Новая планка для исторического центра
Дискуссия
Архитекторы, власти Петербурга и общественность продолжают дискутировать, нужна ли городу колокольня Смольного собора, задуманная, но не построенная Бартоломео Растрелли. Противники сомневаются, что современным специалистам по силам воссоздать замысел архитектора, так как утрачена школа стиля барокко. Сторонники проекта считают, что величественное сооружение высотой 167,8 м должно стать новым символом Петербурга и напомнить миру о России как о родине великих зодчих.
К идее строительства колокольни Смольного собора в Петербурге обращаются и возвращаются уже не первый год
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
К идее строительства колокольни Смольного собора в Петербурге обращаются и возвращаются уже не первый год
Фото: Александр Коряков, Коммерсантъ
К идее строительства колокольни Смольного собора в Петербурге обращаются и возвращаются уже не первый год. В 2019 году неосуществленным проектом знаменитого петербургского архитектора Бартоломео Растрелли заинтересовался Фонд содействия восстановлению объектов истории и культуры, связанный со структурами «Газпрома». 140-метровая пятиярусная надвратная колокольня появилась в проекте строительства Смольного монастыря в 1750 году и получила одобрение императрицы Елизаветы Петровны. В процессе проектирования высота башни была увеличена до 167,8 м. Сооружение должно было стать шедевром русского барокко, главной градостроительной доминантой Санкт-Петербурга и самым высоким зданием Европы середины XVIII века. Колокольня была возведена до двух ярусов, но затем планам архитектора помешали Семилетняя война, смерть Елизаветы Петровны и другие объективные причины. Достраивал Смольный собор Василий Стасов, который заметно изменил первоначальный облик объекта. Сторонники современного проекта предлагают возвести звонницу высотой 167,8 м и тем самым реализовать желание Растрелли построить самое высокое христианское сооружение в мире. Макет-реплика колокольни расположен сегодня в здании Смольного собора, находящегося в процессе восстановления.
Петербург доминантный
На прошедшем Петербургском международном экономическом форуме Фонд содействия восстановлению объектов истории и культуры организовал дискуссию о возможных вариантах строительства колокольни Смольного собора в разрезе значимости воссоздания архитектурных доминант Северной столицы. Представители архитектурного сообщества, органов государственной власти, РПЦ, общественных организаций и СМИ обозначили свои представления о том, какие доминанты нужны Петербургу, и сверили подходы в оценке целесообразности реализации замысла Растрелли.
Вице-губернатору Санкт-Петербурга Максиму Мейксину идея появления в городе такого доминирующего сооружения не кажется невыполнимой. «Наш город — прогрессивный и инновационный. Третий крест над Петербургом (помимо крестов собора Петра и Павла в Петропавловской крепости и Александровской колонны на Дворцовой площади.— «Ъ-СПб») может стать новым символом города, увидеть который захотят все»,— сказал он.
Председатель комитета по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Санкт-Петербурга Сергей Макаров напомнил, что преобладающая часть исторических доминат в городе — храмы. «Спорить с важностью формирования архитектурного облика за счет, зданий возвышающихся над общей средовой застройкой, бессмысленно»,— констатировал руководитель КГИОП. При выработке механизма по смягчению федерального законодательства, предусматривающего серьезные ограничения, вопросы восстановления утраченных объектов культурного наследия станут проще для реализации. Выражая готовность участвовать в дискуссии о строительстве колокольни Смольного собора, господин Макаров призвал общественность не забывать о том, что исторический центр Санкт-Петербурга и связанные с ним памятники стоят первыми в списке всемирного наследия ЮНЕСКО в России. Это накладывает определенные обязательства по соблюдению не только федеральных и региональных законов, но и международных процедур при принятии решений о новом строительстве.
В споре рождается истина
Готовность включиться в дискуссию о целесообразности строительства колокольни от имени Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) выразил заместитель председателя организации Антон Иванов. «Одно дело, когда речь идет о воссоздании памятников, утраченных в годы Великой Отечественной войны или в результате стихийных бедствий, и здесь нет вопросов о необходимости восстановления. В остальных случаях нужно оценивать целесообразность с точки зрения соответствия законодательству. С этой позиции строительство колокольни Смольного собора пока невозможно»,— считает господин Иванов. Однако он добавил, что ВООПИиК готов стать площадкой для обсуждения строительства объекта.
Отсутствие правовых оснований для реализации амбициозного проекта подтверждает Анна Исакова, директор СПб ГБУ «Управление инвестиций», по словам которой, город уже оценивал возможность предоставления земельного участка для создания доминанты Смольного собора и пришел к выводу, что это действительно пока невозможно. «Кроме того, что придется вносить большое количество изменений в нормативную базу, для выполнения указанного проекта потребуется учитывать и сложное местоположение участка, из-за которого возникнет необходимость разведения транспортных потоков и вывода сетей из пятна застройки»,— уточняет госпожа Исакова.
