 |
ФОТО: AP  |
Александр Яковлев, президент фонда "Демократия", в 1987-1991 годах член Политбюро ЦК КПСС, в 1990-1991 годах член Президентского совета СССР. Выступая в Верховном совете и на съезде за введение поста президента, я исходил из необходимости демократического пути развития. То у нас был царь, то генеральный секретарь. Надо было заменить парадигму принципов государственной власти (о том, как менялась эта парадигма, читайте в интервью Александра Яковлева на стр. 44).
Вадим Густов, председатель комитета Совета федерации по делам СНГ, в 1998-1999 годах первый вице-премьер. Пост президента соответствует российским традициям и духу. Хотя при Ельцине была одна ситуация, при Путине — другая. Жаль, что Горбачев не смог реализовать возможности президента СССР и генсека. С двойной властью, имея огромные ресурсы и 18 млн коммунистов, сочетая преимущества социализма и капитализма, он мог бы все сделать.
Дмитрий Язов, в 1987-1991 годах министр обороны СССР, маршал Советского Союза. Так мода такая! Стало модно жить по американскому образу — у них президент, значит, и нам так же надо. Но вот беда, мы забыли: что американцу хорошо, русскому — смерть. Хотя, конечно, все равно альтернативы не было. Не за царя же батюшку голосовать!
Иван Силаев, президент Российского союза машиностроителей, в 1991 году премьер России. Как переход от диктатуры КПСС к демократии. Учреждение поста президента было революционным, круто меняло политическую и экономическую структуру. Этот переход дал результаты с ходу, хотя пока у нас и не утвердилась классическая демократическая система. Но отступать от этой системы уже нет смысла.
Александр Руцкой, в 1991-1993 годах вице-президент России. Чтобы быть цивилизованными — в любой цивилизованной стране есть глава государства. К тому же у нас есть исполнительная, законодательная и судебная власть. Хотя вряд ли у любого другого главы государства есть столько полномочий, как у российского президента. Пока это оправданная мера, но со временем их надо сокращать.
Юрий Кобаладзе, управляющий директор инвестиционной компании "Ренессанс Капитал". А зачем нам выпендриваться? Во всем мире правят президенты. Да и народ, уверен, хочет жить в стране, где правит президент, а не генсек или государь император.
Михаил Краснов, вице-президент фонда "Индем", бывший помощник первого президента России по правовым вопросам. Для олицетворения государственности. Хотя лично мне не холодно и не жарко от этого. А то, что должность названа "президент" — так что ж, можно было бы назвать главу государства и председателем, как в Китае. Но ведь это не в европейской традиции. А мы как-никак в Европу стремимся.
Геннадий Селезнев, независимый депутат Госдумы, председатель Госдумы второго и третьего созывов. Затем же, зачем князь и царь: Россия не может жить без верхушки. 15 лет назад, когда встал вопрос о главе государства, царской династии не осталось. Поэтому Россия, посмотрев на Европу, всенародно избрала себе президента. И, наверное, главное в том, что президент избран всенародно, а не парламентом. Эта легитимность дает стабильность в стране.
Альберт Макашов, депутат Госдумы (фракция КПРФ). А он не нужен. Слово "президент" стало уже ругательным. Так получилось, что все беды России начались с того, как утвердили этот пост. Я, кстати, тогда не голосовал за Горбачева и хранил этот бюллетень до 1993 года, пока жена не уничтожила, чтобы его при обыске не приняли за улику. Как оказалось, таких, как я, было 16 человек. Я согласен даже на царя, если у него царь будет в голове.
Сергей Егоров, почетный председатель Ассоциации российских банков. Президент — он и есть президент. Он не только гарант Конституции, но и человек, выполняющий представительские и распорядительские функции. Сейчас не время делать из России парламентскую республику, тем более что у нас парламент полуграмотный и полублатной.
Давид Якобашвили, председатель совета директоров компании "Вимм-Билль-Данн". Президент, как закрепилось в сознании с ельцинских времен,— оплот, гарант Конституции, показатель, что есть власть в России. Это сочетаемо с менталитетом российского народа: обязательно должен быть царь или генсек, градоначальник или мэр, чтобы было на кого оглядываться.
Анатолий Аксаков, зампред комитета Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам. Президент, так же как герб или флаг, является символом России. Этот Новый год я встречал в Финляндии, там было много наших. И я был удивлен. Без пяти одиннадцать по местному времени загорается табло и появляется наш президент, поздравляет. Все встали и были очень одухотворены.
