Тверской суд Москвы вновь продлил на два месяца срок содержания под стражей бывшему замминистра просвещения Марине Раковой и ее гражданскому супругу Артуру Стеценко. Они обвиняются в хищении средств, выделенных на образовательные программы. Адвокаты пытались убедить суд в том, что содержание под стражей потеряло смысл, поскольку следствие близится к завершению, а Марина Ракова дала признательные показания. Но суд не посчитал это достаточным основанием для перевода обвиняемых под домашний арест, о чем просила защита. Отметим, что накануне была смягчена мера пресечения двум другим ключевым фигурантам дела: ректора РАНХиГС Владимира Мау отпустили из-под домашнего ареста под подписку о невыезде, а главу Шанинки Сергея Зуева из СИЗО перевели под домашний арест.
Марина Ракова во время заседания суда
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Марина Ракова во время заседания суда
Фото: Игорь Иванко, Коммерсантъ
Поскольку Марине Раковой и Артуру Стеценко мера пресечения в виде ареста назначалась не в первый раз, председательствующая Ольга Затомская рассмотрела оба ходатайства следователя о продлении срока этой меры пресечения на одном заседании. Обвиняемые, похоже, были рады возможности побыть вместе хоть в «аквариуме»: на протяжении всего процесса Марина Ракова и Артур Стеценко, сидя вплотную друг к другу, о чем-то тихо перешептывались.
Тем временем в ходатайствах представитель столичного ГСУ ГУ МВД просил продлить обвиняемым Раковой и Стеценко сроки содержания под стражей еще на два месяца — соответственно до 6 и 5 октября текущего года. При этом следователь каждый раз упоминал, что в этом случае общий срок нахождения обоих под стражей составит предельную норму — ровно 12 месяцев.
Обосновывая свою просьбу, следователь привел стандартные доводы: по его мнению, оказавшись вне СИЗО, обвиняемые могут скрыться, а Марина Ракова — оказать давление на свидетелей, которые ранее были у нее в подчинении.
Как уже сообщал «Ъ», Марина Ракова и Артур Стеценко проходят по уголовному делу об особо крупном мошенничестве, совершенном группой лиц по предварительному сговору (ч. 4 ст. 159 УК РФ), возбужденному летом прошлого года. В состав преступной группы, по версии следствия, входили также ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинка) Сергей Зуев, исполняющий обязанности Фонда новых форм развития образования Максим Инкин, бывший сотрудник фонда Евгений Зак и исполнительный директор Шанинки Кристина Крючкова. Согласно фабуле дела, эти лица поучаствовали в заключении двух сомнительных договоров между фондом и вузом.
По первому контракту предполагалось выполнить работы по «разработке и апробации модели создания и функционирования профессиональных сообществ педагогических работников». Второе соглашение предусматривало «выполнение работ по сопровождению деятельности центров непрерывного повышения профессионального мастерства педагогических работников».
На каждый из проектов государство выделило в 2019 году около 25 млн руб. Однако в столичном ГСУ считают, что при их реализации было похищено не менее 21 млн руб.
При этом миллион — с участием Артура Стеценко, которого Марина Ракова устроила на должность советника руководителя фонда, где обвиняемый лишь получал зарплату.
Выступившая после следователя прокурор полностью поддержала ходатайство ГСУ, заверив суд, что оно законно и обоснованно.
Защита выступила категорически против. Так, адвокат Марины Раковой Вячеслав Жуковский постарался убедить суд, что с момента последнего продления срока содержания в СИЗО его подзащитной обстоятельства дела сильно изменились. В частности, в ходе допроса 7 июня Марина Ракова полностью признала вину, после чего ее показания были оформлены следователем в виде явки с повинной. Мало того, она указала на иных соучастников преступлений, в результате чего, заявил адвокат, к уголовной ответственности было привлечено еще два человека. Исходя из этого, господин Жуковский провел параллель между рассмотрением ходатайства в отношении его подзащитной и вынесенным накануне Тверским судом решением в отношении Сергея Зуева.
Адвокат заявил, что при абсолютно схожих обстоятельствах — признании вины — Сергея Зуева следователь просил перевести под домашний арест, а его подзащитную предлагает оставить под стражей.
Вячеслав Жуковский посчитал справедливым Марину Ракову также отправить домой.
Адвокат Артура Стеценко Альфия Абдуллина также просила перевода ее подзащитного под домашний арест, поскольку он не собирается скрываться, вредить следствию или оказывать давление на свидетелей. Тем более, заметила адвокат, что свой заграничный паспорт Артур Стеценко уже сдал следователю, а свидетели давно допрошены.
Однако судья не вняла этим просьбам. Отклонив ходатайства адвокатов о домашнем аресте, она удовлетворила требование следователя о продлении обвиняемым срока содержания под стражей.