В понедельник новосибирской публике выпала возможность увидеть одного из лучших питерских актеров Александра Баргмана в монопредставлении «Душекружение» по Владимиру Набокову. Спектакль, поставленный в 1994 году, уже не идет в Александринском театре Санкт–Петербурга, тем не менее сыгран он был, по свидетельству корреспондента «Ъ» ИРИНЫ УЛЬЯНИНОЙ, вдохновенно и азартно.
В той же мере открытием явился Александр Баргман. Дело даже не в безукоризненности его актерской техники, импозантной внешности и колоссальном обаянии. Он, как и поставивший моноспектакль режиссер Юрий Васильев, обладает чуткостью к неявным вибрациям текста, способностью изобрести и воплотить самые причудливые эстетические формы. Господин Васильев, служивший главрежем «Старого дома» в 80–е годы, был педагогом Александра Баргмана в ЛГИТМиКе. «Душекружение» они сочиняли вместе в первые годы работы артиста в Александринском театре. Спектакль за свою долгую сценическую жизнь снискал массу призов, хотя и не столь престижных, как «Золотая маска», на которую в этом году номинирован актер.
Признания Александру Баргману, занятому во многих театральных проектах, востребованному кино и телевидением, не занимать. В Петербурге у него сонм поклонников, которые узнают его сочный голос за кадром фильмов и рекламных роликов. Тем отраднее было наблюдать, что популярность не разрушила проявленную в Новосибирске актерскую способность полностью выкладываться на сцене.
Казалось бы, отточенная по стилю и размеренная по ритму набоковская проза несовместима с бурным темпераментом Баргмана. Однако в «Душекружении» он использует свою богатую психофизическую природу, создавая магическое действо, построенное из выразительнейшего пластического рисунка и голосовых модуляций. Александр Баргман играет всей своей энергетикой, которая и оправдывает внезапность пауз, парадоксальное разделение слов на части, неожиданность акцентов в финале фраз. Воплощая образ Художника, он как медиум вызывает своих персонажей из пустоты, делая практически ощутимой идею безграничных возможностей творца. Атмосфера спектакля усилена музыкой Матиаса Шнайдер–Холлека — абстрактной и очень чувственной одновременно. Столь совершенная театральная работа, показанная на гастролях, вполне может служить эталоном в оценке местных спектаклей. Впрочем, сравнение смогут выдержать немногие.