Валерия Новодворская, лидер партии "Демсоюз". В садомазохистских целях, чтобы нас угнетать и неприятности приносить. Мы учреждали пост президента как лидера, ведущего страну к светлым берегам капитализма. Сегодня же президент пытается быть монархом, фюрером и дуче. А в будущем он будет таким, как генсек Брежнев. Хотя генсеку нужно иметь хоть какие-то убеждения, а у нашего нет никаких.
Андрей Коркунов, председатель совета директоров Одинцовской кондитерской фабрики. Для уважения. Мы вернулись к тому, что долгое время было в монархической России: царь — воплощение власти. Я встречался со всеми нашими президентами и испытывал определенный трепет, ведь перед тобой человек, олицетворяющий всю государственную власть и наделенный колоссальными возможностями.
Вячеслав Никонов, президент фонда "Политика". Это наиболее подходящая форма правления для России. Президент может принимать оперативные решения в условиях, когда страна фактически неуправляема. Поэтому предложения о переходе к парламентской республике или чему-то подобному нереальны. Это приведет только к анархии и дальнейшему развалу страны. Кстати, я и сам президент.
Борис Немцов, председатель совета директоров концерна "Нефтяной", в 1997-1998 годах первый вице-премьер. Я и сам думаю, зачем. Россия — страна глубоко самодержавная, находившаяся тысячу лет в рабстве. К сожалению, среди всех царей, генсеков и президентов лишь единицы были патриотами, остальные либо негодяи, либо посредственности. Самодержавная традиция — одна из причин отставания России от других стран.
Владимир Плигин, председатель комитета Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству (фракция "Единая Россия"). Сейчас президент — это единственная устойчивая и стабильная вертикаль власти. Должностные лица порой апеллируют к высшему руководителю, тем самым занижая свою роль и снижая свою ответственность. И это приведет к неправильному развитию.
Александр Дугин, лидер Евразийской партии, политолог. Не знаю, мне не нравится это слово. Да и правление каждого президента ведет к потере геополитических позиций. А название правителя надо менять. Например, вождь, предстоятель, император. Не нужно бояться нарушить политкорректность. В эпоху постмодернизма все можно. В США чиновники уже говорят римским имперским языком.
Олег Куликов, секретарь ЦК КПРФ по информационно-аналитической работе. А какая разница, как называется главный человек во власти? Власть все равно подгоняется под определенного человека. В СССР у генсека было больше полномочий, чем у президента США. Теперь под Путина могут переделать страну. Например, сделать пост президента представительским, а полномочия передать премьеру. Путину.
Владимир Войнович, писатель. Чтобы служить народу. Но для этого он должен быть подконтролен парламенту и обществу. А если он выходит из-под контроля, то он вряд ли нужен.
Григорий Томчин, президент Всероссийской ассоциации приватизированных и частных предприятий. Как гарант. Сейчас президент еще и управленец, что в федерации менее эффективно. У нас нет баланса полномочий между федерацией и регионами. Каждый регион должен выстраивать свою систему власти. А прямое управление президента только уменьшает его реальную власть.
Иван Дыховичный, режиссер. А это промежуточная дистанция на пути к императору. Очевидно, что первые, но достаточно уверенные шаги по этому пути уже успешно проделаны.
|
Соединенные Штаты совсем распоясались. Они, не стесняясь, единолично вершат судьбы мира. А готовы ли наши читатели признать лидирующую роль Америки? Игорь Родионов, генерал армии, бывший министр обороны России. Сегодня Америка — единственное государство, которое реально может диктовать свою волю остальным. Мир однополярен, и Америка будет всячески это поддерживать. Сергей Ковалев, депутат Госдумы. На первом месте у Америки стоят не амбиции и не проблемы Клинтона, а реальная угроза, которую представляет собой мерзкий шантажист Хусейн. Помогать ему шантажировать мир — нет ничего подлее и гнуснее. Александр Калягин, художественный руководитель театра Et cetera. Не согласен, хотя и считаю, что в создавшейся ситуации в большей степени виноваты мы, а не они. Было две супердержавы, мы сами разрушили противовес, и теперь с нами не считаются. Легкость, с которой США заявили о готовящейся бомбежке, связана с тем, что Америка никогда не вела войны на своей территории, она не знает вторжения врага. Виталий Коротич, профессор Бостонского университета. Америка — единственная супердержава, динозавр XX столетия. Она уже на излете своего могущества — статус мирового финансового центра переходит к Японии, а без этого мировое лидерство не удержать. Сигэки Хакамада, японский политолог. Америка бьет по престижу России. Американцы уверовали в то, что их страна осталась единственной сверхдержавой. Им не хватает такта. Ярослав Рыбак, первый секретарь посольства Польши в Москве. Америка действительно ведет себя как супердержава. Но она таковой и является, нравится это кому-то или нет. * Должности указаны на момент опроса |