Въездной туризм в РФ однозначно окажется самым пострадавших из-за нынешнего геополитического кризиса. Если до пандемии с туристическими целями, по данным погранслужбы ФСБ, страну посещало около 5 млн человек в год, то теперь об этих успехах можно забыть. Хотя бы потому, что в число топ-10 поставщиков путешественников в Россию традиционно входили страны, попавшие теперь в перечень «недружественных», включая Германию, Францию, Италию, Испанию, США, Великобританию и Южную Корею. Суммарно только на перечисленные страны пришлось 1,81 млн прибытий — 36% от общего числа.
Александра Мерцалова
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Александра Мерцалова
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Поток путешественников из «недружественных стран» в Россию в ближайшее время вряд ли станет массовым: помешает не только спорный имидж направления на международной арене, но и фактическая остановка международного авиасообщения с ЕС и США. Не способствуют снятию напряженности и заявления главы МИД России Сергея Лаврова о готовящемся указе президента об ответных визовых мерах против этих стран.
Главный вопрос в сложившихся обстоятельствах — на кого турбизнесу менять европейских туристов? Самое перспективное направление — Китай, лидировавший по числу зарубежных прибытий в страну до пандемии (1,5 млн в 2019 году). Именно об этом направлении сразу вспомнили в Ростуризме, пообещав буквально вчера усилить работу с МИДами двух стран по подписанию нового межправительственного соглашения по безвизовым групповым поездкам китайских туристов. Только вот говорить об эффективности этой меры в приближающемся туристическом сезоне вряд ли придется. В Китае по-прежнему серьезно относятся к пандемии: буквально на днях власти Шанхая приняли решение о введении локдауна на фоне выявления 3,5 тыс. случаев заболеваемости. Официально китайские власти пока не представили план отступления от объявленной еще в 2020 году стратегии Zero COVID, но вряд ли стоит ждать, что процесс начнется с массовых групповых турпоездок в Россию.
У операторов въездного туризма остаются всего два потенциально крупных рынка — Индия и Иран.
Количество прибытий из этих стран демонстрирует позитивную динамику, но их едва ли хватит, чтобы заместить выпавших туристов из «недружественных» стран и КНР. Возможно, пришло время вспомнить о перспективных въездных направлениях, которые ранее были закрыты. Хороший пример — Турция, граждане которой до введения въездных виз на фоне политического обострения в 2015 году, формировали 5–6% от общего числа туристических прибытий в страну. Либерализация правил въезда планировалась вместе с введением системы электронных виз, но проект отсрочила пандемия. Виза для туристических поездок в страну требуется и гражданам Грузии. Поле для уступок в борьбе за въездной поток есть, но вот будет ли правительство в текущих условиях готово к ним — большой вопрос.