Вливания и поглощения

Процесс слияния московских театров был прерван скандалом, который вызвало намерение департамента культуры объединить театры «Сфера» и «Эрмитаж». Как и зачем происходило объединение других театров города и какую роль в нем играла общественная реакция, рассказывает Эсфирь Штейнбок.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Идея о том, что театров в Москве «развелось» слишком много, уже давно стала очевидной как для проводников столичной культурной политики, так и для их критиков. Даже если мотивы этого признания были разные: власти хотели укрупнения ради лучшей управляемости подведомственных учреждений, экономии средств и административных сил, а эксперты указывали на то, что слишком много театров существуют по инерции, без каких-то художественных достижений, без, что называется, своего лица, а часто и без внимания не только прессы, но и зрителей. Так что стремление уменьшить количество путем слияния разных театров наверняка давно овладело умами городских начальников. Все-таки взять и ликвидировать театр, даже неуспешный,— акт слишком решительный, болезненный и потому опасный для репутации. То ли дело соединение, сопровождаемое уверениями в том, что все будет хорошо или даже лучше, чем прежде.

Одно дело, впрочем, сама идея, и совсем другое — практическое воплощение желаемого «укрупнения».

Хотя бы потому, что вне зависимости от уверений чиновников любое слияние не предполагает равноправия, все равно один из участников процесса становится главным, а другой — подчиненным.

Так что получается, что речь каждый раз идет не о «слиянии», а о «вливании» одного учреждения в другое. И реакция как общественности, так и участников процесса в каждом случае оказывается разной.

Взять хотя бы первую крупную операцию такого рода — объединение Театра на Таганке и театра «Содружество актеров Таганки», случившееся больше года назад. В этом случае речь шла не столько о соединении, сколько о воссоединении двух театров, образующих, по сути, единое здание. В предыдущее десятилетие существование «Содружества» не могло быть объяснено ничем, кроме боязни властей огорчить знаменитого народного артиста Николая Губенко, худрука театра и общественного деятеля. Когда-то он увел часть труппы от Юрия Любимова и при разделе имущества получил новую сцену таганского театрального комплекса. После того как Губенко не стало, судьба «Содружества» была предрешена. Тем более что новый директор Театра на Таганке Ирина Апексимова приложила в последние годы немало усилий для того, чтобы «Таганка» вновь стала востребованным театральным адресом. Так что восстановление единства двух трупп и двух частей одного здания прошло если и не под крики одобрения, то во всяком случае без каких-либо видимых проблем.

Несколько иная ситуация сложилась с Театром сатиры и бывшим Театром под руководством Армена Джигарханяна. После смерти Джигарханяна худруком его театра был назначен актер и режиссер Сергей Газаров. Но вскоре после этого Александр Ширвиндт ушел с поста руководителя Театра сатиры. Московские власти, перебрав немало кандидатов, решили назначить в «Сатиру» все того же Газарова. После чего объединили два театра, по сути, превратив бывший Театр Джигарханяна в филиал некогда очень популярного театра на площади Маяковского. До той поры ничто два творческих коллектива не связывало. Теперь их связал новый для обоих организаций художественный руководитель.

В этом случае внешняя реакция на новость была недоуменной, но вялой — оба театра очевидно нуждались в творческой перезагрузке, и, хотя подавляющему большинству экспертов Газаров не казался фигурой, способной осуществить прорыв даже в одном театре, не говоря уже о двух, все сошлись на чем-то вроде «ну, пусть попробует, хуже все равно не будет».

Гораздо более скандальным оказалось соединение Центра имени Мейерхольда (ЦиМ) и театра «Школа драматического искусства». По сути, произошла ликвидация ЦиМа и передача его площадей и мощностей «Школе драматического искусства». Две эти институции не были объединены почти ничем — ну разве что тем, что обе были построены и открыты двадцать с небольшим лет назад, к Всемирной театральной олимпиаде, проходившей в 2001 году. Да еще тем, что оба основателя, соответственно Валерий Фокин и Анатолий Васильев, по разным причинам уже не руководят созданными ими организациями. Условно можно было назвать оба театра экспериментальными площадками, но если ЦиМ активно и смело работал с молодой аудиторией, современной проблематикой и новыми текстами и идеями, то программа «Школы драматического искусства», особенно после ухода оттуда Дмитрия Крымова и его актеров, выглядела невнятной, лишенной очевидных художественных векторов. Случившаяся всего через несколько дней после начала «специальной военной операции» ликвидация ЦиМа была воспринята как угрожающий политический сигнал. Дело в том, что директор театра Елена Ковальская публично высказала свою позицию и подала заявление об уходе 24 февраля. Через два дня был уволен со своего поста худрук Дмитрий Волкострелов. Видимо, чем искать новых руководителей, власти решили, что ЦиМ по определению неблагонадежная организация, и сочли за лучшее вовсе прикрыть его. На этом фоне присоединение театра «Апарте» к Театру на Таганке прошло почти незамеченным — никто ничего не понял и возражать не стал.

Зато слияние театра «Сфера» и театра «Эрмитаж» вызвало настоящий скандал. Их объединили, не предъявив никаких аргументов. Найти же их самостоятельно никто не смог. Да, оба театра находятся в саду «Эрмитаж» (хотя на время реконструкции своего здания одноименный театр играет на временной площадке на Новом Арбате). Но сложно представить себе более отличные по своим творческим устремлениям организации, чем «Эрмитаж» под руководством Михаила Левитина и основанную когда-то Екатериной Еланской, а после ее смерти подхваченную ее сыном, актером и режиссером Александром Коршуновым, «Сферу». Да, оба театра сегодня не входят в десятку самых популярных московских театральных учреждений, но у каждого есть свои зрители.

Причем среди них вряд ли есть те, кто равно интересовался бы обоими театрами — настолько они разные.

На нынешнем этапе вошедший во вкус департамент культуры получил отпор — прежде всего от коллектива театра «Сфера», видимо, почувствовавшего, что в новой конструкции именно ему грозит участь «поглощенного». Пошли письма мэру Собянину, к кампании в поддержку «Сферы» привлекли и набирающего в новой ситуации аппаратный вес актера-депутата-патриота Дмитрия Певцова. Неявно, но уже мелькает аргумент, что «Сфера» придерживается «традиционного» театрального языка, в то время как у «Эрмитажа» эстетика «модернистская». Ситуация с театрами сада «Эрмитаж» подвисла.

Ее разрешение, похоже, повлияет на дальнейший процесс: продолжатся ли «слияния», какие аргументы в пользу того или иного приказа будут предъявляться и насколько важен окажется общественный резонанс.

Пока же в соцсетях предлагаются и предполагаются дальнейшие варианты объединений — на вид вроде бы шутливые. Но разве можно в наши дни отличить невероятное от очевидного?