Ложный путь
Отмечая важность работы Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры по возвращению городу реально утраченных культовых сооружений (храм Святой Троицы на Октябрьской набережной, 18, Скорбященский храм на проспекте Обуховской Обороны, 24), заместитель председателя Санкт-Петербургского отделения ВООПИиК Александр Кононов считает, что в случае с колокольней Смольного собора фонд пошел по неверному пути. «Это классический симулякр (от лат. simulacrum — «подобие, копия».— «Ъ-СПб»), ни о каком воссоздании здесь не может быть и речи,— категорично высказывается градозащитник.— Это ложный путь и в градостроительном отношении, и в плане разрушения существующего шедевра Растрелли — Смольного собора — шедевра барокко, который является одним из символов, одним из открыточных видов Петербурга. Новое строительство по неосуществленному проекту просто уничтожит его».
К числу противников проекта колокольни относится и Никита Явейн, руководитель архитектурного бюро «Студия 44», профессор Санкт-Петербургской академии художеств им. Репина, член Градостроительного совета Санкт-Петербурга. По мнению архитектора, сам Растрелли прекратил строительство сооружения, испугавшись, что оно упадет. «А вы увеличиваете высоту до 170 м, тем самым на 20% меняя пропорции объекта»,— апеллирует господин Явейн. Петербургские специалисты хорошо воссоздают архитектуру первой и второй половины XIX века, приводит другой аргумент руководитель «Студии 44». Хуже удается возрождать образцы классицизма конца XVIII века, а работать со стилем барокко очень трудно, у нынешних специалистов это не получается, уверен архитектор. «Я много езжу по России и видел кое-где воссозданные барочные церкви. Лучше бы не воссоздавали! Во всем этом есть какой-то сон нового русского»,— заключает эксперт. Вместо того, чтобы «залить из бетона 10 тыс. куб. м, а потом покрасить это в бело-синий цвет», Никита Явейн предлагает фонду «Газпрома» помочь возродить, например, утраченную церковь Спаса на Сенной и собор святого апостола Андрея Первозванного в Кронштадте.
Веление свыше
Духовные объекты — не застывшие в истории культовые сооружения, а живая градостроительная среда. С таким посылом обращается к скептикам архитектор епархиального управления епархии РПЦ в Санкт-Петербурге Дмитрий Борунов. «Мы живем сегодня, как будто в резервации. Но если заглянуть в историю всех наших храмов, монастырей, городов, мы видим, что их развитие шло непрерывно. Троице-Сергиева лавра на протяжении веков строилась в разных стилях, и это было органично,— говорит господин Борунов.— В отношении колокольни Смольного собора владыка (патриарх Московский и всея Руси Кирилл.— «Ъ-СПб») высказался однозначно: "Надо строить". Культура, прогресс в России всегда начинались с духовного благословения. Это должно вернуться в нашу жизнь».
«Сто лет в Петербурге не строили доминанты,— говорит академик архитектуры, профессор СПбГАСУ Татьяна Славина.— Очень высокие здания появились, но они признаны градостроительной ошибкой. То, что сегодня ведется дискуссия о возвращении городу доминант, свидетельствует о поворотном моменте в культуре Петербурга. Мы возвращаемся к традиции, существовавшей в России тысячелетие,— строительства храмов, которые всегда на Руси были доминантами. Я утверждаю, что языком архитектуры человечество говорит с высшими силами».
По замечанию профессора Славиной, эта традиция связана не только с религией. Все культовые объекты всегда являются эталоном прекрасного. Ни один тип зданий в мире несравним с церквями по красоте и тектоничности. Если в Петербурге восстановят храмы, разрушенные большевиками, это улучшит жизнь горожан — молодых поколений, привыкших жить в новостройках с плоскими крышами. «Плоские крыши — это тоже явление истории — обращает внимание госпожа Славина.— Их придумали архитекторы авангарда в 1920-х годах. Это были принципиальные безбожники, противники культуры, которые пресекли общение с высшими силами, обрезав силуэты всей архитектуры полностью. Выходит, что их время прошло».
Альтернативная локация
Свое мнение о том, как вернуть к жизни замысел Растрелли, высказал бывший председатель КГА Санкт-Петербурга, президент Союза архитекторов России, заслуженный архитектор РФ Владимир Григорьев. Вспоминая слова Дмитрия Лихачева о том, что Петербург строится на сочетании горизонтальной линии, названной академиком «небесной, прорезанной стрелами доминант» с вертикальными, архитектор говорит о необходимости разнообразить сложившийся силуэт города доминантными сооружениями. «К облику ансамбля Смольного собора привыкли поколения петербуржцев. Нужно ли его менять — большой вопрос. Попытки визуализировать и проанализировать, как колокольня изменит облик Смольного, показывают, что композиция собора и всего пространства вокруг сильно изменится,— не отрицает господин Григорьев.— Но на вопрос, нужно ли строить такую доминанту на Неве, я отвечу: "Нужно"».
