Впрочем, электоральный юрист Роман Смирнов сомневается, что ранее опубликованные в соцсетях рекламные ролики и посты будут частым поводом для запрета баллотироваться: такую рекламу нужно будет найти, подтвердить, что ее запускал конкретный кандидат и что она носит экстремистский характер. Кроме того, подобные публикации для разбирательства в суде нужно фиксировать нотариально. Сотрудникам региональных избиркомов и прокуратур из-за юридических сложностей тоже вряд ли будет интересно этим заниматься, добавляет эксперт.
В целом эксперты считают, что уголовные дела против пользователей если и будут появляться, то скорее точечно: «Скорее всего, будет заведено несколько показательных дел, чтобы россияне не пользовались иностранными сервисами, на которые у государства нет инструмента давления»,— пояснила госпожа Буракова.