Российские владельцы капитала: quo vadis

До недавней резкой смены геополитического курса российские владельцы капитала управляли инвестициями по традиционному сценарию: основной инвестиционный портфель размещали в европейских, прежде всего швейцарских, финансовых институтах, а сам капитал в той или иной пропорции — в международных финансовых инструментах (даже если они имели российскую привязку, как в случае российских еврооблигаций). Но реакция западного финансового мира на обострение обстановки и последовавшие затем повсеместные ограничения капиталов из России показали, что риски использования зарубежной инфраструктуры оказались радикально недооценены. Партнеры практики частных клиентов юридической фирмы Tomashevskaya & Partners Андрей Шпак и Нелли Томашевская рассказали “Ъ”, что в этой ситуации делать российским владельцам капитала и как должна измениться их стратегия защиты активов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Еще недавно россияне использовали западные юридические структуры для управления инвестициями, защиты активов и наследственного планирования как в отношении финансовых, так и нефинансовых активов. Хотя в этой области российское законодательство начало обогащаться новыми правовыми конструкциями — наследственными и личными фондами, массового распространения они получить не успели.

Когда год назад звучали предостережения о том, что собственность на активы в западных банках становится все более условной, находясь во власти безымянного комплаенс-клерка, никто не ожидал, что этот негативный сценарий реализуется так быстро и с катастрофическими для многих последствиями.

Диверсификация финансовой и юридической инфраструктуры

В последние месяцы первостепенной задачей для многих владельцев капитала стало использование разнообразных инструментов, чтобы обеспечить доступ к своим средствам в европейских банках. Это возможно не всегда — как в случае лиц и организаций, непосредственно попавших под европейские или американские санкции, но в отдельных ситуациях были и остаются способы получить европейский ВНЖ, который бы позволил разблокировать или вывести средства из европейского банка в менее рискованные для россиян юрисдикции.

В этих целях стали актуальными открытие счетов и выстраивание финансовой инфраструктуры, которая сможет как принять средства, выводимые из Европы, так и обеспечить привычный уровень сервиса за пределами недружественных стран. Хорошие новости: невзирая на историческое доминирование финансовой инфраструктуры западных стран, в мире остается немало юрисдикций, готовых работать с россиянами, в том числе с расчетами в рублях. Как правило, речь идет об открытии компаний и счетов в Дубае, Турции и ряде граничащих с Россией стран, например в Армении или Грузии.

Активизировалась и миграция юридических структур из Европы, где, например, с начала мая обслуживание трастовых структур с российскими учредителями или бенефициарами стало невозможным, в более дружественные юрисдикции: от Дубая и Гонконга до Маврикия и Сейшельских Островов. Решения по структурированию владения активами через Кипр, БВО, Люксембург или Сингапур, традиционно «простые» и относительно дешевые по налоговым последствиям и стоимости реализации, по очевидным причинам уходят в прошлое.

Повышение устойчивости структур владения на разрыв

Структуры владения капиталом и защиты активов до геополитического обострения шли по пути все большей простоты и прозрачности. Этой тенденции прежде всего способствовал ужесточившийся банковский комплаенс, который повышал затраты и усложнял использование географически распределенных и менее прозрачных структур.

В новой реальности чрезмерная «централизация» структуры превращается в уязвимость. При разработке новых решений становится важнее «не класть яйца в одну корзину», распределяя риски по нескольким юрисдикциям, в том числе «зашивая» возможность оперативной миграции в новую юрисдикцию при возможном обострении обстановки уже на новом месте. Фактически новые структуры владения приходится строить по принципу распределенной сети (как в интернете), которая способна функционировать даже при разрушении одного из ее элементов.

Смерть «английского права»

Ограничения, введенные западными, прежде всего европейскими, странами в привязке к национальному происхождению, фактически похоронили миф о всемогущем и объективном английском праве, якобы надежно защищающем законные интересы собственников активов.

Мало того, что активы повсеместно замораживались — а, если называть вещи своими именами, фактически конфисковывались — без каких-либо законных оснований (если не считать ими просто соответствующее желание властей) и в обход любых конституционных гарантий. Теперь россиянам перекрывают доступ к правосудию и возможности защитить свои законные интересы: многие английские и американские юристы отказываются обслуживать россиян — опять же исключительно на базе национального происхождения.

Российские инвесторы и так стремятся урегулировать договорные отношения между собой при помощи инструментов российского права и права иных государств, не привязанных к английским судам. А введенные ограничения эту тенденцию только усилят.

Усложнение регуляторного ландшафта для платежей

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Еще недавно большинству российских владельцев капитала, за исключением ограниченного числа лиц, уже находящихся под западными санкциями, мало приходилось задумываться о свободе движения капитала — рубль легко конвертировался в любые мировые валюты, и капитал с минимальными ограничениями мог выводиться в любую страну мира.

В новой реальности внешние санкционные рамки сильно ужесточились, и гарантий, что получится провести платежи в валютах недружественных стран, больше нет. К этому добавились ограничения как на трансграничное движение капитала в иностранной валюте, так и на сделки с иностранными контрагентами в недружественных государствах, введенные российскими властями.

Валютные ограничения на движение капитала сами по себе не катастрофа — в конце концов, наличие схожих ограничений никак не мешает динамично развиваться Китаю. Но они добавляют дополнительный слой, требующий специального управления и планирования со стороны владельца капитала.

Фокус на инвестициях за пределами западных стран

Рублевые инвестиции в российские активы для человека с российским паспортом с учетом введенных ограничений будут играть все возрастающую роль, даже невзирая на традиционные инфляционные риски. Дополнительным плюсом (в моменте) является потенциально высокая дивидендная доходность после первоначального финансового шока, а также высокая вероятность восстановительного роста фондового рынка в среднесрочной перспективе.

Валюты недружественных стран — причем не только США, Евросоюза и Великобритании, но и Японии, Швейцарии и прочих — и привязанные к ним инструменты становятся рискованным выбором для российских сбережений. Хотя риски, связанные с этими инструментами, могут быть частично купированы инвестированием через инфраструктуру более «дружественных» стран, полностью их убрать нельзя. Поэтому можно ожидать роста интереса к инвестированию в «дружественные» рынки напрямую, без «западной» финансовой прослойки, например через Гонконгскую биржу, к инфраструктуре которой уже начали предоставлять доступ некоторые российские брокеры.

Снижение удобства и возможности инвестирования в западные финансовые инструменты, привязанные к реальным активам, делает более актуальным инвестиции непосредственно в сами эти активы: от недвижимости до золота и инвестирования в бизнес-проекты. Конечно, они имеют ряд недостатков (большие спреды, применительно к золоту — не самое удобное хранение, не очень комфортная ликвидность), но и риски конфискации при этом выглядят более низкими.