В качестве возможных альтернативных мест размещения колокольни, не влияющих на сложившийся ансамбль Смольного собора, архитектор называет две локации: «Сад на Неве» (сквер на Смольной набережной в Центральном районе Петербурга, где в разные годы планировалось размещение Музея блокады и Судебного квартала), а также зону рядом с гостиницей «Охтинская» (которая также рассматривалась для размещения Судебного квартала). «Надо сделать модель, посмотреть, как будет смотреться колокольня в разных местах и принять единственное правильное решение,— заключает Владимир Григорьев.— Сама идея строительства — очень правильная именно сейчас, когда мы должны делать шаги, которые напомнили бы всем и нам самим, что мы вообще-то довольно неплохие строители, хорошие архитекторы и сильная нация».
Мечта Варфоломея
Не спорить о терминах «строительство» или «воссоздание», а рассматривать проект как завершение ансамбля Смольного собора и воплощение «мечты Растрелли» предлагает генеральный директор «Архитектурной мастерской Мамошина», академик архитектуры, заслуженный архитектор России, вице-президент Союза архитекторов Санкт-Петербурга Михаил Мамошин, которому Фонд содействия восстановлению объектов истории и культуры доверил подготовку проекта. Основная линия аргументации господина Мамошина в пользу проекта строится на тезисе, что Петербург является городом штукатурного барокко. «Нигде в мире больше нет штукатурного барокко, это феномен Петербурга, а кульминация этого феноменального явления — ансамбль Смольного монастыря Растрелли»,— убежден архитектор.
Господин Мамошин также уверен и в выполнимости замысла Растрелли. Командой заинтересованных специалистов проделана огромная работа по обоснованию проекта. На месте предполагаемого строительства обнаружен фундамент, рассчитанный на самое высокое здание в Европе, в музеях Варшавы и Будапешта в открытом доступе есть чертежи колокольни. «Материалы есть, иконография для воссоздания тоже» — уверяет архитектор.
Растрелли создавал по приказу Елизаветы Петровны монастырь, продолжает приводить доводы господин Мамошин, что подразумевало создание классической монастырской композиции из трех элементов: главного храма, колокольни и келейной части. При этом колокольня должна была быть видна из любой части города. С началом эпохи классицизма в архитектуру пришло понижение пространственной значимости храмов. «Стасов, великий архитектор, завершил строительство Смольного собора в стилистике других своих храмов. Административный комплекс вокруг Смольного и вовсе деформировал общую картину ансамбля. Жилая застройка на Шпалерной улице и в других частях города перекрыла виды на собор. Но колокольня, наоборот, повысит его статус и сделает самой высокой точкой города, как этого хотел Растрелли»,— настаивает Михаил Мамошин.
Что касается секулярного подхода к вопросам охраны памятников со стороны ЮНЕСКО, то он не должен останавливать петербуржцев, заключает архитектор. «У нас должен быть свой путь. Думаю, прорывы Циолковского и Вернадского тоже выходили за рамки действующего тогда законодательства,— не отступает господин Мамошин.— Мы не собираемся нарушать закон, но надо искать решения, потому что завершение ансамбля Растрелли — это постановка точки в эпохе барокко, которой не хватает нашему городу».
Илья Козлов, директор Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Санкт-Петербурге, понимает, что дискуссия в отношении колокольни Смольного собора еще далека от завершения, но доволен положенным началом «интеллигентного, петербургского обсуждения вопроса». «Мы считаем уместным говорить о воссоздании как минимум до двух ярусов (строительство и существование на протяжении времени двух ярусов — доказанный факт), и такое воссоздание при соблюдении всех процедур находится в законной плоскости и не противоречит нормативным актам РФ и ЮНЕСКО»,— уверен руководитель фонда.
Кроме того, по убеждению представителей фонда, если отказываться от термина «воссоздание», можно выяснить, что большинство восстановленных объектов культурного наследия последних лет представляют собой так называемый новодел. В силу высокого процента утраты преобладающая часть воссозданных храмов, включая Спас на Сенной, который в ходе дискуссии просили вернуть городу градозащитники, были или будут воссозданы «с нуля» с точки зрения и применяемых технологий, и материалов, а потому эти храмы также могут быть названы объектами нового строительства.
Позиция Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Санкт-Петербурге по поводу того, что колокольня окажет негативное влияние на панорамные виды города, сводится к тому, что колокольня, напротив, улучшит эти панорамы, которые уже давно, к сожалению, испорчены. «В декабре 2021 года мы подняли в небо тысячу дронов. Это было не просто шоу для горожан. Мы использовали данные съемок для создания визуализации и демонстрации того, что колокольня Смольного собора вернет объекту его статус главной доминанты города и уравновесит открыточные виды Петербурга с набережных и другой стороны Невы»,— выражает точку зрения фонда господин Козлов.
При этом директор Фонда содействия восстановлению объектов истории и культуры в Санкт-Петербурге напоминает, что организация была создана не для того, чтобы продвигать только этот проект: «Мы рассмотрим все предложения по воссозданию других объектов культурного наследия, о которых беспокоится общественность. Но я уверен, что в нашей дискуссии о колокольне могут родиться идеи, которые помогут нам и городу в принятии правильных решений».