арест
Вчера стало известно об аресте в Ингушетии очередного подозреваемого в пособничестве бесланским террористам — местного ваххабита Идриса Матиева. Его роль в совершенном преступлении не раскрывается. Всего в рамках этого дела, по данным ингушских оперативников, задерживались, проверялись и отпускались около полутысячи жителей республики. Господину Матиеву, в отличие от остальных, придется остаться в СИЗО: при задержании в его кармане нашли гранату.
22-летнего Идриса Матиева, как рассказали в УФСБ по Ингушетии, взяли без перестрелок и погонь. На прошлой неделе молодой человек, в последнее время поселившийся у жены в Назрани, приехал погостить к отцу в станицу Троицкую Сунженского района Ингушетии. Рано утром в пятницу домой к Матиевым зашел местный участковый с двумя оперативниками. Визитеры попросили у Идриса паспорт, затем под предлогом проверки данных через разыскную базу пригласили его в отдел милиции. Там Матиева-младшего обыскали, нашли в его карманах две гранаты, сделанные из выстрелов к подствольному гранатомету, после чего отправили владельца боеприпасов во Владикавказский СИЗО, куда обычно доставляют всех подозреваемых в пособничестве бесланским террористам.
Вчера представитель Северо-Кавказского управления Генпрокуратуры Сергей Прокопов сообщил, что был задержан "очередной, четвертый по счету подозреваемый в ряде тяжких преступлений террористического направления". Господин Прокопов уточнил, что разговор идет о вооруженной вылазке в Ингушетию и захвате школы в Беслане, совершенных боевиками в июне и сентябре прошлого года. Личность задержанного, по его словам, все еще "проверяется", но, несмотря на это, он уже арестован судом.
Между тем ингушские оперативники убеждены, что если Идриса Матиева и арестовали, то только за хранение гранат, но никак не за громкие преступления в Назрани и Беслане, о которых идет речь. "Мы знали этого человека,— рассказал Ъ один из оперативников ОВД Сунженского района.— Он уже несколько лет состоял на учете как приверженец ваххабизма. Однако Идрис Матиев был 'тихим' ваххабитом: с боевиками, насколько нам известно, связей не поддерживал, жил дома, ни от кого не скрывался. Сначала в Троицкой с отцом, потом женился на чеченке и переехал к ней в Назрань. Все это время мы его регулярно навещали, проверяли, в том числе и после известных событий в Назрани и Беслане, однако получить какие-либо данные о его причастности к преступлениям не удалось".
Косвенно подтвердили слова ингушских милиционеров и в республиканском УФСБ. "За несколько месяцев, прошедших после нападения на правоохранительные структуры Ингушетии и захвата школы в Беслане, мы по поручению Северо-Кавказского управления Генпрокуратуры проверили около полутысячи человек,— рассказал Ъ один из ингушских чекистов.— Еще столько же так называемых отдельных поручений от ее следователей лежит сейчас в нашем управлении — на каждого оперативника приходится целая пачка. Работа по этим поручениям проводится ежедневно — мы постоянно задерживаем людей, проверяем их сами или доставляем к следователям. Почему вас, журналистов, так заинтересовал именно Матиев, непонятно. Хочу посоветовать: не торопитесь объявлять его преступником. Ведь отдельные поручения прокуратура выдает не только на розыск подозреваемых или обвиняемых, задерживать и доставлять нам приходится в основном свидетелей, которые не хотят приезжать и давать показания добровольно".
Кстати, случаи, когда "подозреваемый" в причастности к захвату школы в Беслане в итоге оказывался свидетелем, известны. Как правило, в эту категорию попадают люди, действительно имевшие какое-то косвенное отношение к бесланским террористам, но не к тому преступлению, которое они совершили. Например, ваххабит из Малгобека Ахмед Мержоев вместе со своим братом Алиханом сдавал дом будущим захватчикам школы. Ахмеда задержали еще в ноябре прошлого года, поторопились объявить пособником, однако на первом же допросе ингуш убедил следователей в том, что на момент сдачи дома боевики Руслана Хачубарова были еще не террористами, а всего лишь беженцами из Чечни и о готовящемся ими преступлении он ничего не знал. В итоге "пособник" Мержоев на следующий после задержания день вернулся домой.
Аналогичная история произошла с другой жительницей Малгобека — Мариной Кориговой. Девушка, будучи дальней родственницей одного из террористов, отказалась объяснить следователю, почему в SIM-карте ее мобильника зафиксирован номер боевика. Попавшей под подозрение госпоже Кориговой пришлось провести в СИЗО более двух недель. За это время следователи убедились в ее невиновности и тоже отпустили домой.