«Есть выбор между очень плохим, катастрофой и апокалипсисом»

«Ъ» спросил политиков, предпринимателей, общественных и культурных деятелей о том, в какой исторический момент следует вернуться, чтобы изменить настоящее.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Руслан Гринберг, научный руководитель Института экономики РАН, член-корреспондент РАН:

— С середины 1980-х годов прошлого столетия. Перестройка дала уникальный опыт того, как можно жить «как люди»: без авторитаризма, без политического насилия, без барско-холопского отношения друг к другу и, главное, без страха перед властью и остальным миром. Далее многое пошло не так, и даже казалось, что все потеряно. Но отчаиваться нет оснований, верю, что перестройка будет обязательно продолжена.

Сегодня Россия и весь мир стоят на пороге фундаментальных изменений, и пока ничего лучшего не придумано, кроме демократии и социальной рыночной экономики. Наш грешный потерянный мир жаждет перемен во имя свободы и справедливости.

Лилия Абрамова (татаркаFM), видеоблогер:

— Эта точка уже наступила тогда, когда мы избрали во власть Владимира Путина. Мы после этого не растеряли страну, а только приумножили, и думаю, что государство далее будет только лучше, сильнее, могущественнее. Когда закончится спецоперация на Украине, начнется совершенно новая веха во всем, в истории нашей страны — точно!

Сергей Ястржембский, кинодокументалист, бывший сотрудник администраций президентов РФ Бориса Ельцина и Владимира Путина:

— Не могу назвать точный день, но я бы выделил период сразу после февральской революции 1917 года и начал бы все заново прежде всего с искоренения большевистской заразы. Какой результат мы бы имели сейчас — не знаю, но точно уверен, что это бы спасло нас от многих бед. Впрочем, это игра, которую вы предложили, а история не имеет «бэкапа»…

Дмитрий Быков, писатель:

— Думаю, из 1987 года. Роковым было превращение Бориса Ельцина в главную надежду либеральной интеллигенции. Не поздно было резко обозначить пещерный характер и бесперспективность любого национализма. А, впрочем, могло и это не спасти.

Тогда, наверное, 1863 год, польское восстание, сворачивание реформ. Не исключено, впрочем, что судьбу России могло бы изменить значительное культурное событие — отмена пушкинской дуэли или спасение второго тома «Мертвых душ».

Борис Вишневский, депутат законодательного собрания Санкт-Петербурга от партии «Яблоко»:

— Совершенно точно 20 сентября 1993 года — за день до указа президента Ельцина №1400 про разгон парламента (Верховного совета) и начала неконституционного, по сути, развития событий в стране. На этом рубеже мы перестали быть более или менее демократически правовым государством. Затем последовало принятие самодержавной конституции с практически неограниченной властью президента, и дальше все покатилось по известной колее. На мой взгляд, возврат к президентско-парламентской республике возможен, хотя он не будет быстрым.

Александр Панов, чрезвычайный и полномочный посол, завкафедрой дипломатии МГИМО МИД России, главный научный сотрудник Института США и Канады РАН:

— Никуда возвращаться не следует. В российской истории были периоды спокойствия и роста, но потом следовали трудные времена. Вспомните, например, сразу после полета Гагарина последовал Карибский кризис. А победа немыслима без слез на глазах.

Я реалист и понимаю, что впереди времена весьма тяжелые и надолго. Но для истории это мгновение. Если сравнить с опытом Японии или Южной Кореи, где я много лет возглавлял наши посольства, то за тяжелыми десятилетиями после Второй мировой войны с середины 1960-х и 1970-х годов наступил очень длительный период постоянного роста, который позволяет им и сейчас жить очень неплохо, несмотря на все кризисы, и никуда не возвращаясь назад.

Александр Цыпкин, писатель, сценарист:

— Все мои путешествия во времени убедили в одном: не надо со временем играть — лучше не будет. Поэтому «бэкап» я бы не делал в принципе. Предлагаю чинить имеющийся вариант мира.

Валентин Макаров, президент НП «Руссофт»:

— С 1913 года. А в будущем если что-то пойдет не так, то резервную копию России можно будет брать с речи Путина на конференции в Мюнхене либо со вчерашнего дня, когда был подписан указ о продаже энергоносителей за рубли.

Евгений Сатановский, президент Института Ближнего Востока:

— Мне сложно представить тот момент, ради которого стоит возвращаться, чтобы что-то изменилось в настоящем. У нас нет альтернативы — хорошей или плохой. Есть выбор между очень плохим, катастрофой и апокалипсисом. Нас все время сопровождает что-то очень плохое, но нет катастрофы и апокалипсиса.

В ХХ столетии есть как минимум четыре дня, когда население страны испытывало настоящее счастье: отречение императора Николая II в 1917 году, День Победы в 1945-м, полет Гагарина в 1961-м и день поражения ГКЧП в 1991-м. К сожалению, счастье было недолгим. И зная, что было после этих дней, возвращаться не хочется.

Группа «Прямая речь»