Глава администрации Липецкой области Игорь Артамонов рассказал «Ъ» о том, что не вошло в его традиционный отчет об итогах работы за 2021 год. В частности, как изменилась его команда за этот период и какие задачи ей приходится решать после начала спецоперации российских военных на Украине.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— В ходе отчета перед жителями в областном Центре культуры вы заявили, что кадровая реформа в администрации региона практически закончена. С каким результатом?
— Сегодня сформирована команда — это самое главное. Каждый из руководителей профильных направлений на хорошем счету в соответствующих федеральных министерствах, это уже говорит о многом. Причем мы укрепились кадрами и в районах, где у нас теперь сплав опыта и молодости: есть убеленные сединами руководители с большим опытом и есть молодые, недавно назначенные. Я об этом не говорил со сцены, но это главное, без чего, собственно, невозможно построить управление в отдельно взятом субъекте.
— Но к кому-то у вас претензии еще остаются…
— Послушайте, это же не высечено в камне – конструкция подвижная. У нас есть вопросы к ряду руководителей, и, если ситуация не исправится, будет их замена. Это обычная менеджерская история. Справляйся, показывай результат, учись, достигай, не получается — надо дать дорогу другим.
— Вы специально в отчете уделили такое внимание экологии?
— Конечно, ведь есть 12 так называемых особенно загрязненных городов страны, к которым нас относят. Я вам тайну открою - коэффициент загрязнения в Липецке меньше, чем в Воронеже. Но именно Липецк называют городом с загрязнением окружающей среды, а Воронеж - нет. Конечно, у нас есть НЛМК, но комбинат в последние годы совершает многомиллиардные траты для повышения экологичности производства. Многие технологические цепочки изменены. Объекты загрязнения у нас остались безусловно, но по всем ним идет работа. Второй основной фактор загрязнения воздуха – транспорт. Как вы знаете, мы вошли в федеральную программу, в рамках которой, в частности, 10,8 млрд руб. планируется направить на обновление трамвайной инфраструктуры, закупку порядка 40 вагонов.
— Уже определились, кто выступит концессионером в этом проекте? Ранее речь шла о выборе между предложениями ООО «Мовиста-регионы» и «Синара — Городские транспортные решения».
— Кто лучше условия предложит, к тем и пойдем, пока еще присматриваемся. Разница между сторонами в сервисе, сроках поставки, качестве состава. Поэтому сегодня изучаем еще возможности трамвайного производства в Белоруссии. Причем выбор мы делаем не одни, а вместе с федеральным правительством по результатам конкурса. Сейчас идет корректировка параметров проекта, уточнение объема работ, так как заявка была подана 14 февраля, а цены существенно изменились. После актуализированная заявка будет направлена в Министерство транспорта РФ. В случае принятия комиссией положительного решения следующими шагами станут проведение конкурсной процедуры, заключение концессионного соглашения и разработка проекта реконструкции трамвайного пути. Ожидаю, что в этом вопросе ясность наступит к осени.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— Каковы ваши ожидания от экономических показателей региона после 24 февраля?
— Снижение может быть по сравнению с прошлым годом, он у нас просто уникальный получился. Впервые в истории Липецкой области бюджет региона превысил 100 млрд руб., до этого между 60-70 балансировали. Поэтому, если по итогам нынешнего года доходы составят 90 млрд (не дойти бы до 70), мы будем рады. Мы понимаем, что есть большая зависимость от цен на металл и от ситуации с основным налогоплательщиком - НЛМК. Пока ровно идем.
— При этом в ходе отчета вы сказали о возросшей доле АПК в экономике региона.
— Да, 1/3 всех вложений в экономику региона - инвестиции в сельское хозяйство, более 100 млрд руб. и 3 тыс. рабочих мест за три года. Но, к сожалению, с точки зрения налоговой отдачи сельское хозяйство не так продуктивно, как комбинат. В АПК у крупных предприятий льготное налогообложение, объем прибыли у них очень высокий, а объем налогообложения очень низкий, поэтому мы в основном получаем от них НДФЛ.
— Ожидаете увеличения расходных статей?
— Ожидаем, они появляются каждый день. Социальные выплаты различным категориям граждан, подорожание объектов в рамках нацпроектов - каждый день появляются новые незапланированные траты. Например, президент принял решение по дополнительным выплатам детям – наша доля софинансирования составила 800 млн руб. Но никакие программы не планируем останавливать, все базовые проекты мы делаем. Просто мы не видим причин для каких-то глобальных изменений на уровне региона. Во-первых, мы создали финансовый резерв (около 10 млрд руб.) серьезный с учетом успехов прошлого года. Понимаем примерное удорожание по всем объектам, которые мы возводим, и расходы на это зарезервировали. Речь в целом о нескольких миллиардах рублей.
