Пятая часть бюджета Минобороны в 2005 году должна пойти на закупку военной техники и вооружений. Однако, как заявил заместитель директора Центра анализа стратегий и технологий КОНСТАНТИН МАКИЕНКО корреспонденту Ъ КОНСТАНТИНУ Ъ-ЛАНТРАТОВУ, Минобороны собирается потратить эти средства нерационально.
— Насколько эффективно, по вашему мнению, тратятся бюджетные средства на нужды вооружения российской армии?
— В моем представлении, в целом весьма неэффективно. Прежде всего это очевидный перекос в пользу стратегических сил. На силы общего назначения предполагается в совокупности потратить 51,2%. Можно предположить, что оставшаяся половина средств будет потрачена на силы ядерного сдерживания. Однако совсем не очевидно, что виртуальный, в общем, вклад сил ядерного сдерживания в обороноспособность страны адекватен таким большим затратам.
Бросается в глаза и недостаточное финансирование ВВС: сухопутные войска получат вдвое больше средств, чем авиация. Военные по-прежнему делают ставку, грубо говоря, на пехоту и танки. Это в принципе противоречит общемировым стандартам расходов на авиацию и общей тенденции на увеличение вклада ВВС в достижение успеха в конфликтах.
Кроме того, сохраняется разительная диспропорция между объемом выделяемых средств и смехотворным количеством закупаемых вооружений. В этих цифрах есть лукавство. Так, в 2005 году предполагается закупить два стратегических бомбардировщика Ту-160, но на деле один из них лишь пройдет ремонт и модернизацию. Также все семь истребителей Су-27СМ для ВВС будут модернизированы из уже существующих самолетов.
— Как вы относитесь к идее создания единого закупочного органа для Минобороны и других силовых ведомств?
— Закупочная политика силовых ведомств выглядит гораздо более осмысленной по сравнению с Минобороны. ФСБ и погранслужба закупают ночные версии вертолетов; кораблестроительная программа пограничников — образец рациональности и логики по сравнению с программой ВМФ. Все это означает, что новый единый орган должен создаваться на качественно иной основе и ни в коем случае не на базе службы начальника вооружений, как это, скорее всего, предполагается сейчас.