Инфляция в середине апреля 2022 года снижалась даже быстрее, чем росла с конца февраля: в сводках Росстата темпы роста цен в это время сократились до уровня двухмесячной давности, а средние цены на непродовольственные товары даже снижались — как и на знаковый товар марта 2022 года, сахар. Пока говорить о том, что вместо борьбы с высокой инфляцией придется бороться с низкой, нет оснований — хотя скорость падения спроса в экономике завораживает, прогнозировать его даже на несколько месяцев вперед проблематично. ЦБ, который в следующую пятницу должен ощутимо снизить ключевую ставку, вчера раскрыл данные о кредитовании в марте: портфель корпоративных кредитов сократился, кредит физлицам перестал расти. Промышленность в апреле готовилась повышать цены, и если и не испытывает энтузиазма, то по крайней мере почти избавилась от панических ожиданий — возможно, преждевременно.
Нависшие над экономикой России угрозы могут реализоваться как в повышенной, так и в пониженной инфляции — последнее может быть даже опаснее
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Нависшие над экономикой России угрозы могут реализоваться как в повышенной, так и в пониженной инфляции — последнее может быть даже опаснее
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Цифры недельной инфляции, ранее не привлекавшие большого внимания из-за ограниченной точности, принесли сенсацию: после пяти недель ускорения роста индекса потребительских цен он даже с большей скоростью снижается.
В сводке Росстата с 9 по 15 апреля 2022 года цены в РФ приросли на 0,2%, и в целом апрельский прирост цен может быть в итоге нерадикально выше прироста цен в апреле 2021 года — хотя еще в предыдущую неделю рост цен составлял 0,66%, более чем втрое выше.
Большая часть аналитиков ждала вдвое больших показателей недельного прироста, Минэкономики, комментируя происходящее, избегает каких-либо дальнейших прогнозов.
На «физическом» уровне стремительное торможение инфляции — это не только дешевеющий бензин (цены на него снижаются с момента объявления военной операции РФ в Украине — этот эффект в основном объясняется тем, что при ограничениях экспорта нефтепродуктов в стране слишком много), но и снижающиеся цены на непродовольственные товары при ограниченном, особенно в сравнении с мартом, росте продовольственных цен. Сахарная дефляция (минус 0,34% на прошлой неделе) неудивительна — ажиотажный спрос на сахар со стороны населения не мог быть бесконечным. Интереснее снижение цен на стройматериалы (минус 0,33%) и нулевой рост цен на легковые автомобили (плюс 0,05%). В любом случае, если тот же тренд продолжится, то нельзя исключать и временной остановки инфляции в конце апреля.
Вряд ли это действительно хорошие новости. Вчера Банк России опубликовал отчет «О развитии банковского сектора в РФ в марте 2022 г.», где впервые даны численные оценки кредита в первый военный месяц. С исключением валютной переоценки банковский портфель корпоративных кредитов за март снизился на 0,3%, а по предварительным (нечисленным) оценкам ЦБ выдача новых кредитов сократилась на треть. Совокупный кредит физлицам чуть вырос — на 15 млрд руб. (это почти ноль — в среднем в последние месяцы он прирастал на 250–550 млрд руб.); ранее, напомним, ЦБ предполагал, что новые кредиты физлицам в марте сократились на те же 30–35%. Объемы средств физлиц и юрлиц в банках (последнее — с учетом эскроу-счетов) почти не изменились в сравнении с февралем.
Все вместе это дает основание полагать, что слишком быстро снижающаяся инфляция в середине апреля — прямое следствие того, что в марте 2022 года внутренний спрос в РФ банковским кредитованием дополнительно не поддерживался.
Правительство предполагает поддерживать кредит льготами, что должно в сумме увеличить его на 1,4 трлн руб.— однако непонятно пока, к какой сумме эту цифру нужно прибавлять, поскольку апрельские показатели кредита вполне могут быть даже хуже мартовских, что будет означать фронтальное и очень сильное снижение внутреннего спроса — возможно, больше 10% год к году.
Есть дополнительные факторы, которые делают эту картину и не радужной, и не ужасной — именно сейчас цифры инфляции, курса рубля, промпроизводства и многие другие значат меньше, чем раньше, и не то, что до февраля 2022 года. Так, пока решительно неизвестна изменившаяся структура потребления (что должно влиять на «инфляционную корзину» Росстата). Нет более или менее точных сведений об изменившейся норме сбережений. Нет достоверной информации о структуре запасов — как в промышленности, так и в торговых сетях.
В сущности, неизвестно даже, в какой степени сокращение спроса на те же электротовары (падение цен за неделю в середине апреля на 2,48%) обеспечено отсутствием денег (или нежеланием их тратить) у покупателей, а в какой — сокращением ассортимента в торговых сетях в масштабах, делающих для значимой части потребителей бессмысленным их посещение. Также требуется довольно точное знание о том, как выглядит эффект переноса курса рубля в цены на импорт,— притом что большая часть такого товарооборота в марте 2022 года затрагивала товары, приобретенные еще по контрактам времен свободной конвертации рубля: для импортера даже равный курс рубля в феврале и в марте — это разные по смыслу курсы. Сказать, будут ли в мае 2022 года цены вести себя так же, как в апреле, или изменят динамику, невозможно — при разных сценариях инфляция в мае может увеличиться или снизиться, причем по совершенно разным причинам в разных секторах.
Точных ответов на все вопросы в ближайшие месяцы заведомо не будет — свидетельством этому является еще одна сводка Росстата за март, о ценах производителей.
Промышленные цены за первый квартал 2022 года выросли на 24,4% год к году, т. е. темпы прироста промышленных и потребительских цен в марте были практически одинаковы, притом что промышленность обычно гораздо более чутко реагирует на предстоящее резкое сокращение спроса, а курс рубля в неэкспортных контрактах ее интересует мало. В опросах Института Гайдара в апреле 2022 года менеджмент промпредприятий существенно улучшил (после явно панических оценок марта) свои взгляды на будущий спрос в РФ — «предприятия по-прежнему ждут снижения спроса, но его ожидаемое снижение в мае-июне будет не таким катастрофическим». Инвестпланы же промышленности почти не улучшились. Остается лишь предполагать, на что рассчитывает внутреннее производство — на импортозамещение (уже сейчас сталкивающееся с проблемами импорта оборудования), на уход с рынка значительной части иностранных конкурентов, на большую господдержку или на все вместе. Пока макропрогнозы не дают никаких оснований ожидать быстрого, например, в третьем квартале 2022 года, «отскока» ВВП, мгновенного по меркам экономики восстановления и роста спроса, внезапного потребительского бума и прочих чудес.
В этой ситуации, как ни странно, проще всего Банку России, который имеет 29 апреля все возможности, поводы и причины снижать ключевую ставку в самом широком диапазоне — от символического до ощутимого. Напомним, руководство ЦБ на прошлой неделе неоднократно сообщало об определенной терпимости к относительно высокой инфляции в 2022–2023 годах: к лету она возможна даже с учетом трендов апреля так же, как и низкая, многое будет зависеть от масштабов торгового эмбарго, введенного санкциями. Пока экономика РФ в основном тратит те запасы сырья и компонентов, которые сделаны до февраля, и лишь когда они закончатся, станут понятны новые цены, новый реальный курс рубля и в целом новая реальность: сегодняшние представления о ней кажутся слишком абстрактными.