— Регион начал помогать Володарскому району ДНР, что это подразумевает?
— Пока мы работаем с проблематикой, считаем стоимость работ, выстраиваем приоритеты, точной цифры еще нет. Постараемся сделать все возможное с сохранением приоритетов развития нашего региона. Самое главное, чтобы зима, которая скоро придет, для наших коллег прошла без проблем. Поэтому первые вопросы - что там с отоплением, с системой подачи воды, со школами, детскими садами? Следующий этап условно может быть связан с транспортным сообщением в районе, которого почти нет, будем помогать. Дороги – в плачевном состоянии, тоже будем рассматривать варианты помощи.
— На какие предприятия в регионе повлияла спецоперация?
— На все в той или иной степени. У кого-то побольше проблем, у кого-то поменьше, мы с ними регулярно встречаемся. Пока самые существенные трудности у завода Indesit в ОЭЗ «Липецк», но свет в конце тоннеля виден, пусть и далековато. Вообще с начала спецоперации серьезно возросли управленческие риски – и именно с точки зрения управления крупными проектами. Удорожание их произошло из-за замены оборудования, материалов, где-то не просто удорожание, а образовался дефицит. Это технические моменты, которые нам необходимо решать. А так мы уже адаптировались.
— Вы пошли на довольно жесткие заявления по отношению к некоторым резидентам ОЭЗ с иностранным капиталом.
— Вы, очевидно, о компании Yokohama. Нас услышали, просто там первоначальная позиция руководства была более недружелюбной. По Whirlpool (собственник местного завода Indesit) ситуация иная - коллеги находятся под серьезным давлением, мы это понимаем.
— Сколько сейчас сотрудников на этих предприятиях?
— На заводе бытовой техники – больше 2 тыс., на производстве шин – около 800, но с ними понятно все. Они с 1 июня выводят производство на 20% мощности, а где-то к осени должны на 100% по заверенным руководствам выйти. Но даже по Whirlpool мы не оцениваем ситуацию пессимистично, есть варианты.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— Трудоустроите 2 тыс. сотрудников?
— Это проблема, но не катастрофа, у нас в регионе сегодня 13 тыс. вакансий, из них около 2 тыс. – высокооплачиваемые. На каждом предприятии ОЭЗ сегодня нужны люди. То есть мы, конечно же, не будем рады появлению этой проблемы, но мы ее решим.
— Как в таких условиях вести переговоры с новыми инвесторами?
— Очень хорошо. А в чем проблема? Например, у нас открылся завод по производству средств защиты растений - «Шанс Энтерпрайз». У них благодаря новой ситуации в разы выручка выросла, в разы сбыт увеличился. Они удачно так перестроились, что большая часть компонентов - либо российская, либо китайская. И у них ушли с рынка конкуренты, они в прекрасном состоянии находятся. Или наш грязинский завод, который выпускает сельхозтехнику, – в несколько раз выручка выросла. Да, у половины инвесторов появились логистические проблемы, но вторая половина тем временем набирает людей, думает над третьей сменой, как новые объемы потянут.
— В марте сообщалось, что до конца года в Липецкой области планируют запустить производство электромобилей за 13 млрд руб. Эти планы остаются прежними?
— Это еще один пример нашей совместной работы с бизнесом и федеральными структурами. Мы неоднократно с инвестором обращались в Минпромторг и искали поддержку, потому что завод готов, с оборудованием - заходи и работай. И вот наши усилия привели к желаемому результату в виде специального инвестконтракта. Сейчас конкретные модели электромобилей проходят необходимые процедуры сертификации. Общаемся с инициатором проекта каждые две недели.
— Насколько это предприятие будет зависеть от китайских партнеров?
— Пока тотально. В перспективе, конечно, подразумевается локализация производства. Для этого у нас есть завод «Энергия», который производит аккумуляторное оборудование, почему нет? У нас есть завод в ОЭЗ, который производит краску для «АвтоВАЗа» – почему нет? Металл наш, различные мелкие комплектующие - почему нет? Это нормальный процесс, если все будут задействованы на локализацию.
— Когда ожидаете выпуск первой модели, приобретете себе электрокар?
— К сентябрю. Покупать ли – еще не знаю, это же дополнительные расходы, посмотрим по обстановке. У меня уже есть два автомобиля в семье. Но, может, на очередной свой юбилей я подумаю о приобретении.