Прямая речь

Что еще попросит Владимир Устинов?

Марлен Манасов, гендиректор Brunswick UBS Warburg:

— За Устинова не скажу, но права частной собственности незыблемы, а конфискация — произвол. Если так будет продолжаться, дойдем до коммунизма или фашизма.

Наталья Вишнякова, руководитель ЦОС Генпрокуратуры РФ:

— Генпрокурор в Совете федерации сказал о целесообразности возвращения института конфискации, но никакого отношения к законопроекту, предложенному депутатами Госдумы, мы не имеем.

Сергей Беляк, адвокат:

— Вернуть высылку диссидентов, неугодных и молодежи на 101-й километр. Возврат конфискации — свидетельство бессилия властей и общей растерянности перед захлестнувшей страну волной коррупции. Терроризм стал предлогом для отмены выборов губернаторов, теперь им воспользуются для восстановления института конфискации. Не удивлюсь, если и ЮКОС с Ходорковским заподозрят в способствовании терроризму, а "свидетели" обязательно найдутся.

Валентин Степанков, в 1991-1993 годах генпрокурор РФ:

— А он ничего нового не предлагал. Институт конфискации имущества был в старом Уголовным кодексе, и сейчас стало понятно, что его надо возродить. Ведь конфискация предусмотрена как дополнительное наказание к основной мере. То есть следователь, а потом суд доказывают, что было совершено экономическое преступление, целью которого было увеличение собственного благосостояния. И конфисковать это благосостояние будет естественно.

Юрий Ласточкин, гендиректор НПО "Сатурн":

— Любых карательных мер. Ведь закон в руках правосудия — это инструмент. А использовать его можно в любых целях. Поэтому в нашей стране нельзя ни от чего зарекаться. Впрочем, бояться тоже не стоит.

Александр Осовцов, директор проектов фонда "Открытая Россия":

— Он уже все попросил. Например, брать в заложники членов семей тех, кого подозревает господин Устинов, а в УК их положение не прописано: они и не подозреваемые, и не обвиняемые. У бизнеса же положение сложнее, чем у террористов, бизнес не прячется и не скрывается за маской. Поэтому главный террорист страны, многократно убитый силовиками, все еще жив и на свободе, а главный бизнесмен сидит в тюрьме.

Тельман Гдлян, бывший старший следователь по особо важным делам при генпрокуроре СССР:

— Он должен попросить защитить права потерпевшей стороны, у которой не осталось прав, в отличие от широких прав преступников. Я поддерживаю восстановление института конфискации как профилактической меры к тем, кто путает свой карман с государственным.

Станислав Вавилов, председатель комитета Совета федерации по правовым и судебным вопросам:

— Прокурор не просит, а вносит предложения на рассмотрение в том числе нашего комитета. А возможность восстановления института конфискации имущества обсуждается с прошлого года. И направлена она на борьбу с коррупцией, а не с бизнесом и должна проходить строго по решению суда.

Генрих Падва, адвокат:

— Расстрела, каторги, в том числе и за неуплату налогов. К сожалению, прокуратура мало на что способна, кроме как требовать все новых и новых карательных мер.


Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...