Профессиональное приложение «Справочник врача» опросило подписчиков о последствиях решения международных организаций исключить российских медиков или приостановить их членство на фоне военной операции России на Украине. Мнения разделились: одни врачи считают, что отечественные медсообщества и так достаточно компетентны, другие — что разрыв международных связей негативно отразится на попытках довести российскую медицину до мировых стандартов. Впрочем, опрос показал, что подавляющее большинство российских врачей и так не состояли ни в каких международных организациях, что, по мнению экспертов, достаточно тревожный знак.
Большая часть российских медиков считает, что их работа должна быть вне политики
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Большая часть российских медиков считает, что их работа должна быть вне политики
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ
Напомним, после начала специальной военной операции на территории Украины ряд европейских медицинских сообществ объявили о разрыве отношений со специалистами и организациями из России и Белоруссии. Например, Европейская ассоциация по изучению печени (EASL) 29 марта опубликовала обращение ко всем научным обществам, институтам и консорциумам Европы с призывом прекратить сотрудничество с российскими институтами, чтобы таким образом поддержать Украину. Ранее журнал The Lancet объявил о приостановке сотрудничества с университетами и научно-исследовательскими центрами из России. О разрыве связей с российскими и белорусскими коллегами сообщила также Европейская ассоциация урологов (EAU). А Европейский альянс ревматологических ассоциаций (EULAR) принял решение не допускать делегатов и организации из России и Белоруссии к участию в ежегодном конгрессе в Копенгагене.
Команда приложения «Справочник врача» (популярный сервис для медиков, который оптимизирует работу специалистов и помогает им принимать клинические решения, объединяет более 915 тыс. пользователей) по просьбе “Ъ” провела опрос среди медицинских работников о том, как приостановка членства российских врачей и ученых в европейских сообществах отразится на реальной клинической практике, системе здравоохранения и медицинской науке в России. В опросе приняли участие 1536 врачей-специалистов.
Большая часть из них (86,5%) ответили, что не состоят в каком-либо зарубежном медицинском сообществе.
Состоят — 8,6%; состоят, но членство приостановлено в связи с санкциями — 1,6%; ранее состояли, но вышли самостоятельно — 3,3%. Интересно, что последние два варианта частично пересеклись: 26,3% «ушедших» признались, что покинули сообщество принципиально, после того как их членство было приостановлено на фоне украинских событий.
Самой частой причиной, по которой специалисты сами решили прекратить участие в международных сообществах, оказалась высокая стоимость членских взносов (так ответили 48,7% из «вышедших»). Среди других причин (выбор был множественный) — внутренние противоречия организации и отсутствие возможности влиять на жизнь общества (21,1%); слабая научная база организации (5,3%); решение, что предлагаемые обществом клинические рекомендации неприменимы на практике (30,3%). Еще 9,2% медиков предложили «свой вариант». «Общество само отказалось от членства российских врачей и меня в частности»,— объяснил кардиолог. «Исключена без моего ведома, поставили перед фактом»,— рассказала его коллега. «Исключение по санкциям»,— уточнил дерматовенеролог.
Большинство врачей рассказали, что участие в международных профессиональных объединениях давало им доступ к результатам новых исследований (80,8%). Другие варианты — общение с коллегами и обмен опытом (58,2%), осознание участия в мировой науке и здравоохранении (52,4%), консультации по поводу своих пациентов (21,6%), участие в новых исследованиях (18,8%), возможность уехать за границу (10,6%). Отдельные специалисты отметили важность совместных разработок, доступ к обучающим материалам для врачей и пациентов, подписку на тематический журнал и скидку на участие в конференциях.
Большая часть опрошенных (83,7%) негативно относится к приостановке членства в европейских профессиональных организациях, полагая, что наука должна быть вне политики.
Еще 12,4% восприняли это решение нейтрально, а 3,9% положительно, так как граждане, по их мнению, «должны отвечать за действия властей». При этом в целом настрой у специалистов скорее положительный: 32,8% «не уверены», что исключение отдельных специалистов из международных организаций скажется на российской клинической практике. Еще 29,6% уверены, что российская система здравоохранения устойчива, а отечественные медсообщества достаточно компетентны. Но 37,6% опрошенных полагают, что у нашей системы здравоохранения плохая компетенция, а научные сообщества не соответствуют мировым стандартам, поэтому разрыв отношений с европейскими коллегами будет иметь негативные последствия для российских пациентов.
Основатель «Справочника врача» терапевт Константин Хоманов отмечает, что последние 15 лет российские врачи стремились работать «в поле доказательной медицины». Одним из принципов такого подхода является непрерывное обучение. Участие в международном медицинском сообществе предоставляет российским врачам именно такие возможности: бесплатную информацию, гранты и стажировки. Впрочем, господин Хоманов подчеркивает, что об этих возможностях знают не все врачи в России — в основном этими возможностями пользуются активные молодые специалисты. Еще одна сложность — плата за участие. Если доктор хочет участвовать в семинаре, пройти стажировку или хотя бы принять участие в конференции как слушатель, необходимо внести взнос. В среднем он составляет $100–200. Членам сообщества взнос обходится дешевле, но при этом плата за членство может достигать €600 в год. «Немногие российские врачи позволяют себе такие подписки, особенно если имеют несколько специальностей»,— констатирует эксперт.
Председатель профсоюза медработников «Действие» Андрей Коновал указывает, что большая часть российских врачей трудится в условиях двойной и тройной нагрузки, поэтому они не имеют возможности не то что участвовать «в научно-профессиональных связях», но и следить за научной литературой в своей сфере.
Многие из них не владеют английским языком, сетует господин Коновал. «В этом смысле ситуация (с реакцией международных врачебных сообществ на военную операцию.— “Ъ”) не коснется подавляющей части российских медиков прямо сейчас. Наверное, она скажется на их работе опосредованно через какое-то время»,— говорит председатель профсоюза.
Приостановка отношений России и мировой медицинской науки затормозит развитие исследований и воспроизводство научных кадров, а соответственно, и прогресс медицины, согласен Константин Хоманов. Однако он считает, что сдаваться не нужно. «Те ученые и врачи, кто хочет идти в ногу со временем, будут продолжать подавать заявления в журналы и на гранты. И думаю, что вполне успешно. Да, энтузиастов станет меньше. Но будем честны, их и сейчас немного»,— говорит он.