юбилей
Журнал "Медведь" отметил свое десятилетие закрытым ужином в клубе "Кино", устроенным бывшим руководителем "Газпром-медиа" и совладельцем "Медведя" Альфредом Кохом. Единственным журналистом, приглашенным на этот ужин, была светский обозреватель Ъ АЛЕНА Ъ-АНТОНОВА, которая с интересом наблюдала за главой Альфа-банка Петром Авеном, приобщавшимся к панк-культуре под руководством легенды отечественного панка Александра Лаэртского.
Юбилей журнала "Медведь" его владельцы решили отметить в два приема: для широкого круга гостей и прессы — в ресторане China Dream на Кутузовском проспекте и отдельно для тридцати избранных гостей — в закрытом арт-клубе "Кино". Собрать "своих" подальше от прессы и телекамер в укромном месте решил один из акционеров журнала Альфред Кох. И если в China Dream все желающие имели возможность пообщаться с экс-сопредседателем партии СПС Егором Гайдаром, гендиректором ИД "Коммерсантъ" Андреем Васильевым, писателями Александром Кабаковым и Татьяной Толстой, а также примерить лифчики из коллекции художника и ресторатора Андрея Бильжо, то в "Кино" все было камерно и строго. До того момента, пока к микрофонам не вышел именитый панк-музыкант, лидер группы "Волосатое стекло" Александр Лаэртский со своей командой.
Пока исполнители настраивали инструменты, обозреватель Ъ поинтересовалась у хозяина вечера Альфреда Коха, как давно тот увлекается творчеством господина Лаэртского, известного своими скандальными и провокационными текстами отчасти шовинистской направленности с восемьюдесятью процентами ненормативной лексики, по сравнению с которыми песни популярной группы "Ленинград" выглядят произведениями для воспитанниц института благородных девиц. "А что вы думали, я жлоб какой-нибудь и не слушаю панков? — ответил господин Кох.— Лаэртский — мой давний друг". В это время супруга Альфреда Коха Марина тактично готовила соседей по столику к началу концерта: "Вы только не пугайтесь, это очень необычные и эксцентричные музыканты".
Между тем гости, среди которых были глава Альфа-банка Петр Авен, политик Валерия Новодворская, режиссер и сценарист Павел Лунгин, издатель "Медведя" Игорь Свинаренко, глава кинокомпании СТВ Сергей Сельянов, председатель правления некоммерческого партнерства "Администратор торговой системы" Дмитрий Пономарев, президент Jockey Club Classic Эдуард Мордухович, бывший замминистра печати Владимир Григорьев, совладелец компании ТНК-ВР Леонард Блаватник, глава телекомпании СТС Александр Роднянский, ресторатор Валерий Гринберг, председатель ЖСК "Измайлово" Сергей Коротоножкин, президент сети галерей London Contemporary Art-EBB Игорь Метелицын, чинно угощались сашими, роллами и суши, солеными грибами и слабосоленой семгой, умеренно выпивали водку и вино, поджидая ягненка, семгу и телятину на горячее. Некоторые из гостей (в числе которых обозреватель Ъ обратила внимание на господина Григорьева) с жаром обсуждали только что завершившееся выступление писателя Михаила Жванецкого. В частности, монолог лирического героя (как признался Ъ господин Жванецкий, этот образ автобиографичен), который наконец-то решился "поцеловать задницу президента", но в затруднении, так как "задница бывает свободной лишь несколько минут и нужно улучить момент, пока возле нее никого нет". Но самая большая трудность в том, что, как только он наконец решается "припасть губами к заднице президента, оказывается, что он целует уже чью-то другую задницу, обладатель которой оказался попроворнее". Гости сочувственно кивали и улыбались.
Наконец началось выступление панк-артистов. Господин Лаэртский спел свои хиты начала 1990-х годов, в числе которых была легендарная песня со словами "Детства моего чистые глазенки / Съели вместо устриц алчные бабищи, / Мне оставив только сраные аккорды / И право петь эту муд...кую песню" (пожалуй, эта песня была самой пристойной из всех). Многие из собравшихся, судя по реакции, ранее не были знакомы с брутальным творчеством господина Лаэртского. К примеру, господин Авен, который сперва хмуро смотрел на музыкантов и пил белое вино, на третьей песне уже начал покачиваться в такт, улыбаться и делиться впечатлениями с соседями по столу. Но самое сильное впечатление, по наблюдениям обозревателя Ъ, на Петра Авена произвела песня "Семен Васильевич Петлюра", где есть следующие слова: "'Семен Васильевич Петлюра!' — / Кричат хохлы, махая салом... / А за спиной его дружина / Могучих славных великанов, / Все клерки бывшие, поэты... / Махают плетками радушно, / Радзянську славят Украину". Гости — из тех, кто был знаком с творчеством Александра Лаэртского,— просили спеть что-нибудь совсем уж ностальгическое и любимое, в частности песню "Сиськи в тесте", но господин Лаэртский на бис спел матерную песню "про 8 Марта", посвятив ее присутствующим дамам.
После выступления господин Авен за бокалом вина долго беседовал с господином Лаэртским. Обозреватель Ъ подошла к господам в тот момент, когда Петр Авен интересовался, не может ли он стать обладателем трех компакт-дисков, которые Александр Лаэртский в тот момент держал в руках. Артист смутился, объяснив банкиру, что именно эти диски он уже подарил господину Коху, но, вспомнив, что у него в грим-уборной есть еще CD, с криком "сейчас вернусь" убежал. А пока его не было, Петр Авен объяснил обозревателю Ъ, что слышит песни Александра Лаэртского впервые, но творчество панк-музыканта ему очень понравилось. Особенно банкира тронула песня "Семен Васильевич Петлюра", навеявшая ему воспоминания о песне Булата Окуджавы "Батальное полотно" ("Сумерки, природа, флейты голос нервный, позднее катанье..."). В этот момент вернулся господин Лаэртский и включился в разговор: "Надо же, а я не знал про эту песню! А вы находите, что в ней есть много общего с 'Петлюрой'?" "Да, безусловно, вы, видимо, хотели сказать то же, что и Окуджава, только другими словами",— отвечал банкир.
Гости не расходились долго. После панков слушали ансамбль "Песняры". Валерия Новодворская и Альфред Кох болтали о политике (при этом господин Кох говорил: "Лера, я за индивидуальный террор!"). Одними из последних с ужина уехали Альфред Кох, Валерия Новодворская и Александр Лаэртский, которые, умеренно выпивая и закусывая (госпожа Новодворская пила минеральную воду и соки), долго еще говорили о современном искусстве.