«Я не могу уяснить, за что вы просили взятку!»

В Хабаровском краевом суде состоялись очередные заседания по делу начальника департамента госконтроля (ДГК) Минприроды РФ по ДФО Сергея Крупецкого и руководителя Главного управления природных ресурсов по краю (ГУПР) Виталия Севрина. Чиновники обвиняются в вымогательстве взятки в $1 млн с ЗАО «Артель старателей „Амур“». Признанный потерпевшим технический директор артели Иван Хань по собственной воле дал суду дополнительные показания и в связи с этим был допрошен стороной защиты. Сторона защиты также заявила новые ходатайства по итогам допросов подсудимых и потерпевшего.

Сергей Крупецкий и Виталий Севрин были арестованы в ноябре 2003 года. 6 ноября в Москве милиция задержала зятя Крупецкого Юрия Чайникова при передаче ему свертка, в котором находилось $100 тыс. По данным следствия, эти деньги — часть взятки, потребованной чиновниками МПР с ЗАО «Артель старателей «„Амур“» за решение вопроса о правах на месторождение платины Кондер. Прокуратура Хабаровского края установила еще один эпизод: взятку в 3 млн 99,6 тыс. руб., которая была перечислена в августе 2003 года со счетов артели «Амур» на расчетный счет московского ООО «Артмоторсгрупп» в Росэнергобанке. За эту сумму специалисты МПР, согласно обвинению, составили и утвердили дополнение к лицензионному соглашению, дающее артели право на налоговую льготу при добыче разведанных за счет артели запасов золота на месторождении Тас-Юрях.
Заседание в Хабаровском краевом суде в минувший четверг началось с допроса стороной защиты технического директора артели Ивана Ханя, выступающего на процессе в роли потерпевшего. Господин Хань пожелал дать суду дополнительные показания, которыми попытался опровергнуть версию подсудимых. Напомним, они утверждали, что бескорыстно предложили помощь артели в получении законных прав на месторождение платины Кондер-Уорголан по двум направлениям: в ускорении подготовки конкурса-аукциона на него или через корректирование лицензионных соглашений, горных отводов и утверждения всех этих решений по их технико-экономическим и геологическим обоснованиям в Госкомзапасов. Для реализации последнего варианта предполагалось привлечение аккредитованной при МПР РФ консалтинговой фирмы. Господин Хань заявил, что фирм, способных проводить геологический аудит, на тот момент не существовало. Однако в ходе допроса выяснилось: это заключение им сделано на том основании, что его заместители, бывавшие в МПР в 2002-03 годах, никогда ему о таких фирмах не рассказывали.
Далее Иван Хань заявил, что артель имела все права на льготу по месторождению Тас-Юрях, и он в этом никогда не сомневался. Подсудимый Крупецкий задал ему вопрос: почему же тогда артель просто не обратилась в ГУПР за подтверждением льготы, зачем и за какие действия надо было давать взятку? Суд в жесткой форме помешал Ивану Ханю уйти от ответа. «Я до сих пор не могу уяснить, за что вы просили взятку! Но рядовому недропользователю трудно было выстоять под таким напором», — пояснил потерпевший.
Виталий Севрин спросил, почему в беседах Иван Хань не произносил слов «взятка», «вознаграждение», не называл конкретных сумм в долларах, хотя знал, что оперативники записывают разговоры? «Вы сами задали правила игры», — пояснил потерпевший. На фонограмме от 25 октября 2003 года голос господина Ханя ответил Виталию Севрину «у нас с вами в первый раз» (обсуждалась передача денег). Севрин попросил прокомментировать эти слова в том контексте, что ранее, по версии Ивана Ханя, была дана взятка за льготу по Тас-Юряху. «Но в банк переводить — это одно. А тут уже другое», — нашелся техдиректор артели «Амур».
Далее был зачитан фрагмент фонограммы, в котором Севрин говорит Ивану Ханю: «Будем собирать воедино Кондер, в одни руки (…), все согласны с этим». Голос Ханя отвечал: «Угу». Подсудимый Севрин задал вопрос, следует ли расценивать это «угу» на пленке как понимание господином Ханем того, что чиновники приступили к реализации второго варианта легитимной передачи прав артели на месторождение Кондер-Уорголан? Потерпевший заявил в ответ: «Вы говорили о чем-то другом. О деньгах».
Господин Хань твердо стоял на версии о том, что чиновники придумали «легенду о двух месторождениях» (Кондер и Кондер-Уоргалан, которые артель считает единым объектом недропользования — „Ъ“) и использовали ее в корыстных целях. Представленная суду стороной обвинения пояснительная записка к сводному государственному балансу платиноидов по Хабаровскому краю на 1.01.03 вызвала вопрос Сергея Крупецкого: «Тут отдельно указано — вторая очередь Уорголан. Разве это не подтверждает наличие отдельного месторождения?». Господин Хань отказался комментировать этот документ, пояснив, что остается при своем мнении. В перерыве заседания „Ъ“ удалось ознакомиться с этой запиской Дальневосточного территориального геологического фонда, датированной 17.06.03. В ней в тоннах и километрах показано месторождение Кондер, имеющее «Верхний» и «Нижний» участки, а также «II очередь, р. Уорголан», тонны и километры на который действительно приведены как на отдельный объект недропользования. Вместе с тем, резюме внизу гласит, что всего месторождение «р. Кондер — р. Уорголан» содержит 14 606 кг платиноидов промышленных категорий. Таким образом, каждая сторона в этой бумаге может черпать подтверждения своей позиции.
Вчера суд приступил к рассмотрению пакета ходатайств стороны защиты о приобщении дополнительных документов в связи с результатами допросов подсудимых и потерпевшего. Среди документов — положение о межведомственной комиссии, сводные планы участников проверки артели, письма Крупецкого в адрес заместителя генпрокурора в ДФО Константина Чайки и полпреда Константина Пуликовского и др.
ЭРНЕСТ ФИЛИППОВСКИЙ