проект киномузыка
В рамках российско-германских культурных встреч и в завершение года культуры Германии в России на Новой сцене Большого театра показали знаменитый фильм Сергея Эйзенштейна "Александр Невский". Саундтрек к фильму — восстановленную партитуру Сергея Прокофьева — исполнял на сцене Симфонический оркестр Берлинского радио с дирижером Франком Штробелем за пультом вместе с Хоровой капеллой России им. А. Юрлова и капеллой "Московский Кремль". В зале наслаждалась важнейшим из искусств ВАРВАРА Ъ-ТУРОВА.
"Александр Невский" считается одним из первых отечественных фильмов, в которых музыка не просто служила иллюстрацией настроения кадра (как в немом кино), но и стала самостоятельным художественным элементом. По поводу "образного соотнесения музыки с цветом, световой тональностью, линейным контуром или, по определению самого Эйзенштейна, 'обертонами' монтажного кадра" написаны десятки киноведческих статей. Сотрудничество Эйзенштейна и Прокофьева имело целью достичь максимальной гармонии между звуко- и видеорядом. Музыкальные материалы Прокофьев позже объединил в кантату "Александр Невский", включающую семь частей, соответствующих основным темам киноленты: "Русь под игом монгольским", "Песнь об Александре Невском", "Крестоносцы во Пскове", "Вставайте, люди русские", "Ледовое побоище", "Поле мертвых", "Въезд Александра во Псков". Эта кантата стала одним из самых известных прокофьевских опусов, и о ее назначении среди музыковедов как-то не очень принято вспоминать. Действительно, несолидно — саундтрек какой-то.
В техническом плане в Большом театре проект осуществили без особых изысков. В разговорных моментах звук шел с экрана, а в немых сценах, которые составляют основу фильма, играл оркестр на сцене. Дирижер Франк Штробель не первый, кто взялся восстановить и исполнить не кантату, а музыку к фильму. Одиннадцать лет назад похожую работу проделал в Санкт-Петербурге Юрий Темирканов. Организаторы нынешнего проекта, правда, утверждают, что господин Штробель продвинулся гораздо дальше. В распоряжении Юрия Темирканова были лишь фильм и кантата, а Франк Штробель благодаря нотному гиганту — издательству Sikorsky — раздобыл еще и оригинальную партитуру. К сожалению, качество игры оркестра Берлинского радио оставляло желать лучшего, но с другой стороны, это было не так важно, учитывая статус исполняемой музыки — пусть и гениального, но все-таки лишь сопровождения к кино.
Разница между знаменитой кантатой и полной киноверсией музыки Прокофьева весьма значительна. По-другому (гораздо более прозрачно) аранжированная, да еще вместе с видеорядом, эта музыка воспринимается совершенно по-иному. Кантата задыхалась от пафоса: главным в ней всегда казались донельзя глобальные темы — матушка Русь, верность родине и так далее. Но стоило совместить музыку с кадрами фильма, и оказалось, что она гораздо более личная, живая, интимная. Самый яркий пример, от пронзительности которого слезы навернулись на глаза,— в финале картины. Знаменитая хоровая часть кантаты "Мертвое поле" в фильме заменена на соло меццо-сопрано (блестяще исполненное Ириной Макаровой). Оказывается, душераздирающие возгласы "Отзовитеся!" — это не обращение ко всем погибшим воинам, не "стон русской земли", как любят трактовать эту часть преподаватели музыкальной литературы, а плач новгородской девушки Ольги Даниловны, которая не может найти на поле двух друзей; обаятельный любовный треугольник по сравнению с серьезностью кантаты занимает в фильме куда более значительное место.
Гораздо более впечатляюще, чем в кантате, жутковато вместе с фильмом звучит лейтмотив немецких рыцарей — псевдогригорианский хорал "Peregrinus expectavi". Одновременно с известной музыкой злодей немчура кидает в костер православных ребятишек — одного за другим. Кстати, подобные кровожадности поданы в фильме с особым удовольствием: Эйзенштейн как-никак снял картину накануне второй мировой войны. Впрочем, в зале на всякие ужасы откликались по большей части дружным хохотом. Так же российско-немецкая публика реагировала на многочисленные патриотические порывы Николая Черкасова в роли Александра Невского: "А ну, мужики, вдарим по немцу?!" Особенно развеселился зал в сцене Ледового побоища, наверное, одной из самых длинных военных сцен в истории кино (почти 25 минут). Организованные немцы бились в элегантных белых одеждах, интеллигентно прокалывая русских дикарей аккуратными копьями. Дикари в ответ гоготали, бились какими-то палками, вилами, ведрами, плевались и ругались. Только к финалу фильма очевидно российская часть зала испытала наконец прилив патриотизма вперемешку со злорадством, и к словам князя "Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет" в зале случилась овация.
В конце мероприятия Франка Штробеля наградили орденом Александра Невского, а он в ответ высказался в том духе, что события, показанные в фильме,— дело прошлое и больше такое не повторится.